Страница 4 из 38
Зал ресторана, где мы приземлились отужинать, весьма напоминал дорогой импортный гроб – продолговатый и овальный по форме, а стены почти сплошь обиты красивеньким красным шелком поверх полированных дубовых панелей. Впрочем, данный малосимпатичный нюанс на моем и Цыпином аппетите никак не отразился. Мы люди совсем не суеверные. Да и нервные наши системы по прочности, думаю, не уступят железобетонной конструкции. Тьфу-тьфу, чтоб не сглазить!
Благополучно прикончив по две порции хорошо наперченной прожаренной баранины и запив это нехитрое дело бутылкой полусухого шампанского, мы покинули "гробовое" заведение без всякого хипиша и ненужной стрельбы. Я даже где-то в глубинах души слегка порадовался такой приятной неожиданности.
– А ведь рыжий гад все-таки за нами увязался, – сообщил Цыпа, включив двигатель "мерса". – Вон за руль белой "шестерки" садится, падла.
– Ничего опасного, братишка. Он всего лишь один, – успокоил я бдительного соратника, всмотревшись в зеркало заднего обзора. – Обычная профилактическая слежка ментов. Ладушки! Давай домой рули.
Учитывая факт неотвязно-назойливого внимания рыжего кадра, я поехал не в законспирированную однокомнатную фатеру, а в свою легальную четырехкомнатную. Осторожный Цыпа не просто высадил меня у подъезда, как обычно, а проводил до самых дверей квартиры для полной страховки.
– Может, на обратном пути аккуратненько разберусь с филером? – предложил на прощание всегда радикально мыслящий соратник.
– Не стоит, Цыпленок, – усмехнулся я, дружески потрепав преданного костолома по непослушным рыжим вихрам. – Он не опаснее осенней мухи – жужжать жужжит, а кусать не в состоянии. Ладушки. До завтра!
В родных пенатах с удовольствием позанимался привычными бытовыми делишками – обильно полил водичкой все цветочные горшки на подоконниках, сыпанул прожорливым "кардиналам" сухого корма в аквариум и чуток подегустировал любимый марочный коньяк на сон грядущий.
Отправляясь на свидание с пуховой подушкой, не удержался и поглядел через толстое бронированное стекло окна во двор. Белый "жигуль-шестерка", совершенно не скрываясь, стоял с погашенными фарами у детской песочницы прямо посреди двора.
– Ну и нахал! – невольно восхитился я беспримерной лихости неизвестного бойца легавого наружного наблюдения. – Впрочем, может, ты просто дурак? Ладно, паси малину. Авось от вечного недосыпания шизиком вскорости станешь!
Приятно согретый мыслью, что у меня совсем иная доля – с юности выбрал другую жизненную стезю, – я отправился в спальню на завлекательный просмотр своих, обычно цветных и приключенческих снов. Каждому свое, как говорится. И это справедливо.
Утром проснулся как всегда – ближе к полудню, когда солнечные зайчики уже притомились весело-беспечно прыгать по моей австрийской мебели и неподвижно замерли на полированных поверхностях, отдыхая.
Приняв контрастный душ и профилактическую рюмашку янтарного напитка, я слегка "заморил червячка" глазуньей из полудюжины яиц и парой бутербродов с маслом и сыром. Завершив калорийное насыщение личного организма бокалом пива "Монарх", вообще стал как новенький.
Лишь тогда вспомнил о бедолаге из угрозыска и выглянул в окно гостиной. Белый "жигуленок" томился на прежнем месте, не соизволив даже подыскать себе при дневном свете более подходящее и незаметное место парковки.
Цыпа должен был нарисоваться с минуты на минуту, и я решил, спустившись, дождаться его на скамье у подъезда. Во-первых, глотну свежего воздуха, а во-вторых, время – деньги. Я, конечно, не американский миллиардер Морган, каждая секунда которого оценивается в несколько дюжин штук баксов, но и мое время кое-чего стоит, в натуре. В том числе и в долларовом исчислении.
Во дворе родной пятиэтажки царила натуральная божья благодать. Ласково пригревало солнышко, запах цветущей акации кружил голову не хуже дурман-травы, упитанные сизые голуби, важно разгуливавшие по пыльному асфальту, создавали уютное чувство незыблемого постоянства окружающего мира. Июльская лепота, короче.
Присел на скамью, закурил "Стюардессу". С недавних пор я перешел на эту марку, так как любимые "Родопи" почему-то стали сильно горчить. На болгарской табачной фабрике нагло мухлюют, видать, нарушая технологию, чтоб увеличить выпуск продукции. Законченные прохиндеи, короче. Хоть и иностранцы.
От белого ментовского авто "наружки" меня отделяло всего метров десять, не больше. Я, не скрываясь, исподлобья уставился на водителя "жигуленка", желая хоть чуток смутить нахального соглядатая и нанести ему легкий моральный урон. Менты ведь тоже люди как-никак, и далеко Не все из их легаво-краснопогонного племени "обморожены" до полного оборзения. Еще не успели особачиться до последней стадии то бишь.
Но я совершенно зазря так напрягался, метая глазами "молнии", – никакого положительного эффекта это не дало. Рыжий тип в штатском сиреневом прикиде, должно быть, умотавшись за бессонную ночь, банально кемарил, свесив отяжелевшую голову набок. Вот ведь хохма, в натуре!
Верный святому долгу каждого честного гражданина не позволять спать органам правопорядка при исполнении служебных обязанностей, я поднялся со скамьи и подошел к "жигуленку".
– Не спи – замерзнешь! – гаркнул, наклонившись к опущенному боковому окошку со стороны водителя.
Впрочем, как выяснилось, юморил я совсем некстати. Во-первых, голова рыжего субъекта и впрямь отяжелела, но в прямом смысле: от попадания пули крупного калибра – судя по объемно-круглой дырке на виске. А во-вторых, водитель уже и на самом деле успел изрядно "замерзнуть", как можно было легко понять по склеившимся от засохшей крови волосам с левой стороны черепа.
Совершенно машинально я стер с капота машины рукавом куртки свою пальчиковую "визитную карточку", чтоб не доставлять бедолажкам-дактилоскопистам лишней работы, и неспешно вернулся на родную скамейку у подъезда. Кажется, ни один мимопроходящий фраер внимания не обратил на мой "визит вежливости" к автомашине. И то вперед, как говорится.
Через минуту-другую подкатил "мерс" с Цыпой. Плюхнувшись на заднее сиденье, я дал волю своему праведному негодованию:
– Своевольничать вздумал?! Я же ясно вчера сказал – "наружника" пальцем не трогать! А ты ему вообще всю башку "АПСом" раскроил! Тем паче напротив моего дома.
– Что случилось, Евген? – Цыпа повернул ко мне обеспокоенную мордаху. По его искренне-невинным глазенкам я моментально просек, что соратник в данном конкретном случае явно не при делах.
– Ладно, братишка, рули в "Кент". Там все досконально обсудим.
Наше обычное место деловых и прочих сборищ, гостиница "Кент", благополучно располагалась на прежней точке – посередине улицы Вайнера. С некоторых пор все наши ребята кучкуются именно здесь, а не в пивбаре "Вспомни былое", так как людишек в группе заметно прибавилось и требуется большая квадратура, чем в малогабаритной пивной. Жизнь вносит свои своевременно-необходимые коррективы то бишь.
Собрались в малом банкетном зале на первом этаже гостиницы. В креслах за длинным дубовым столом приземлились четверо: я, Цыпа, Том и Петрович по кличке Фунт. Последний присутствовал на "оперативке" чисто номинально. Вследствие весьма преклонно-ветхого возраста Фунт не только мозгами, но и пистолетом активно работать был уже не в состояний. Но из уважения к старому рецидивисту я не выбрасывал его из нашей колоды, позволяя доживать свой нелегкий век в привычном ему уголовном обществе. Официально Петрович числился управляющим гостиницы. Пусть потешит старикан личное самолюбие солидно-громкой должностью перед недалекой и всех уравнивающей дорогой в ад.
Выслушав мое подробное сообщение о странном смертельном происшествии с филером, мальчики стали старательно выуживать из своих черепушек разные мысли и идеи. Правда, шибко заумные, надо отметить.