Змеиное болото

«Таков был план немца? — подумал Бен. — Или произошло что-то другое? Может быть, неожиданное даже для самого Хици?»

Внезапно охваченный неудержимой смелостью Бен рванулся вперед, зная, что, в любом случае, все кончится через несколько секунд. Он прошел по краю карниза, ниже мула, до того места, где мог взобраться наверх позади животного, и заметил, что веревка исчезает наверху, как раз над ним. Сильно развитый внутренний инстинкт подсказывал Бену, что Хици Литер прячется где-то наверху.

Вскарабкавшись по скале и очутившись позади мула, он увидел, что и тюк, и канистры с водой на месте. Держа ружье обеими руками и опираясь на него, Бен преодолел последние несколько футов, отделяющих его от веревки. Он тяжело дышал, тело покрылось холодной испариной, когда он добрался, наконец, до исчезающей наверху веревки. Переложив ружье в правую руку и опустив два пальца на курок, Бен схватил веревку и потянул ее вниз. Веревка опустилась на два фута и натянулась, как будто тащила за собой какой-то громоздкий предмет. По-прежнему держа ружье в одной руке, Бен налег на веревку всей тяжестью тела и рванул ее вниз.

Послышался шорох, и что-то длинное и белое перекатилось через край возвышающегося над ним уступа, с глухим стуком рухнуло к его ногам и покатилось на нижний уступ. Одновременно свалилась и веревка, крепко зажатая в качающейся распухшей черной руке; перед глазами Бена промелькнуло раздувшееся запястье, высунувшееся из-под рукава рубашки цвета хаки; в лунном свете, как оскаленные зубы, блеснули ногти пальцев.

На мгновение Бен неподвижно застыл. Потом медленно спустился на нижний уступ. Там лежал Хици Литер, его круглая голова свесилась за край карниза, лицо отекло и было цвета красного вина. На фоне блестящей белой шевелюры его лицо походило на фотонегатив; глаза были закрыты, широко открытый рот оскалился в жуткой ухмылке.

Бен, ничего не понимая, уставился на труп. Крови не было, только несколько высохших кровяных пятнышек на рубашке и брюках, вероятно, после той драки в Бенисалеме. Он наклонился, чтобы взять руку Хици, но в последний момент от мысли, что ему придется дотронуться до тела человека, с которым произошла такая страшная метаморфоза, Бен сжался и отскочил в сторону. Он начал громко звать Райдербейта. Ответом было лишь оглушительное эхо. Бен снова крикнул:

— Он мертв! Мертв!! Мертв!!

Через пять минут на гладкую поверхность скалы впрыгнул откуда-то снизу Райдербейт.

— Я не слышал выстрела!

— Не было никаких выстрелов. — Бен кивнул головой в сторону отекшего лица Хици.

— Святой Моисей! — пробормотал Райдербейт, в ужасе отпрыгнув назад и крепко сжимая в руках винтовку с оптическим прицелом. — Ты ничего не слышишь?

В тишине Бен уловил какой-то слабый шелестящий звук, доносящийся сверху, словно легкий ветер шевелил листьями. Райдербейт согнулся и прошипел:

— Уходим отсюда. — Он, крадучись, продвинулся по карнизу футов на двадцать и стал взбираться на верхнюю скалу. Бен, следуя за ним, шепнул:

— Что это?

Райдербейт обернулся и блеснул глазами.

— Это там, наверху! — Он полз позади скалы, откуда доносились звуки, и его голова была уже на уровне карниза.

— Не высовывайся! — крикнул он.

Очень медленно Райдербейт поднял голову и осмотрелся; его тело напряглось, и он тихонько свистнул. Бен подполз и выглянул тоже. Несколько секунд он ничего не мог разобрать из-за контраста лунного света и теней, даже не сразу понял, на что надо смотреть.

В десяти футах от обоих мужчин, на каменистом уступе, свернулись кольца каких-то блестящих веревок, они быстро скручивались и раскручивались, серебристо переливаясь среди песка и мелких камней. Бен взглянул наверх — не дергает ли их кто-нибудь? Какими-то странными и необычными показались ему эти движения. Внезапно он понял, что это такое. Гнездо змей! Их было, по меньшей мере, не меньше дюжины — длинные и темные, с белыми животами, они поразительно быстро свертывались в кольца, шелестя кожей; этот шелест он и Райдербейт услышали внизу; полдюжины змей скользили по поверхности скалистого уступа, выписывая резкие восьмерки; остальные вползали и выползали из отверстий в скале, поднимали ромбовидные головки, похожие на острия кольев, зарывались в песок и снова появлялись через несколько футов, словно исполняя какой-то фантастический ритуальный танец.

Райдербейт присвистнул.

— Лунные змеи! — прошептал он. — Танцуют при полнолунии. Я слышал про это, но видеть доводилось немногим. Господи, если бы у меня был фотоаппарат. Правда, красиво?

Бен вздрогнул и очнулся.

— Хици долго умирал?

— Минуты три, может быть, меньше. Дай мне ружье. Не очень-то хорошо стрелять, но другого выхода у нас нет.

Он взял ружье, набил полный карман патронов, осторожно взобрался на уступ, лег на живот, повернулся лицом к змеям и начал подкрадываться к ним. Бен держался сзади, на нижнем карнизе.

— Замри! — крикнул ему Райдербейт. — Они бросятся на нас, только если увидят движение или почувствуют колебание воздуха. Змеи не слышат.

Бен затаил дыхание и с ужасом, как зачарованный, следил за разворачивающимся перед ним зрелищем. Когда Райдербейт подполз к змеям на расстояние меньше шести футов, он выстрелил; два выстрела прогремели одновременно; пока по скалам прокатывалось гулкое эхо, Райдербейт перезарядил ружье и выстрелил снова. От выстрела в воздух поднялась пыль, полетели осколки камня и клочья змеиной кожи; пресмыкающиеся крутились клубком, выстрелами их отбрасывало к скалистой стене, они обнажали зубы и, перебитые, падали обратно на уступ. Вдруг одна из змей выскользнула из отверстия в скале, свернулась, как пружина, и бросилась, высоко подняв голову, на Райдербейта.

В ту же секунду он выстрелил, змею перерезало пополам, ее верхняя часть взлетела в воздух, как упругая лента. Райдербейт сделал еще шесть выстрелов и стал спускаться вниз, к Бену.

Он усмехнулся.

— Хорошая стрельба, а?

— Превосходная. — Бена затошнило. — Ты перебил всех?

— Я не промахиваюсь. По крайней мере, когда настроен серьезно. — Он повернулся и направился к лежащему внизу телу. На верхнем уступе, как раз над трупом Хици, они нашли бинокль с подводной лодки; видимо, немец держал его в руках, когда его укусила змея; бинокль был в футляре и остался неповрежденным. Райдербейт нагнулся над трупом и принялся расстегивать пуговицы куртки.

— Боже, какая смерть! — простонал Бен. — Как ты думаешь, он очень мучался?

— Меньше, чем если бы попался мне в руки живым! — Райдербейт умело обыскал Хици Литера: вывернул карманы расстегнутой куртки, потом перевернул труп лицом вниз, обнаружил черный кожаный бумажник, авторучку с золотым пером, пружинный нож с ручкой из слоновой кости и зубчатым лезвием и, наконец, портмоне из буйволиной кожи, которое Бен видел у Стоупса в «Обители Сфинкса». Райдербейт открыл портмоне, вытряхнул на ладонь коричневый камешек и усмехнулся.

— Как хорошо, что он вернулся к нам!

Сложенная карта лежала в бумажнике вместе с двумя сотнями песо в мелких купюрах и пятью двадцатидолларовыми банкнотами. Деньги и карту Райдербейт положил в карман, сунув туда же авторучку, пружинный нож и алмаз; остальное, то, что он вытащил из карманов погибшего — немецкий паспорт, удостоверение личности и несколько страховых полисов, — он бросил обратно на тело Хици.

— Отлично, солдат! Мы завладели всем, не так ли? Теперь у нас есть карта, сотня долларов, еще одна палатка, винтовка, бинокль дневного и ночного видения, приличный запас продуктов и воды. И этот ублюдок уже больше нам не опасен!

Райдербейт стоял, усмехаясь; его желтоватые глаза сияли от счастья. Однако Бен не разделял его радости; в нем гнездился мрачный, непонятно откуда взявшийся страх, что их гибель, очевидно, только отсрочена.

— Ну что, спустим мула вниз? — предложил Райдербейт.

— А что будем делать с Хици?

В ответ Райдербейт свирепо хохотнул, приблизился к немцу, ткнул его носком ботинка, потом впрыгнул на него, наконец слез и принялся пинать тело, спихивая его с уступа на уступ, как будто это была какая-то страшная игра.