Терминатор и Дюймовочка

Дуболомов не сразу понял, что остался без оружия, и обескураженно смотрел на свои пустые ладони. Когда до него дошло, что его пистолет лежит в мусорной куче вместе с арбузными корками, картофельной кожурой и мятыми молочными пакетами, его охватила ярость. Он заревел, как неизвестное науке животное, размахнулся увесистым, размером с помойное ведро кулаком и что было силы саданул, целясь Алексею в челюсть. Кулак понесся к цели, но Леха наклонил голову и увернулся. Телохранитель по инерции завалился вперед, а Коновалов сделал ему подножку. Гриня споткнулся, рыбкой долетел к помойке и врезался в нее головой. Грохот удара, как боксерский гонг, возвестил о безоговорочной досрочной победе Алексея Коновалова.

Дуболомов распластался возле мусорки без признаков жизни. Тогда Леха подошел к нему, одной рукой схватил за шиворот, другой между ног – за маленькие, мягенькие яички и сильно сжал их. От боли Дуб вскрикнул и пришел в себя. Леха, недолго думая, легко приподнял его и воткнул головой в помойный ящик. Теперь телохранитель и его пистолет лежали вместе – среди тухлых помидоров, порченой рыбы и гнилого мяса. Только пистолета видно не было, а ноги Дуба в белых брюках и белых ботинках торчали из бака как флаги о капитуляции.

Коновалов кинулся к машине, открыл дверцу и сел за руль. Витек и Катя уже расположились на заднем сиденье и нервно смотрели по сторонам.

– Ты чего так долго с этим хреном возился? – спросил Демин.

– У него член три сантиметра, – ответил Леха и нажал на газ.

Ржавые «Жигули» дернулись, проехали пять метров и остановились.

– Черт возьми, мотор заглох, – рявкнул Коновалов и начал судорожно поворачивать ключ зажигания.

– Быстрее, а то охранник уже в себя пришел и из помойки вылезает.

– Успеем, – прорычал Леха.

– Он сейчас очухается, найдет свой пистолет и начнет по нас палить, – нервничал Витя.

– Вот здорово, попадем в криминальную хронику сегодняшнего дня! Нас по телеку покажут, – обрадовалась Катя.

– Наши изрешеченные пулями трупы по телеку покажут, – запсиховал Демин. – Мало ты ему, Леха, врезал, он уже очнулся.

– Да я его вообще не бил, только в ящик воткнул, как черенок в землю.

– Слабо воткнул.

Тем временем Дуб пришел в себя и с огромным трудом попытался выкарабкаться из зловонной помойки. Бак, похоже, давно не убирали, видимо, дворник запил, и на дне, в протухшей чавкающей жиже завелись жирные белые опарыши. Пока голова Дуба была в жиже, они заползли в рот, нос и уши. Более гнусного возмездия за нерасторопность охранник получить не мог.

Он кое-как перевернулся и встал на ноги. Его некогда белый костюм намок и превратился в серо-буро-малиновый. Арбузная кожура и семечки прилипли к нему, и теперь бравый секьюрити стал похож на жалкого бомжа.

Гриня высунулся из контейнера и сразу увидел «Жигули» ярко-желтого, как в народе говорят, поносного цвета. Захватчики были уже в салоне, а Катя сидела на заднем сиденье, смотрела на него и безудержно смеялась.

Дуболомов сразу понял, что у развалюхи заглох мотор и террористы не могут уехать с места преступления. У Григория появился шанс расквитаться с ними и вернуть себе репутацию крутого супермена.

Голыми руками он сражаться не хотел, так как помнил точные профессиональные движения широкоплечего, и решил для начала отыскать в дерьме свой пистолет.

Гриня был высокомерным и брезгливым, знал себе цену, но в теперешней ситуации позабыл про свои привычки, быстро присел и запихнул руки по локоть в дерьмовидную кашу из пищевых отходов.

– Он пистолет ищет, – запричитал Демин. – Сейчас найдет и откроет огонь.

– Не откроет, – успокоил его Коновалов. Леха лихорадочно вращал ключ в замке зажигания, давил то на газ, то на сцепление, а мотор урчал, но не заводился.

– Здорово! – выпалила неизвестно чем обрадованная Катенька. – Накал страстей нарастает и скоро достигнет апогея.

– А ты-то чего радуешься? – рявкнул на нее Демин. – Из-за тебя все.

– Как же, из-за меня. Из-за вашей старой автомашины, – парировала девочка, – она же не заводится. Была бы у вас иномарка, давно бы уехали. Тоже мне террористы. У моего папы несколько «Мерседесов», «БМВ», «Вольво» и джипы, и все прекрасно заводятся.

– Где мы тебе иномарку возьмем, – гаркнул на нее взволнованный Витек. – Сиди, молчи!

Катя замолчала и обиженно уставилась в окно.

В который раз Леха поворачивал ключ, но списанный в утиль, а затем отреставрированный мотор работать не хотел.

Дуб рылся в помойке, но найти пистолет не мог. Он даже встал на колени и на четвереньках ползал в тухлых отбросах, но безрезультатно. Вдруг его пальцы наткнулись на долгожданный металл, он радостно вскрикнул и вынул из жижи свой испачканный многострадальный «макаров».

Гриня хотел встать на ноги, но в этот момент кто-то вывалил ему на голову помойное ведро с отходами. Как будто не знал, что в мусорном контейнере находится приличный человек в дорогом костюме.

Разгневанный Гриня зарычал, встал во весь свой огромный рост и высунулся из мусорки. Этим он до смерти напугал того самого деда, которому несколько минут назад камнем разбил окно. Старикашка охнул, схватил в обнимку ведро и побежал домой, рассказывать своей старухе о неожиданной встрече.

Дуб стряхнул с себя чешую воблы, осколки разбитой им же посуды и арбузные корки.

Коновалов заметил, как охранник вылезает из контейнера, и вновь повернул ключ в замке зажигания. Мотор на секунду взревел, а потом опять заглох.

– Чертова развалюха, да заводись же ты, – прорычал Леша и снова повернул ключ. На этот раз зажигание сработало безотказно, видимо, черт помог, мотор затарахтел всеми своими цилиндрами, поднатужился всеми своими шестьюдесятью лошадиными силами, и «жигуль» рванулся с места.

– Наконец-то, – облегченно выпалил Витек.

– Поехали, – хитро улыбнулась Катя.

По ее лицу и реакции на происходящее было видно, что приключение ей нравится. Она все лето находилась дома, в московской квартире, в обществе угрюмого, молчаливого Дуболомова, и играла во дворе с неинтересными сопливыми пацанятами. Большего отец ей не позволял. Рискованное путешествие с захватчиками обещало быть интересным и поэтому ей сразу понравилось.

Григорий вылез из ящика, поднял пистолет, прицелился в уезжающие «Жигули» и нажал на курок. Вместо выстрела из ствола вылезла жирная мокрица и со звонким шлепком упала на асфальт. Дуб несколько раз махнул рукой и вытряхнул из пистолета воду, грязь и всякую живность. После этого он снова прицелился и надавил на крючок.

Грохот выстрела спугнул отдыхавшую на дереве ворону, и она от страха навалила кучу свежего помета. К счастью, Дуб находился в другом конце двора – у помойки, и блямба досталась не ему.

Пуля пробила заднее стекло легковушки, влетела в салон и чуть не ранила Демина.

– Ложись, – рявкнул Коновалов и пригнулся за рулем. Витек схватил Катю обеими руками, стянул с сиденья и прижал к полу, навалился на нее всем телом и замер.

Алексей на полной скорости понесся по двору. «Жигуленок» с визгом шин об асфальт вылетел на проезжую часть Сретенской улицы и лихо развернулся.

Дуболомов, видя, что захватчики уезжают, бросился в погоню. Он бежал за уносящейся машиной и на бегу стрелял ей вслед. До него не доходило, что пули могут попасть в Катю.

Несколько летучих бестий вдолбились в передние крылья легковухи, а остальные, к счастью, пронеслись мимо.

Григорий понял, что проиграл этот раунд, но сдаваться не собирался – достал сотовый и связался с братвой. Их офис находился в отдельно стоящем небольшом особняке в центре Москвы. В нем был фешенебельный спортивный зал, где постоянно дежурила бригада из пяти человек. Бойцы под руководством опытного наставника качали мускулы и учились драться. Этот частный клуб принадлежал Герману Розовощекову – главарю бандитов и президенту охранного агентства «Крутые кулаки».

– Это Дуб, – крикнул Гриня, когда услышал голос бригадира Фомы. – Мою подопечную захватили двое в масках. Меня чуть не убили. Угрожали автоматами, стреляли, но я дрался, насколько хватило сил. Мне нужна подмога, вышли ребят.