После потопа

Но вот они тронулись с места и пошли вслед за БТР к северным воротам. Очереди башенного пулемета БТР разогнали троих караульных и все шесть грузовиков беспрепятственно выехали на дорогу. БТР пристроился в хвост колонны и вся она, набирая скорость, двинулась на северо-запад.

Разъяренные бойцы Центральных, горящие желанием отомстить за своего командира, и за безнаказанные диверсии, настигали колонну на нескольких легковых машинах. Захария обнаружил преследователей, когда, клюя носом, едва не слетел с брони, встрепенулся, приподнял голову, и в предрассветном сумраке увидал в полукилометре позади себя на шоссе, делавшем здесь плавный поворот вдоль опушки леса, кавалькаду из семи или восьми легковушек.

"Коменская, стой!" — истошно завопил он. — "Все из машины! Сейчас они по нас из гранатометов ударят!"

БТР резко затормозил. Люди неуклюже выбирались из машины, а со стороны легковушек уже затрещали первые неприцельные автоматные очереди. Мильченко ответил из башенного, явно зацепив одну из легковушек, которую повело в кювет и опрокинуло на бок. Затем подобная же участь постигла и другую. Но остальные подскочили уже метров на двести, и огненный хвост противотанковой гранаты прочертил воздух, скользнув в нескольких сантиметрах над башней бронетранспортера.

Сергей выскочил на броню и кубарем скатился на землю. Вовремя. Следующая граната превратила БТР в чадный костер.

"Огонь по машинам!" — закричал сержант. — "Надо выбить машины, чтобы они не смогли преследовать грузовики!"

Два пулемета упорно стучали короткими очередями, стараясь вывести из строя оставшиеся легковушки. Тем временем Центральные перебежками подтягивались все ближе, а их огонь становился все точнее и настойчивее. А на шоссе, натужно воя изношенными моторами, показались два грузовика.

Захария, собрав последние остатки своей воли и упрямства, пытался не потерять сознание. Его пулемет какое-то время продолжал огрызаться, заглатывая остатки ленты, а затем замолчал. Вместе с последним патроном силы оставили Витьку, и он провалился в горячечное полузабытье. Через минуту замолчал и пулемет сержанта. Настя, выставив руку с пистолетом Стечкина, ждала, когда Центральные подойдут поближе. Достал свой "Вальтер" и Сергей.

"Что делать будем, Сережа, милый?" — пересохшим от страха ртом прошептала девушка, пододвигаясь поближе к Мильченко. Тот не успел ответить. Противотанковая граната, сверкнув огненным хвостом, рванула совсем рядом, и сержант едва успел накрыть Настю собой. В спину ему ударили взрывная волна, осколки, комья земли. Бронежилет выдержал, но незащищенные конечности и шея приняли в себя несколько мелких кусочков металла. Тело пронзила боль, и, уже теряя сознание, он услышал череду близких разрывов.

"Накрыли…" — мелькнул в угасающем сознании слабый проблеск мысли, и Мильченко провалился в темноту. Лишь боль осталась с ним, свидетельствуя, что тело еще живет.

"Сережа! Не умирай, Сережа!" — отбросив пистолет в сторону и вцепившись в сержанта обеими руками, Настя истошно кричала, не обращая внимания на грохот боя, визг пуль и осколков. Она не замечала ни вертолетов, засыпавших шоссе неуправляемыми ракетами, ни сожженных ими автомашин, ни десанта автоматчиков, двинувшихся добивать разгромленного противника.

Старец — Канарейке

Группа совершила нападение на соляные копи. Освобождено около двухсот человек заключенных с принудительных работ. На захваченных грузовиках и БТР они движутся в сторону Залесска. Центральные организовали преследование. Группа выполняет роль арьергарда и не может оторваться. У них недостаток вооружения и боеприпасов. Все трое серьезно ранены. Нужна немедленная помощь, иначе гибель группы неизбежна.

(открытый текст)

Из архива

Федеральной службы безопасности

Энергично подталкивая в спину автоматчика с санитарной сумкой через плечо, к ним бегом приближалась Таня Гаврилина, то и дело поправляя сбивающиеся на бегу лямки заплечного мешка с радиостанцией. Санитар опустился на колени рядом с Настей и поднес к носу Мильченко откупоренный пузырек с нашатырем. Веки Сергея чуть затрепетали, потом шевельнулись губы.

"Сереженька!" — снова вскрикнула Настя и прильнула к его губам.

"Приподними ему голову!" — жестко приказала Гаврилина. — "Сама санинструктор, должна соображать!".

Настя послушно исполнила приказание. Веки сержанта снова задергались и, наконец, приоткрылись.

"Ты что это учудил, сержант?" — строго спросила Гаврилина. — "Решил геройски голову сложить? Кой черт тебя на штурм соляных копей потянуло?"

"Там… люди…" — еле слышно зашевил губами Мильченко.

"Понятно, что люди, а не ежики!" — хмыкнула Таня. — "Я едва успела подмогу запросить. А ты хорош — все в группе ранены, оружия и боеприпасов — кот наплакал, радиостанцию угробил, и на тебе — пошел на штурм! Ладно, Калашников сообразил, что за вами догляд нужен, и послал меня. А не то…" — Татьяна умолкла, осторожными движениями расстегивая на Сергее бронежилет.

Рядом уже укладывали на носилки хрипло дышавшего в беспамятстве Захарию.

Эпилог

Вот так группа Мильченко закончила свой последний рейд. Из первоначального состава группы уцелели лишь двое. Если бы я не послал для подстраховки Старца, дело могло бы кончиться и вовсе печально. Но главное было сделано. Машина захватов, запущенная Боковлевым, рассыпалась.

В бывшие владения Тимофея Боковлева тут же вцепились Восточная дивизия и Южная бригада. Однако наша Северо-Западная дивизия успела раньше. Славьгород и Красногвардейск оказались под нашим контролем в тот же день. Впрочем, Восточные и Южные тоже заняли приличные куски территории, вернув свои прежние потери и прихватив кое-что в придачу. Эти территориальные изменения были зафиксированы договором о военно-административном делении области.

Было согласовано решение об амнистии всем бойцам Центральной дивизии и ратникам. Более того, было объявлено, что они могут поступать на военную службу и в ополчение без ограничений. Тем самым удалось свести к минимуму число тех, кто после краха имперских замыслов Боковлева занялся вульгарным бандитизмом.

Одним из важнейших решений, принятых после этих событий, было соглашение о проведении выборов на всей территории области и о восстановлении в Городе областных органов гражданской власти. Военная же по-прежнему оставалось разделенной между соответствующими командованиями, считавшимися в прямом подчинении федеральным военным властям.

Северо-Западный округ, сумевший сосредоточить у себя основные кадры специалистов и образовательные учреждения, выразил готовность поделиться ими со всеми остальными округами. А вместе с нашими специалистами в округа пришли и ячейки Рыбаковской коммуны. Вторые выборы в областное народное собрание показали, что коммунарам население доверило сорок три места из ста двадцати. От Северо-Западного округа две трети избранных были членами коммуны.

Больше того. Через несколько лет первые наши ячейки появились в Литве и Польше…

Мильченко с Настей перебрался сначала в Народный, а затем, с группой литовских беженцев, перешел в Литву и осел в Клайпеде. Я долго поддерживал с ним связь, пока не началась вторая Прибалтийская гражданская война. Мильченко возглавил один из батальонов Клайпедской самообороны, а затем сведения перестали поступать. Лишь через восемнадцать лет я узнал, что Мильченко с боями прошел до самого Таллина, а оттуда каким-то образом перебрался в Швецию. Об этом стало известно только тогда, когда от него из Швеции поступил большой груз комплектующих к электронному оборудованию и партия дизельных двигателей.

Сейчас Мильченко живет с Настей под Зеленодольском со своими двумя детьми — при их бурной жизни больше они завести не смогли. Ребятишки их уже давно взрослые…

Я часто наведываюсь со своими детьми в Гдыню, в столицу Польской Республики Северного Поморья. Там могила их матери, Тани Гаврилиной. Старец погиб совершенно нелепо Задание было уже выполнено, когда во время шторма она бросилась спасать тонущего ребенка и не выплыла. Лет ей тогда было уже немало, видимо, сердце подвело.

Вчера в Областном Народном собрании бурно дебатировался вопрос об отправке добровольческого полка на Большую Землю. Большинством голосов предложение было отклонено. А дела там паршивые. Федеральная власть разваливается. Но своим полком мы положение не исправим, зря только людей положим. Я побывал там недавно. Федеральная власть пытается удержать положение силой, но это не лучшая политика…

Из дневника Виктора Калашникова (копия)

Архив Федеральной службы безопасности