Никогда (ЛП)

Корешок книги мягко скрипнул, когда она раскрыла ее полностью.

Все прошло легко, как будто книгу постоянно держали раскрытой. Фиолетовые чернила скрывали почти всю белизну бумаги. Да, почему снова фиолетовые, в самом-то деле? Однако то, что было ими написано, являло собой самый красивый почерк, который когда-либо видела Изобель.

Каждые петля и завиток чисто соединены, сплетаясь в безупречный и ровный почерк, похожий на печатный. Ее сбила с толку мысль о том, что кто-то может сидеть и тратить время на то, чтобы выводить буквы так дотошно. Она снова посмотрела по сторонам перед тем, как снова перевернуть страницу, и увидела еще больше письменного текста, подтвердив свои подозрения.

Да, парень — настоящий Шекспир! В некоторых местах были большие пространства, где он писал около рисунков. Они скорее были похожи на наброски: линии были неуверенные, но, тем не менее, складывались в рисунки. Эскизы тоже были странные. Люди со странными прическами, без частей лица, будто бы отколотых. Она перелистнула страницу, на этот раз осмелившись прочитать кое-что.

Она стояла во мгле, снова в ожидании него,

Как и всегда, в том же месте.

Изобель оторвалась от чтения, наклонилась вперед, пытаясь разглядеть между полками какое-нибудь движение черного или серого. Никаких признаков Ворена. Должно быть, он пошел к полкам в другом конце библиотеки. Ее глаза снова вернулись к странице, отыскивая место, на котором она остановилась. Она просто прочитает еще немножко. Это не похоже на личный дневник или что-то вроде того, правильно?

Он всегда задавал тот же вопрос.

— Что, по-твоему, я должен сделать?

Она никогда не ответит. Не сможет.

Все, что она могла, — это посмотреть вверх на него, позволяя своему взгляду утонуть в печальной черноте этих бездонных омутов.

Черная книга захлопнулась с оглушающим звуком. Сначала Изобель посмотрела на пальцы, унизанные серебряными кольцами, а затем ее глаза постепенно пропутешествовали вверх по затянутой в черное руке, пока неохотно не встретились с парой подведенных глаз. Они презрительно сузились, и то, как он на нее смотрел, заставило Изобель подумать, что он в любую секунду собирается использовать Силу, чтобы она задохнулась.

— Я просто...

— …Совала нос, куда не следует. — Он бросил книгу, с которой вернулся, на стол и, схватив свой черный журнал для зарисовок, засунул его в сумку.

— Я ничего не видела, — соврала Изобель, глядя на название новой книги. Она называлась «Секреты осознанных сновидений». Но и ее тоже быстро убрали подальше от взгляда девушки.

— Я должен идти, — сказал он, повесив на плечо сумку.

— Стой. Что с проектом?

Он указал на ее список с названиями.

— Начинай читать, — сказал он. — У тебя ведь есть читательский билет?

Не дожидаясь ответа, он развернулся и снова исчез между полками.

5

Записка с предупреждением

— Эй, пап, сколько времени?

Изобель надеялась, что ее компания все еще может быть в Double Trouble’s.

— Три с чем-то,— сказал ее отец, в то время как их седан подъезжал к перекрестку.— А что?

— Просто интересно, — она пожала плечами.

— Ты ничего не сказала про мою стрижку, — сказал он, поднимая руку от руля к затылку, чтобы привести в порядок его воображаемые кудряшки.

Изобель пыталась удержаться от смеха, пока рассматривала его прическу. Это действительно больше походило на аккуратную стрижку, тем не менее, это был его обычный стиль, который Изобель часто называла «лохматый а-ля бродяга».

В отличие от Дэнни, Изобель не унаследовала темно-коричневых волос, почти черных, как у отца, хотя ее волосы были такими же тонкими и прямыми.

— О, да. Восхитительно,— сказала она.

Он смотрел на нее с глупой усмешкой, пока она не сказала:

— Зеленый свет.

Тогда он снова посмотрел вперед, держа обе руки на руле.

— Ты ужасно угрюмая сегодня,— заметил он, делая поворот на запад, к их окрестностям. — Это связано с Брэдом?

— Нет, — сказала она, передумав оставлять все, как есть. — Брэд и я просто хотели бы провести эти выходные отдельно друг от друга. Вот и все.

Ее папе нравился Брэд, потому что они могли говорить о спорте, Дэнни же не был увлечен спортом, поэтому они не могли обсудить его. Ее родители не были помешаны на том, что это было «серьезно», они знали, что она и Брэд были вместе с младших классов.

— Ты должна подумать о колледже,— говорила ее мама.

Только проблема в том, что Изобель не была уверена, где она будет учиться, и чем она будет заниматься. Это была тема, к которой она бы не хотела возвращаться.

— Ясно.

После того, как они остановились у знака «стоп», он спросил:

— Так или иначе, о ком этот проект?

— По,—вздохнула она.

— По? Тот самый Эдгар Аллан, «и ответил ворон — никогда»?

— Тот самый, — сказала она.

Она положила одну из книг на ее колени и пролистала, чтобы найти фотографию. Она нашла одну из самых больших его фотографий (они все выглядели одинаково для нее), и показала отцу открытую страницу.

Он бросил быстрый взгляд на дорогу, перед тем как въехать на их подъездную дорожку, поставил машину и повернулся, чтобы посмотреть на нее. Он поднял бровь.

— В следующий раз, может быть, мне стоит отрастить такие же волосы, — он наклонил голову в одну сторону, ожидая ее ответа. — А как насчет усов?

Он положил указательный палец над его верхней губой.

— Что ты думаешь?

Она улыбнулась увиденному и почти фыркнула, потому что не хотела смеяться. Она представила своего отца с безумно отстриженными волосами и маленькими аккуратными усиками. Он выглядел бы больше похожим на Чарли Чаплина, чем на По.

Уголок его рта изогнулся в победной ухмылке.

Изобель захлопнула свой шкафчик.

— Аа! — закричала она, уронив учебники на пол.

Ворен. Он стоял прямо позади двери ее шкафчика. Его глаза были такими спокойными, как будто пустыми, казалось, что они смотрят сквозь нее.

— Больше так не делай! — пропищала она.

Он ничего не сказал, просто стоял там и смотрел так, как будто она вдруг стала прозрачной.

— Что?— спросила она.

Он прошел мимо нее, и Изобель подумала о том, чтобы поговорить с ним здесь и сейчас, прямо перед всеми, чтобы избавиться от этого чертового «Рассвета мертвецов», который происходил с ней.

Она почувствовала как его рука, все еще хранившая утренний холод, скользнула по ее руке.

Изобель затаила дыхание с широко распахнутыми глазами.

Что он собирается сделать? А если кто-нибудь увидит?

Он вложил что-то в ее ладонь. Ее пальцы согнулись, чтобы удержать это и на мгновение сжали его.

Затем он ушел, а она обернулась, смотря ему вслед, и почувствовала, что ее палец потирает гладкую поверхность свернутой бумаги.

Она почувствовала, что смяла записку в руке, когда наблюдала за его спиной, одетой в темно-зеленую куртку механика. К его куртке был прикреплен белый кусок ткани, на котором была изображена мертвая птица, лежащая на спине с поднятыми вверх кривыми ногами.

Он подошел к группе готов, стоящих у батареи рядом с окном и, протянув руку, коснулся плеча девушки с темными волосами и кожей цвета меди. Она обернулась и ее мрачно накрашенные губы изогнулись в неприличной улыбке. В руке она держала красный конверт, который передала Ворену.

Когда они исчезли в переполненном людьми коридоре, Изобель почувствовала, как будто кто-то выключил кнопку замедленного действия.

Она осторожно огляделась вокруг, чтобы удостовериться, что никто ничего не заметил. Потом она притворилась, что что-то забыла в шкафчике и снова открыла его. На этот раз она открыла шкафчик без шума и наклонилась, разворачивая кусок бумаги в темноте.