Страница 30 из 59
— Прекрасно, Бэф! — едва сдерживая слёзы, закричала Лоррейн. — Я так больше не могу!
Тоннен подошёл к Марти, съёжившемуся от страха на диване, и ткнул в него пальцем.
— Ты только посмотри на этого засранца! Он такая же задница, каким был его отец!
Лоррейн с презрением посмотрела на Бэфа.
— Не смей так говорить про Джорджа! — гневно воскликнула она. — Тебе никогда не стать таким мужиком, как он!
Бэф разъярённо подскочил к ней и, схватив за плечо, швырнул на пол. Увидев такое издевательство над матерью, Марти с кулаками бросился на Бэфа.
— Негодяй! Не смей трогать её!
Лоррейн лежала на полу, держась за ушибленное колено, и плакала.
— Бэф, ты свинья…
Но Марти не удалось добраться до Бэфа — его схватили за руки Мэтч и Терри. Бэф сунул сигарету в рот и, ухмыляясь, подошёл к Марти.
— Что, сынок, перечить мне вздумал? — сквозь зубы процедил он.
Он размахнулся и ударил Марти в живот. Тот, закашлявшись, согнулся. Лоррейн кое-как поднялась с пола и, сильно хромая из-за ушибленного колена, направилась к выходу.
— Все, Бэф! — крикнула она. — Мне надоело! Я ухожу!
— Давай, давай, иди! — крикнул ей вслед Бэф. — Только прежде подумай, кто купил тебе все эти платья, драгоценности, целый арсенал косметики!
Лоррейн остановилась и, обернувшись, стала срывать с себя украшения:
— Если тебе это нужно, можешь забрать себе! Бэф перешёл на угрожающий тон.
— Хорошо, Лоррейн! Можешь выйти за эту дверь и уйти! Я не буду тебя задерживать! Но я сделаю кое-что для твоих детей.
— Ты не посмеешь! ||| Бэф ухмыльнулся:
— Ещё как посмею. Я начну с твоей дочери Синтии. Суду будет предоставлена моя версия ограбления, которое произошло на прошлой неделе. Разумеется, она сядет в тюрьму, сядет первой. Потом в один прекрасный день в такую же камеру засадят её старшего братца Дэвида. Марти тоже долго не продержится на свободе!
Вся замечательная счастливая семейка окажется за решёткой, подобно твоему братцу Джоуи!
Лоррейн внезапно замерла и опустила голову.
— Ладно, твоя взяла, — произнесла она упавшим голосом. — Я остаюсь.
Бэф победоносно улыбнулся и в сопровождении дружков направился к выходу. Марти без сил упал на диван.
— А ты, — обернувшись, крикнул ему Бэф, — ещё получишь своё! Я вернусь через час, так что постарайся не попадаться мне на глаза!
Когда дверь за ним захлопнулась, Лоррейн медленно подошла к Марти и присела рядом с ним. Устало опустив голову, она тихо сказала:
— Бэф был прав. Я ошиблась.
— Мама, что ты говоришь?
Стараясь не смотреть в глаза сыну, она вымолвила:
— Я не подумала о том, что он мой муж, что он заботится обо всех нас. Ты должен относиться к нему с почтением.
— С почтением! — возмущённо воскликнул Марти. — Твой муж? Да как он может быть твоим мужем? Как он может быть моим отцом?
Она наклонилась над ним и пощупала лоб.
— Ты хорошо себя чувствуешь? Марти подскочил, размахивая руками.
— Нет! Нет! — закричал он. — Я плохо себя чувствую! Я никак не могу понять, что здесь творится! Мама, может быть, ты можешь дать мне простой ответ?
Она озабоченно посмотрела на Марти:
— Наверное, ты слишком переутомился в последнее время…
Он подскочил к матери:
— Мама, скажи мне только одно — где мой отец? Где Джордж Макфлай?
Лоррейн тяжело вздохнула и покачала головой:
— Ты действительно переутомился, если не помнишь этого. Марти, твой отец Джордж Макфлай находится там же, где и последние двенадцать лет — на кладбище Оук-Парк…
Марти бежал по городу, не разбирая дороги. Кладбище Оук-Парк находилось за городской чертой, неподалёку от района Риверсайд, где когда-то жил доктор Браун.
Не обращая внимания на холодный дождь, сыпавшийся с полуночного неба, Марти пробирался между могилами, освещая надгробия тонким лучом карманного фонарика. Вот… Марти как вкопанный застыл перед невысоким могильным камнем, на котором были выбиты слова: «Джордж Дуглас Макфлай. 1938-1973. Да хранит бог его душу».
Марти не смог сдержать хлынувшие из глаз слезы.
— Нет… Нет, не может быть! Это невозможно! — закричал он, поднимая голову к небесам. — Господи!
Он опустился на колени, бессильно повторяя:
— Это невозможно… невозможно…
Внезапно позади себя Марти услышал знакомый голос.
— Боюсь, что это возможно, Марти… — мрачно произнёс Браун.
Марти обернулся:
— Док? Что вы здесь делаете?
Браун подошёл ближе и остановился перед надгробием. Хмуро прочитав надпись на могильном камне, он опустился на землю рядом с Марти.
— Когда я узнал про то, что случилось с твоим отцом, я понял, что найду тебя здесь.
Размазывая по щекам слезы, Марти произнёс:
— Как же это могло произойти, док?
Док отвёз Марти к себе домой, попросив подождать. Лаборатория Брауна пребывала в плачевном состоянии. Крыша сильно прохудилась и под струи льющейся с потолка воды пришлось подставить всю имеющуюся в доме посуду. Сквозь широченные щели в стенах в дом врывался холодный ветер, разносивший по комнатам обрывки бумаг. Входная дверь, скрипя, покачивалась на дверных петлях. Эйнштейн, поджав хвост, бродил из угла в угол, пытаясь найти место потеплее.
Браун вернулся через несколько минут с несколькимиподшивками «Хилл-Вэлли Телеграф». Он положил газеты на расшатавшийся столик.
— Когда я увидел, что здесь происходит, то решил, что сошёл с ума, — сказал док. — Но потом мне стало понятно, что бред не может быть таким явным. Надо посмотреть старые газеты.
Марти пролистал подшивку за 1973 год. В номере за 15 марта он увидел на первой странице портрет своего отца и заголовок статьи — «Джордж Макфлай убит». В подзаголовке было написано: «Известный писатель найден мёртвым». Марти едва сдержался, чтобы не расплакаться снова. Он растерянно переводил взгляд с газеты на Брауна.
— Как же это могло случиться, док? — дрожащим голосом спросил парнишка. Ведь Хилл-Вэлли превратился в какой-то ад…
— Нет, в аду немного получше, — мрачно пошутил док.
Эйнштейн жалобно заскулил, угодив под струю воды, лившуюся с потолка.
— О, чёрт! — воскликнул доктор. — Эйни! Прости, я забыл о тебе!
Он стал копаться в валявшемся под столом мусоре, затем достал Оттуда корзинку с подстилкой и устроил там собаку. В это время Марти жадно глотал газетные сообщения о смерти Джорджа Макфлая, который был обнаружен в своём доме с пулевым ранением в голову.
— Док, что же произошло? — спросил он, отрываясь от газеты.
— По-видимому, пространственно-временной континуум разрушился в своей нормальной последовательности и образовался в новой, субреальной реальности.
Марти недоуменно посмотрел на Брауна:
— Пожалуйста, объясните нормальным человеческим языком, док.
Браун поднял с пола грифельную доску, вынул из кармана неизвестно как попавший туда мелок и стал рисовать прямую линию, в одной из точек разделившуюся пополам и продолжившуюся как две параллельные линии.
— Смотри, Марти, я постараюсь как можно прощепроиллюстрировать это. Видишь эту прямую линию? Так можно показать нашу историю. В начале — 1955 год, посередине — 1985 год, дальше — будущее. И вот временная линия где-то в прошлом резко ответвляется и, проходя параллельно, создаёт свой 1985 год. В этом году все живут в иной реальности.
— Но я не понимаю, почему.
— Сейчас поймёшь.
Док бросился к стоявшей во дворе машине времени и вернулся, держа в руке небольшой серебристый пакет.
— Узнаешь? Помнишь — это пакет от альманаха спортивной статистики. Я узнал его потому, что в нём остался чек. Я нашёл его в машине времени вместе с этим, — он достал из кармана обломок трости с набалдашником в виде львиной головы.
Марти повертел в руках деревяшку:
— Я знаю, что это. Доктор, это набалдашник трости Бэфа, того старика Бэфа, из будущего.
— Он был в машине времени со спортивным альманахом, — констатировал Браун. — Понимаешь, Бэф из будущего взял этот альманах, украл у нас машину времени и перенёсся назад. Очевидно, он передал этот альманах самому себе в какой-то точке прошлого.