Последствия

— О том, что ты видела телефонные счета, я знаю от Морин.

— Она лишь подтвердила то, что я уже и без нее знала. Она поделилась своими предположениями о том, когда начался твой роман со Стефани. Если ей верить, ему уже около года. Хотя Стефани Берроуз назвала другую цифру — восемнадцать месяцев. Так все же — сколько? — Она уже знала правду, но на этот раз ей хотелось услышать ее от самого Роберта.

— Впервые это случилось в июне прошлого года…

— Случилось что? — быстро отреагировала она.

Роберт посмотрел через плечо в сторону гостиной, из которой доносились счастливые голоса Брендана и Терезы. Кейти не хотела даже думать о том, насколько будут потрясены дети, узнав об измене отца. Они его не просто любили, они его боготворили. Что случится, когда они узнают, что и их он тоже предал? Будут ли они обвинять во всем только его, или решат, что в этом есть и ее вина?

— Не могли бы мы поговорить в более удобном месте?

Кейти решительно покачала головой, давая понять, что с кухни никуда уходить не собирается.

— Я уверена, что сейчас это самое удобное место во всем доме. Стоит нам пойти наверх, в спальню, как дети решат, что мы готовим для них рождественские подарки, и тогда уже точно не дадут нам поговорить. А так они знают, что я сейчас на кухне готовлю начинку для индейки, — а это их совершенно не интересует. — Поймав в стекле его отражение, она видела, как он, обойдя вокруг стола, встал сзади нее.

— Я могу чем-нибудь помочь?

— Нет, — ответила она. Включив блендер, Кейти смотрела, как он работает, и только когда он выключился, продолжила:

— Я не знаю, Роберт, что ждет наши отношения дальше. Но пройдет немало времени, прежде чем я смогу доверять тебе вновь… прежде чем смогу смотреть на тебя, не ощущая при этом боли в желудке, — добавила она с нескрываемой горечью в голосе. Она заметила, как он протягивает руку, чтобы дотронуться до нее, и, резко отстранившись, сказала:

— Не нужно!

Его прикосновения были ей неприятны. Одна только мысль о том, что он целовал Стефани, держал ее в своих объятиях, спал с ней, — вызывала у нее тошноту.

— Извини, — помедлив, сказал он. — Я представляю, насколько банально это прозвучит, но я никогда не хотел причинить тебе боль. Поверь, я никогда не преследовал этой цели.

Предположим, что он действительно этого не хотел. Что же тогда было его целью? Сказанное им и правда прозвучало банально. Очевидно, каждый мужчина, пойманный на месте преступления, говорит именно эти слова. Что касается Роберта, то его проблема в том, что он не хотел думать. Он был готов пожертвовать восемнадцатью годами брака, восемнадцатью годами любви и доверия. И ради чего?.. Ради вспышки страсти. Неужели это цена их брака?

— Я позволил себе вступить в эти отношения…

— Любовную связь! Называй все своими именами. А ты — прелюбодей. — Произнеся это слово, Кейти вспомнила, что очень давно слышала его от Джулии. Слово было старомодным, пришедшим совсем из другого времени, когда все было достаточно просто, были другие моральные принципы, критерии хорошего и плохого были четко определены. Случилось так, что в настоящий момент именно это слово, как никакое другое, характеризовало поведение ее мужа: да, он был прелюбодеем.

— Наша связь со Стефани началась в июне прошлого года. Я был не просто одинок, Кейти. Я испытывал чувство отчаянного одиночества. Мне нужен был кто-нибудь, с кем бы я мог поговорить о делах компании, поделиться своими проблемами, кто бы проявил ко мне интерес. Я пытался с тобой поговорить… Пытался неоднократно. Но ты всем своим видом показывала, что тебе это не нужно.

Делая вид, что читает рецепт, Кейти внимательно слушала Роберта. Неужели это правда; неужели она не проявляла к нему интереса? Хотя при желании, она могла бы бросить камень и в его огород, упрекнув в том, что он не уделял должного внимания ни детям, ни дому. Совершенно неожиданно для самой себя, как бы ей этого ни хотелось, Кейти призналась, что Роберт был прав. Ее действительно давно перестало интересовать, что происходило в компании и как Роберту удавалось справляться с делами.

— Ты никогда не спрашивала меня о том, как идут дела; ты не представляешь, сколько требуется ежедневных, ежеминутных усилий, чтобы удерживать компанию, не дать ей погибнуть. Я уверен, что за все это время ты ни разу не подумала о том, что у компании могут быть серьезные проблемы. А знаешь ли ты, сколько раз мы были на грани разорения?

Да, кажется, Морин ей тоже на это намекала… Сразу откуда-то пришло чувство вины за то, что в трудные минуты ее не было рядом с Робертом. Неужели, кроме детей и дома, она утратила интерес ко всему?

Открыв холодильник, Кейти достала колбасный фарш.

Хорошо, она готова поверить Роберту. Тогда почему он не поступил так, как делал это раньше: не усадил ее рядом с собой и не поговорил? Если она сейчас спросит его об этом? Нет, не стоит. Она догадывалась, что может услышать в ответ: он скажет, что не хотел ее волновать.

— Я был одинок, — еще раз повторил Роберт. — Мы с тобой перестали… перестали заниматься любовью. Когда я делал попытки, ты всегда от меня отворачивалась. Сама же проявляла желание настолько редко, что со временем я понял, что ты это делаешь скорее из чувства долга.

Обычно ее рабочий день начинался в семь часов утра: она вставала вместе с Робертом и готовила ему завтрак. Вечером, только после того, как вся посуда была вымыта и убрана, а еда на следующий день приготовлена, она могла спокойно вздохнуть. Но, как правило, в конце длинного дня сил на занятия любовью у нее уже просто не оставалось.

— Эта сторона супружеских отношений перестала доставлять тебе удовольствие. Знаешь, как после этого я себя чувствовал? Маленьким и грязным, — вот как. Я стал ненавидеть себя за это.

Но ведь отказывая ему в близости, она тоже себя ненавидела. То, что у них совершенно разные ритмы, ей стало очевидно уже давно. Ей нравилось заниматься любовью по утрам; полученного заряда энергии ей потом хватало на целый день. Роберт… его временем был поздний вечер: после близости он сразу становился расслабленным, а затем быстро засыпал.

— Признаюсь, со временем я даже перестал пытаться склонять тебя к этому. Но ведь и ты не проявляла никакой инициативы. Только прошу, не пытайся в моих словах искать критику в свой адрес. Я стараюсь тебе объяснить, чем были вызваны мои поступки.

— Так ты считаешь, что это я виновата в том, что ты завел себе любовницу? — зло спросила Кейти, несмотря на то, что в душе уже давно с ним согласилась. Сколько бы она ни пыталась, ей бы не удалось вспомнить, когда она в последний раз предлагала Роберту заняться любовью. Это было давно, очень давно.

— Нет, — глубоко вздохнув, ответил он. — Мне бы не хотелось сейчас заниматься выяснением того, кто из нас двоих виноват больше. Сейчас я хочу, чтобы ты поняла, как я оказался в этой ситуации. Отношения со Стефани начались только потому, что я был уверен, — я действительно был уверен в этом, — что ты меня больше не любишь. И когда ты сказала, что любишь меня, ты не представляешь, насколько я был удивлен.

— Я никогда не переставала любить тебя, — неожиданно быстро сказала Кейти, понимая, что говорит неправду: за последние несколько дней ее чувства к Роберту настолько изменились, что назвать их любовью едва ли было возможно.

— И даже сейчас? — спросил Роберт, сделав попытку улыбнуться.

— Сейчас мне достаточно сложно говорить о своих чувствах, — честно призналась Кейти, — но то, что мы оба находимся в этой комнате после того, что сегодня произошло, несомненно, должно тебе о чем-то говорить.

— О чем? — с интересом спросил он.

— Возможно, о том, что часть ответственности я беру на себя, — сказала Кейти, стараясь быть честной. — Я перестала обращать внимание на многие вещи. А для того, чтобы брак существовал, партнеры не должны относиться друг к другу безучастно. Я перестала обращать внимание на тебя, ты, в свою очередь, перестал интересоваться мною.