Красная рука

После того как на столе было все расставлено и в бокалы налито вино, Джулия спросила:

— Ну, Джейк, за что выпьем?

— За нас с тобой, милая, — сказал Джейк, широко улыбаясь.

— Хорошо, принимается.

Через некоторое время Джулия заметила, что Джейк не такой, как обычно. Разговор между ними сейчас проходил не так легко. Джейк был какой-то замкнутый, напряженный. Джулия спросила:

— Джейк, у тебя все в порядке?

— Да, да, все в порядке.

— Но почему ты сегодня такой задумчивый? — не успокаивалась Джулия.

Джейк решил, что лучше солгать, так как не хотел упоминать Эрденштейна. Поэтому он сказал первое, что пришло в голову:

— Ты, видимо, знаешь, босс сегодня вызывал меня. Он сказал, что… проект мой, в общем-то, закрывается…

— И что? Тебя это очень расстроило? — спросила Джулия.

— Нет не очень, но это не радостная новость для меня. Так что, ничего особенного, дорогая, не волнуйся. Давай поговорим о другом, — Джейку хотелось как можно быстрее закончить эту тему.

— Давай, лучше, потанцуем. Здесь такая приятная музыка, — предложила Джулия.

Джейк пригласил ее танцевать. Джулия, положив обе руки на его плечи, в плотную придвинулась к нему, слегка откинув плечи. Джейк обостренно чувствовал ее прелестное тело даже через пиджак. Упругие груди и живот словно прильнули к нему, но не плотно, наоборот, они плавно двигались вдоль тела Джейка в ритме танца. Все это сильно возбуждало, его руки с непреодолимой силой потянуло вниз, ниже талии, и Джейку пришлось приложить неимоверные усилия, чтобы руки не опустились слишком низко. Ощущение прелестного тела Джулии под тонкой тканью ее платья, утонченный аромат ее косметики, звуки музыки, ниспадающие сверху, неяркое и рассеянное освещение ресторана, от всего этого Джейк начал терять ощущение реальности. В таком состоянии можно было забыть обо всем на свете. И, действительно, Джейк блаженствовал, забыв, казалось, все неприятности прошедшего дня. Ведь рядом с ним, в его объятиях, была любимая Джулия, такая близкая и желанная.

Неожиданно из самых глубинных уголков подсознания Джейка всплыл образ Эрденштейна. В сознании Макгрегори возникло его лицо, коварный взгляд, и слова, брошенные в тот день перед выходом из зала совещаний: «Джейк, берегись! С тобой я разделаюсь!» Джейк даже поморщился и слегка вздрогнул. Однако этого малейшего движения оказало достаточным для Джулии. Во время танца она своим телом словно слилась с телом Джейка, стала чувствовать его тело как свое собственное, как чувствуют тело и движения партнера танцоры, занимавшиеся бальными танцами вместе много лет. Она с упоением наслаждалась танцем и близостью Джейка, но от его вздрагивания вся встрепенулась, словно лесная лань, внезапно обнаружившая близость хищника. Джулия прогнулась, откинув плечи назад, и посмотрела прямо в глаза Джейка.

— Да что же случилось, Джейк? — с тревогой и одновременно с некоторым раздражением спросила Джулия, — ты сегодня какой-то странный.

Джейк снова пытался убедить ее, что все нормально и беспокоиться не следует. Но Джулия вдруг со всей очевидностью осознала, что он солгал. Словно острой бритвой резануло по сердцу. Ведь люди способны прощать своим любимым что угодно, только не ложь. Все очарование вечера моментально исчезло, танец закончился сам собой, хотя музыка продолжала играть.

Они вернулись за стол, пытались продолжить ужин. Но все уже было не так — ни окружающая обстановка, ни разговор, ни еда уже не радовали. Они оба испытывали разочарование. Джулия с укором смотрела на Джейка, а он даже боялся взглянуть ей в глаза. Ведь именно он испортил этот вечер. Это тягостное состояние продолжалось и после ресторана, когда Джейк подвозил Джулию домой. Перед тем как расстаться, Джулия опять спросила:

— Джейк, что случилось? Почему ты сегодня не такой как обычно?

И Джейк снова принялся ее успокаивать. Он говорил, что ничего особенного не случилось, что не следует волноваться. Но, увы, Джулию эти объяснения не могли удовлетворить. Она поняла, что Джейк что-то скрывает. В иной обстановке она, может быть, не огорчилась бы до такой степени. Но только не сегодня, только не сейчас. Ведь сейчас он с ней, рядом, а думает о чем-то другом. А, может быть, о другой? Эта мысль, внезапно появившись, стремительно сковала, словно стальными тисками, все ее существо. Наконец Джулия приглушенным голосом, почти со стоном, спросила:

— Скажи всю правду. Неужели у тебя появилась другая женщина?

Именно в этом вопросе, как в концентрированном виде, проявилась вся сущность женщин. Все их величие и вся слабость. Любая из них, даже красавица, на которую устремлены восхищенные взоры всех мужчин, больше всего, боится быть отвергнутой, невостребованной. Ужас невостребованности, ощущение ненужности являются наиболее глубинными чувствами любой женщины, даже маленькой девочки. Это чувство довлеет над любой из них, а иногда, толкает на необъяснимые поступки. Для любой женщины просто необходимо ощущение, что ее красота, вся ее жизнь кому-то необходима, более того, ощущение, что она для како-то является единственной. Именно это чувство внезапно всплыло из глубины души Джулии еще в ресторане, когда она осознала, что Джейк что-то скрывает от нее. Все остальное время это чувство накапливалось, словно электрический заряд в банках электрофорной машины и, наконец, разрядилось, как электрическая искра. Она и сама испугалась этого вопроса, но сдержаться не смогла.

— Что ты, Джулия? — пролепетал потрясенный Джейк. — Как ты могла такое подумать? Мне и в голову не могло прийти такое. Ты самая лучшая на свете! Я люблю тебя всем сердцем, а ты «другая женщина». Господи, как ты могла только подумать такое.

— Джейк, ты правду говоришь? — с некоторым сомнением спросила Джулия.

— Джулия, пожалуйста, не придавай значения отдельным словам, — с досадой сказал Джейк, — я сегодня сам не свой, не могу понять, что со мной происходит. Пойми главное, я тебя очень люблю и прошу стать моей женой.

Джулия с сияющей улыбкой бросилась в объятия Джейка. Этого было для нее достаточно, она услышала все, что хотела услышать.

Глава 10

В это же время на ночное дежурство в местное отделение «Банк оф Америка» заступал охранник Билл Браверс. Это был плотный, хорошо тренированный молодой мужчина, несколько полноватый, но отлично владевший искусством охраны помещений. Он пришел в точно установленный срок — в девятнадцать часов, принял смену, проводил всех сотрудников отделения и, убедившись, что в помещении никого нет, закрыл отделение банка на внутренние замки, включил сигнализацию. После этого Билл поставил перед собой транзисторный приемник, настроился на волну местной музыкальной радиостанции и стал слушать веселую развлекательную передачу.

И потянулось время… На улице уже наступила темнота. Браверс встал, обошел помещение отделения, опытным взглядом охватил все узловые звенья охранных систем и решил немного размяться. Так как было сравнительно душно, Билл приоткрыл маленькую фрамугу в окне, выходящем на улицу. Открывать фрамугу правилами охраны отделения банка не разрешалось, но все охранники делали это, особенно когда было душно. Мощности кондиционеров явно не хватало. Более того, когда стал вопрос о замене оконных рам на новые, охранники упросили управляющего внести в проект изменения и оставить фрамугу в окне, выходящим на западную часть здания. Даже малейший ветерок заметно освежал воздух внутри отделения.

Затем он стал выполнять свой привычный комплекс упражнений, включавший в себя некоторые упражнения из систем восточных единоборств, отжиманий и легкой пробежки по помещению отделения. Размявшись, Браверс достал из пакета термос с кофе и пару бутербродов, заботливо приготовленных его женой. Перекусив, Билл продолжил слушать музыкальные передачи. Настроение у него было просто великолепным.

Через некоторое время, случайно переведя взгляд на мраморный пол отделения банка, Билл заметил красное пятнышко. «Хм, странно! — подумал Билл — Неужели, уборщики перестали выполнять свою работу?»