Страница 4 из 119
— Не беспокойся, — попытался изобразить улыбку Дейв. — Это мои проблемы. Ты ведь знаешь, что Боб мне был симпатичен. — Он помолчал и спросил: — А кто его поверенный?
— Насколько мне известно, всеми юридическими делами нашей семьи всегда ведал старина Маунт, — сказал я.
— Постарайся встретиться с ним как можно быстрее. Нужно уладить дело с завещанием и другие формальности. — Он взглянул на часы. — Послушай, мне думается, тебе не стоит дожидаться приезда полицейского куратора из города. Лучше не теряй времени и займись своими делами. Если ты понадобишься, я найду тебя. Ты только позвони, пожалуйста, через пару часов и скажи, где тебя можно найти. Договорились?
По пути в Тотнес я бросил взгляд на свои часы и с удивлением обнаружил, что нет еще и девяти утра. Нормальные люди только начинали свой день, у меня же было ощущение, что за минувшие три часа прошла целая вечность. Я все еще не оправился от потрясения и плохо соображал, но в сердце моем уже закипала ярость, вытесняя печаль. У меня просто не укладывалось в голове, что человек мог погибнуть в собственном доме от заряда, выпущенного из. совершенно чудовищного оружия, из-за какого-то подноса, приглянувшегося залетному мерзавцу. Это было извращением нормальной жизни, немыслимое событие в тихом предместье провинциального городка. Меня трясло от одной лишь мысли, что в мою жизнь ворвались какие-то неведомые мне злые, подлые силы из иного мира, где царят жуткие, примитивные порядки и внезапная смерть считается обычным делом.
Встреча с Элизабет явилась для нас обоих тяжким испытанием. Когда я сообщил ей горькую весть, она вдруг окаменела, изменившись в лице, так что я даже подумал, что она относится к тому типу англичанок, для которых проявить свои чувства означает верх неприличия. Но уже через пять минут она разрыдалась, и мать увела ее в спальню. Мне было очень жаль Элизабет. И она, и Боб слишком поздно решили вступить в брак, и вот теперь все ее надежды рухнули. Я плохо ее знал, но не сомневался, что она была бы моему брату хорошей лесной.
Мистер Маунт воспринял новость гораздо хладнокровнее: со смертью он вынужден был иметь дело в силу своих служебных обязанностей. Но на него произвели тяжкое впечатление обстоятельства случившегося. Если бы Боб скончался, к примеру, свернув себе шею на охоте за лисой, это не было бы ничем из ряда вон выходящим. Такое в этих местах случалось. Но вот убийства здесь давно никто не помнил.
Однако стряпчий быстро взял себя в руки, укрепив свой пошатнувшийся дух верой в торжество закона и справедливости, и сухо промолвил:
— Безусловно, имеется завещание. Мы с вашим братом обсуждали его в связи с его намерением вступить в брак. Вам, возможно, это и не известно, но при вступлении в брак все предыдущие завещания утрачивают силу. Так что необходимо составить новое завещание. Тем не менее новое Завещание не было подписано, так что прежнее остается в силе.
Он слегка улыбнулся и продолжал:
— Не стану темнить, Джемми, скажу прямо: единственным наследником всего состояния Боба являешься, практически, ты, если не принимать во внимание незначительных сумм; завещанных работникам и приятелям покойного. Отныне ферма Хейтри целиком принадлежит, тебе, во всяком случае, будет принадлежать после вступления завещания в законную силу. Придется, безусловно, уплатить соответствующие налоги, но в накладе ты не останешься. Мне нужно встретиться с управляющим банка, где твой брат хранил деньги и ценные бумаги, и кое-что уточнить.
— В этом смысле могу быть вам полезен, — сказал я. — Ведь счета Боба вел я. У меня имеется вся информация по его финансовым делам. Мы как раз. должны были обсудить их с братом. Так что бумаги при мне.
— Что ж, это упрощает дело, — сказал Маунт. — По моим расчетам, ферма потянет приблизительно на 125 тысяч фунтов стерлингов, если не считать скот.
Неужели так много? — удивленно воскликнул я.
Когда ферма долго находится во владении одной семьи, — с довольной улыбкой произнес мистер Маунт, — ее реальная стоимость как бы отходит на второй план. А ведь это капитал. За последние годы земля заметно подорожала, Джемми, а у тебя ее целых 500 акров[1], причем отменного качества, сплошной краснозем. На торгах за такую землю можно получить не менее 250 фунтов стерлингов за акр. Прибавь к этому скот, стоимость работ по благоустройству и модернизации хозяйства, и ты получишь в общей сложности не менее 170 тысяч фунтов наличными.
Я не сомневался в правильности его оценки: Маунт хорошо разбирался в ситуации на земельном рынке в округе.
Если ты продашь ферму, Джемми, ты станешь весьма состоятельным человеком, — сказал стряпчий.
Я не могу продать ферму, — покачал я головой.
— Я так и думал, — кивнул он в знак сочувствия. — Это было бы равноценно тому, как если бы королева продала Букингемский дворец. Но что же ты намереваешься делать? Сам возьмешься за дела?
Я пока еще не решил, — с видимым отчаянием отвечал я. — У меня голова кругом.
Ничего, у тебя будет время обо всем хорошенько поразмышлять, утешил меня Маунт. — Можно взять управляющего, но твой брат высоко ценил Джека Эджкомба. Он вполне справился бы с крестьянской работой, а ведение финансовых вопросов, в которых он полный профан, ты мог бы взять на себя. Для этого тебе даже не обязательно оставлять свою работу.
— Я над этим подумаю.
Скажи на милость,—продолжал мистер Маунт,— что это за оригинальная идея насчет рационального использования фермы пришла тебе в голову? Надеюсь, это не тайна?
— Дело в том, что некоторые государственные экспериментальные фермы уже использовали компьютеры для более эффективного ведения хозяйства. Я решил последовать этому примеру и тоже составил специальную программу для своей фермы, чтобы машина рассчитала, как извлечь из нее максимальную прибыль. Вот и все.
— Ваша ферма и без хитроумных машин на протяжении четырех столетий давала неплохой доход, — снисходительно улыбнулся Маунт. — Сомневаюсь, что машина знает лучше, чем крестьяне, как ею управлять: ведь они унаследовали опыт и знания предков.
Подобную точку зрения мне уже приходилось слышать, и ответ был у меня наготове:
— Традиционные методы землепользования имеют, безусловно, свои преимущества, — мягко возразил я. — Но ведь и совершенными их не назовешь. Даже на крохотной ферме приходится учитывать огромное количество данных — в отношении подбора и заготовки кормов, селекции и содержания животных и так далее. Фермер должен быть математиком, чтобы просчитать все варианты, а число их достигает нескольких миллионов. Компьютер же выполнит эту работу в считанные минуты. Мне, например, машина подсказала, как увеличить доходы от фермы на пятнадцать процентов. Что вы на это скажете?
— Это удивительно! — воскликнул Маунт. —: Мы обязательно еще вернемся к этому разговору в более подходящее время.
Я не мог с ним не согласиться: время для подобных дискуссий действительно было не самым удачным.
— Боб рассказывал вам о подносе? — спросил я Маунта.
— Конечно!— воскликнул он. — И даже приносил его ко мне в контору, когда забрал из музея. Мы с ним обсуждали вопрос о страховке: вещица-то ценная.
— И сколько может стоить этот поднос?
— Это даже трудно определить. Мы его взвесили, и стоимость одного лишь металла может составить две с половиной тысячи фунтов. А ведь нужно учесть еще и работу, и антикварную ценность. Что тебе известно о происхождении этого предмета?
— Ровным счетом ничего, — признался я. — Кроме того, что он всегда был у нас в доме.
— Тогда его следует включить в общий список имущества, — отметил стряпчий. — Если надумаешь продать, то лучше всего с аукциона «Сотбис». Нам придется всерьез заняться делами Боба. Надеюсь, что удастся собрать деньги для уплаты налогов. Не продавать же часть фермы! Как ты смотришь на то, чтобы продать, в случае крайней необходимости, этот золотой поднос?
1
1 акр = 4047 м2.