Страница 10 из 93
Я подбодрил себя мыслью, что с укреплением рыночных отношений, возможно, и в России скоро свободно станет гулять моя давняя мечта — натовская «Астра» — компактный малокалиберный бесшумный пистолет-пулемет, имеющий двадцатизарядную обойму разрывных пуль с цианистым калием.
Нарисовавшись в семь вечера у Могильщика, обнаружил всю группу в сборе. Решили для страховки ехать к Исаковичу всем скопом.
Жил он на шестом этаже девятиэтажки по Энгельса. Увидев мой внушительный эскорт, кладовщик нахмурился, но все же, поколебавшись, снял дверь с цепочки и выдавил радушно-слащавую улыбку:
— Прошу, господа. Будьте как дома.
Я здесь уже бывал, а вот мои ребята чувствовали себя явно не в своей тарелке, оказавшись в столь помпезно-роскошной квартире.
Вместо привычных обоев или ковров на стенах была драпировка из розового шелка, рубинно отражавшаяся в многочисленных висюльках огромной хрустальной люстры. Видеодвойка, музыкальный центр, телефон с автоответчиком — все западных образцов. Видеотека составляла около тысячи кассет. Об обстановке кабинета и двух спален можно было лишь догадываться.
Мы расположились в уютной нише-«фонаре» рядом с балконом. Там легко умещался круглый стол по соседству со шведским камин-баром, инкрустированным слоновой костью.
— Банкуй, Монах, — открывая бар, сказал хозяин квартиры. — А я вас на минутку покину. Дело превыше всего.
Он скрылся в кабинете и тут же вернулся с потрепанным кейсом.
— Тут тридцать три миллиона. Возраст Христа… Прошу проверить, чтобы не возникло в дальнейшем недоразумений.
— Всегда считал, что евреи в Христа не верят, — я передал кейс Кисе. — Глянь, не на цветном ли ксероксе отшлепаны.
— Мы не верим в Иисуса как в сына Бога, — чему-то усмехнулся Леонид Исакович. — Но что был он величайшим экстрасенсом в земле иудейской — признаем.
— Тридцать три пачки десятитысячными. Как в аптеке, — довольно рассмеялся Киса, закончив бухгалтерскую ревизию.
— Ну, раз с делами покончено к полному удовлетворению сторон, предлагаю отведать мой фирменный напиток собственного изобретения. — Леонид взял из бара пузатенький графинчик темного стекла и наполнил всем рюмки.
— Первым пусть отведает хозяин, — полушутя предложил я. — А то недавно меня уже пытались обрадовать мышьяком.
Под моим насмешливым взглядом Могильщик покраснел. Это обнадеживало. Пока человек умеет краснеть — он еще человек.
— Это слабая настойка лауданума, — пояснил кладовщик, отправляя содержимое рюмки в золотозубую пасть. — Очень рекомендую.
— Опий мы не употребляем! — пресек я попытку Кисы последовать примеру хозяина квартиры. — Цыпа! Принеси из кухни стаканы. Я тут присмотрел вполне приличную водку «Зверь».
— Закусывайте, — сын иудейского народа достал из бара овальную коробку конфет. — Так как жена отсутствует, ничего более аппетитного предложить не могу.
Водка была приятно-мягкой, но недостаточно охлажденной.
Исакович, слегка обидевшись за свой фирменный напиток, придвинул к себе наши рюмочки и времени не терял — две из них уже были пусты. Расслабленно откинувшись на спинку кресла, он дымил «Кэмел» и быстро стекленел глазами.
— По-моему, тебе достаточно, — заметил я, наблюдая, как он опорожняет очередную рюмку опийно-спиртовой смеси.
— Не лезь, Монах, в чужой монастырь! — противно заблеял наркоман, совсем сейчас не похожий на серьезного «делового», каким я воспринимал его прежде. — Ступай в свой монастырь и читай проповеди монашкам. И мне выдели одну, но чтобы жопка на луну полную смахивала…
Мне понадобилось время, чтобы переломить в себе что-то, принимая единственно верное решение.
— Киса, проверь комнаты. Может, кто из врожденной скромности не вышел. Перчатки надень.
Не удивившись, Киса встал из-за стола, натягивая лайковые перчатки. Франт, что тут скажешь.
Из спальни он вышел с филигранной шкатулкой в руках.
— Никого. Вот ларец надыбал. Женские побрякушки, есть и «рыжие», — выжидающе уставился на меня.
— Поставь, где взял. На ограбление не должно походить. Банальный несчастный случай…
Киса подчинился, но явно нехотя.
— Цыпа, ступай на кухню стаканы мыть.
Я провел ладонью перед сузившимися зрачками хозяина квартиры. Тот никак не реагировал, уже полностью провалившись в нирвану. Сунув пустую водочную бутылку в карман, протер платком подлокотники кресла. Уже все поняв, ребята проделали то же самое со своими креслами.
Открыв балкон, убедился, что подъезды с другой стороны.
— Все складывается удачно. Наркоманы часто выпадают… Могильщик, давай оправдывай кликуху…
Могильщик перевалил податливое тело Леонида через перила балкона. Летя в жуткую пустоту, тот даже ничего не понял, так как не закричал.
Прихватив со стола кейс, вышли из квартиры. За спиной лязгнул, защелкиваясь, английский замок.
— Кто-то не согласен с моими действиями? — спросил я, когда наш «Жигуль» отъехал от злополучного дома.
Ребята молчали, почему-то стараясь не глядеть мне в глаза.
— Все правильно! — глухим, но убежденным голосом сказал Могильщик. — Еврей был наркоша, значит — ненадежен. А я не желаю зависеть от неуправляемого языка, хоть даже и кента. Леонид же моим кентом не был. Барыга захребетный. Дешевка!
— Не думай, Монах, что мы с Цыпой не согласны, — наконец подал голос Киса. — Просто неожиданно как-то все вышло… Понятно, он тебя знал, да и наши портреты срисовал. Был опасен… Черт с ним!
— Вот и ладушки. В группе должны существовать единодушие и полное взаимопонимание, — подвел я итог дискуссии.
Деньги разделил тут же, в машине, и, условившись держать связь через Могильщика, покинул салон.
К глубокому моему удовлетворению никто из мальчиков не выстрелил мне в спину. Это лишний раз подтвердило, что в людях я все же редко ошибаюсь…
Лена-Леонора
Утром поднялся поздно. Рано вставать вообще не в моих привычках. Зажарил яичницу с колбасой и запил сухим виноградным напитком «Виорика».
Стрелка на барометре моего настроения указывала на головокружение от успехов.
Главное — начало положено. Как с куста — «Марголин» и пятнадцать лимонов. Да и ребятишки с транспортом весьма приличный актив.
Решил посвятить этот день развлечениям. Может, совершить поход к «маргариткам»? Хотя, нет. В подобных заведениях запросто можно подхватить… Но душа и тело настойчиво требовали женского общества. А если? Я даже удивился, почему эта мысль не забрела в мою голову раньше. Конечно! Надо попробовать отыскать Лену! Правда, прошло тринадцать лет… Но, говорят, старая любовь не ржавеет. Вряд ли она проживает по тому же адресу, а если и там — наверняка не одна. Все одно, стоит попытаться. Конечно, по жизни нужно идти не оглядываясь, но я почему-то постоянно делаю не то, что нужно, а то, что хочется. Натура такая.
Через час, вооружившись бутылкой коньяка и тортиком «Птичье молоко», звонил в знакомую дверь. Ее долго не открывали. Хотя с той стороны слышалось, какое-то неясное движение. Наконец, дверь распахнулась.
Понятно, время не красит, но такого я не ожидал. В толстой бабе с красным, кирпичного оттенка лицом, с перекрашенными в черный цвет волосами, я не сразу признал Лену, мою бывшую подружку с кондитерской фабрики.
— День еще, а тебе уж невтерпеж? — хрипловато рассмеялась она, покачивая крупными шарами бюста под красным шелковым халатом типа кимоно. — Проходи в комнату, располагайся. А я сейчас…
Немного сбитый с толку, присел на широкую желтую софу перед низким столиком, куда и сгрузил свои свертки.
Лена прошла в ванную, по пути припечатавшись о косяк. Ко всему прочему она еще и под мухой!
Так как хозяйка долго не показывалась, достал из серванта пару средних рюмок и наполнил принесенным коньяком. Свою сразу опустошил, чтобы причесать мысли — все-таки довольно тягостно расставаться с иллюзиями.
Закурил «родопину» и осмотрелся. Гостиная больше походила на будуар. Кроме трюмо, заваленного всевозможной косметикой, комнату украшали еще несколько настенных зеркал. На окнах кокетливые розовые шторы. У изголовья софы бар на колесиках. Обратил внимание на стопку глянцевых цветных журналов на столике. Одного взгляда хватило, чтобы убедиться в их неприкрыто порнографической направленности.