Невидимый противник (сборник)

— Я никогда в жизни не видел ее,— ответил Джон.

Он почувствовал, что голос звучит глухо, хотя мысли были ясны.

— Первый раз я увидел ее в морге,— добавил он.

— Нет, вы имели к ней отношение,— возразил высокий.— А именно... Как было дело, Том?

Томом оказался сержант Грэди. Он вынул из кармана блокнот, перелистал и нашел нужную страницу.

—- Четвертого ноября она въехала. Они осматривали квартиру... Один момент... да, в середине октября. Даже два раза, первый раз она была одна. Во второй раз ее сопровождали вы, мистер Говард. Дали задаток в размере...— он снова заглянул в блокнот,— триста двадцать долларов. Плата за наем за два месяца вперед.

Джон покачал головой.

— Нет, я не знаю, о какой квартире вы говорите. Девушку тоже не видел.

Все снова и снова о том же. Джон говорил усталым голосом, который вскоре стал казаться ему самому чужим. Однако он твердо стоял на своем:

— Я ее не видел. Незнаком с ней. Вы совершаете ошибку, путаете меня с кем-то.

Все четверо были терпеливы. Так было всегда. Они располагали неограниченным временем. И дело их — совершенно верное, с самого начала это чувствовалось по мягкому тону высокого широкоплечего мужчины. Его звали Френк Миллер, он был капитаном полиции. Это чувствовалось и по высокому уверенному голосу худого Мартинелли, представителя прокуратуры. Имя этого мужчины Говард запомнил во время часового допроса. Он тоже беседовал с Джоном и, подобно всем другим, убеждал его, что глупо так упорно и беспрестанно лгать по поводу легко доказуемых обстоятельств.

Они объясняли ему это подробно и старательно. Неумно утверждать, будто он не знал Нору Эванс. Ведь он же снял для нее квартиру — как утверждали они — на Одиннадцатой улице Восточного Манхэттена, близ Пятой авеню.

— Скажите только, что вы ее не убивали,— предлагал Мидлер своим мягким тоном, нагнувшись к нему.

Он сидел на жестком стуле, расставив ноги и опершись большими руками о толстые колени. Его массивное тело лишь частично помещалось на сиденье.

— Вы имеете право это сказать. Каждый человек имеет право заявить, что он не совершал убийства.

— Я совсем не знал ее,—отвечал Джон.— Живую я ее никогда не видел. Как же я мог ее убить?

— Возможно, вы не имели этого намерения,— сказал Миллер еще мягче, чтобы легче добиться ответа.— Возможно, вы с ней немного подрались, как это может случиться с каждым человеком, не так ли? И при этом схватили ее за горло, чтобы только оттолкнуть от себя. Понимаете, куда я клоню? Или, возможно, она набросилась на вас с каким-либо предметом в руках — может быть, разозлилась на то, что вы хотите ее бросить,— и вы только хотели защититься? Порой даже в голову не придет, как легко и просто при некоторых обстоятельствах человек может отправиться в иной мир. Иногда можно попасть в... как называется эта штука, Марти?

— Артерия каротис — сонная артерия,— ответил Мартинелли.— Конечно, могло так случиться, мистер Говард. А если так и произошло, значит, был только несчастный случай, понимаете?

Как Миллер, так и Мартинелли, представитель прокуратуры, упорно растолковывали это и убеждали Говарда. Но им не удалось сбить его с толку.

— Я ее не знал,—отвечал он, а они покачали головами, видя такое упрямство, и спрашивали его, почему он так упорно настаивает на своем.

— Хочу попытаться объяснить, как это могло быть,— сказал Грэди.— Возможно, я близок к правде. Может быть, когда вы пришли вчера к мисс Эванс, она уже была мертва? Это мог сделать кто-нибудь до вашего прихода •— возможно, человек, уверенный, что она его обманывает. Ясно, что я имею в виду? А когда вы увидели, что она мертва, вас охватил панический страх, и было только желание поскорее покинуть ее квартиру. Так ведь могло быть?

— Верно,— заметил Миллер,— это очень убедительно, Грэди. И вы...

 — Я не был в ее квартире,— ответил Джон.— Я никогда не входил в нее и при жизни не видел эту девушку.

Они выслушали его, но явно невнимательно. Может быть, ему что-либо известно о третьем лице, спросили они. Нора Эванс все же могла рассказать ему об этом, другом,— человеке, которого знала еще до него и с которым порвала. Возможно, он угрожал ей из ревности, а она не приняла этого всерьез. Мистер Говард должен знать об этом. Не стоило покрывать этого человека — если таковой существовал.

—- Она была очаровательной девушкой,— сказал Миллер, и его мягкий голос звучал теперь печально.— Ей, было не больше двадцати двух — двадцати трех лет. Со временем у нее могла быть дочь.

Он сделал паузу.

— Невольно приходит в голову,— добавил он.

Но Джон упорно повторял то, что говорил с самого начала, и они снова качали головами, не теряя терпения. Они не угрожали ему, но их всеобщее недоверие действовало на него, как массированные угрозы. Они не прикасались к нему, не терзали его глаза ярким светом, давали ему курить, сколько он хотел. От частого курения его рот горел и высох, однако он, не замечая этого, брал одну сигарету за другой. Когда через час зажигалка перестала работать, Миллер дал ему спички, а когда кончилась его пачка сигарет, Миллер вынул из кармана свои и предложил ему.

Целый час они беспрерывно твердили ему одно и то же: Нора Эванс убита в квартире на Одиннадцатой улице, она была его. подругой, и, наконец, он ее убил. Джон чувствовал: они были бы довольны, если бы он признался только в том, что знал ее и она была его подругой. А когда он не воспользовался предоставленной ему возможностью и не ухватился за версию, что она умерла из-за несчастного случая или от руки другого, это поставило их в тупик. Все постепенно стало ему ясно. Уже возле труп убитой Грэди обвинял его в том, что он все время лжет, Миллер говорил ему то же самое. Так же и Мартинелли. Я не в силах изменить их убеждения, думал Джон. Они только удивляются моему поведению.

Через два часа в комнату вошел пятый мужчина. Его звали Гарфилд, он был лейтенантом полиции.

— Хелло, лейтенант,— сказал Миллер.—Задержался немного, да?

Гарфилду было больше сорока лет, у него были черные волосы и черные глаза. Говорил он быстро, но каждое слово произносил очень четко.

— Настаивает, что не был с ней знаком,— сообщил ему Миллер..

Гарфилд с безразличным видом посмотрел на Джона.

— Утверждает, будто не был у нее в квартире.

Гарфилд достал из кармана конверт, вынул оттуда лист бумаги и положил его на стол перед Джоном. Это был чек, выписанный на «Риверсайд Нэшинэл Бэнк» на 165 долларов. Подписан Джоном Говардом.

Джон рассмотрел чек. Он был слегка оглушен, ему показалось, что между ним и действительностью находится стеклянная дверь прозрачная, но все же непроницаемая стеклянная дверь. Казалось, его мысли тщетно ударяются об эту дверь,

Они ждали.

— Выглядит, как моя подпись,— сказал Джон тусклым, словно не своим голосом.— Но чека я не подписывал. У меня нет счета в этом банке.

Стеклянная дверь, видимо, раскрывалась. Это была ошибка — они должны это понять! Возможно, не в понедельник — завтра слишком рано,— но вскоре последует телефонный разговор, и директор банка даст справку:

«Нет, у нас не открыт счет на эту фамилию!»

— Плата по найму за следующий месяц,— сказал Гарфилд.— Чек пришел сегодня утром с почтой фирмы «Аплегет» и еще не аккредитован.

Он взглянул на Джона, но тот покачал головой.

— Пришлось сначала разыскивать бухгалтера,— обратился Гарфилд к Миллеру и Мартинелли,— и заставить его разыскать чек.

— Повезло,— заметил Миллер.

— Да,— ответил Гарфилд.— Мистер Говард аккуратно платил за несколько дней до первого числа.

Он не спускал глаз с Джона.

— Все ваши чеки оплачивались, мистер Говард, значит, на вас был открыт счет. Вы же банковский служащий и должны это понять.

Джон взял в руки чек и поднес его к свету. Конечно, фальшивка, что можно установить. Однако он не мог найти фальши. Если бы он не знал этого, то мог бы принять подпись за свою.

— Это фальшивка,— заявил он.— Очень xopoшo сделанная, но этого чека я не подписывал.