Страница 22 из 26
Вот «в данный момент» это очень правильно, засмеялся доктор.— Теперь остаётся лишь обсудить подробности.
В старых сказках — раз-два-три! — взмахнул волшебной палочкой, и всё готово. А сейчас совсем не то. Готовеньким ничего никому не даётся.
Ребята сами должны были отыскать волшебные зёрна. Правда, острый доктор обещал им во всём помогать.
— Вероятно, будете работать вы все,— сказал он,— потому что каждому из вас приятно будет потом вспомнить, что и он был одним из тех, которые отыскали волшебные зёрна.
— Конечно! — заговорили ребята, а громче всех Оксанка: она боялась, что из-за её легкомыслия ей не доверят важное дело.
— Я бы посоветовал каждому из вас, кроме обычной работы, взять на себя ещё и особые обязанности. Вот, например, вашей весёлой Оксанке я предлагаю всегда заботиться о том, чтобы никто не грустил, и чтобы все улыбались. Ты согласна, девочка?
— Ещё бы! Она да не согласится с таким поручением!— бросил Сашко.
Но Оксанка, боясь, что у неё отберут это задание, а с другим ей будет справиться трудно, не обратила на Сашка внимания и закивала головой:
— Хорошо, хорошо, это я беру на себя! — и, весело подмигнув товарищам, добавила: —Смотрите у меня! Чтобы нос никто не вешал!
— Вот и молодец! — похвалил её доктор.— Ива- сик и Панасик, по-моему, должны взять на себя охрану участка от вредителей полей. Им нужно будет хорошо изучить, кто наш друг и кто враг среди птиц, насекомых и зверей. Я предложил бы им пройти у меня курс звериных и птичьих языков и даже научиться подслушивать говор растений. А как же! Растения тоже разговаривают. У нас есть растения-друзья и растения-враги.
И доктор достал с полки несколько толстенных книг, куда толще Брема, которого так любили читать Ивасик и Панасик.
— Это словари языков всей природы,— торжественно произнёс доктор.—Язык зверей, язык птиц, язык растений, язык вод и ветров, бурь и ураганов. А вот здесь,— показал он на одну из книг,— язык земли.
Ребята замерли от восторга.
— Ой, разве они смогут это всё прочитать? — прошептала Марьянка.
— Конечно, нет,— улыбнулся доктор.— Я с ними пройду лишь краткий курс этих языков. Если им понравится, они потом усовершенствуются. Они могут приходить ко мне ежедневно после школы, между пятью и шестью часами.
— Обязательно! — воскликнули Ивасик и Панасик, а друзья посмотрели на них с завистью.
Но доктор это сразу заметил, намотал на правый ус и продолжал:
— Всем вам придётся встречаться теперь с разными людьми, а может быть, и вовлекать их в свою работу. Разыскивать таких людей, знакомиться с ними, я думаю, следует поручить Татьянке. У неё лёгкая, но крепкая рука, она сумеет приветливо встретить нового знакомого.
— Это мне очень нравится! — обрадовалась Татьянка.— Меня действительно всегда интересуют все люди. Ведь каждый по-своему интересен.
— Во время научной работы важно вести точную запись всего проделанного и увиденного. Я считаю, что лучше всего с этим справится Сашко. Он привык всё записывать. Кроме того, если придётся написать кому-нибудь письмо, это тоже сделает он.
— Всё будет в порядке,—чётко произнёс Сашко.
— А кто же будет следить за всей работой? Кто будет заботиться о том, чтобы звено делало самое главное и то, что действительно нужно? — спросил доктор самого себя и ребят.
Ребята прекрасно видели, на кого поглядывает его острый глаз, и закричали все вместе:
— Конечно, Юрко!
— Ну что ж, можно приступать к работе,— сказал доктор.
— Ой, даже страшно! И интересно, и страшно,— прошептала Марьянка.
Доктор глянул на неё, улыбнулся, подкрутил вверх левый ус и сказал:
— Каждый раз, когда вам всем будет казаться, что уже всё в порядке и вы будете совершенно спокойны, Марьянка должна говорить: «Ой, как бы чего не случилось!»—и напоминать вам о всевозможных препятствиях. Тогда вы обдумаете всё заново. Каждый вечер, когда вы окончите ежедневную работу, Марьянка будет говорить: «Ой, а всё ли в порядке?» И сама всё проверит. Хорошо?
И Марьянка сказала, покраснев:
— А я уж боялась, что вы всё интересное роздали, а мне ничего не осталось. Обещаю вам, доктор, всегда говорить «ой» и всё-всё проверять.
Ребята были в восторге от своих обязанностей, и всё им казалось интересным и лёгким, как путешественнику, только что начавшему далёкое, неведомое путешествие.
Девочки и мальчики попрощались с доктором. По улице пошли обнявшись, заняв всю мостовую.
Доктор смотрел на них в окно и удовлетворённо подкручивал свои острые усы.
* * *
Весной тает снег, и земля просыпается от зимнего сна. Она вздыхает и шепчет тихо: «Вскопайте меня, засейте! Я богатая и плодородная, я сохранила живительные соки для семян. Я накормлю всех- всех, только заботьтесь обо мне, берегите меня. Я просто говорю, не мудрёно, но слушайте меня, слушайте!»
Так говорила земля каждый год, каждую весну, и умные люди прислушивались к её голосу, передавали из поколения в поколение и с годами всё больше понимали её неслышный, ласковый шёпот. И всё больше одаряла земля людей за то, что чтили её. Люди запоминали её слова, учёные писали толстые книг^, и вот настало время, когда даже мальчики смогли выучить её язык.
В большой книге языка матери-земли, которую показал ребятам доктор, на первой странице было написано: «Земля — это дружба ».
Ребята прочли и задумались...
Им это понравилось, потому что они любили и землю, и дружбу, но они ещё не совсем понимали, что означают эти слова, когда стоят рядом.
Ивасик и Панасик, которым было поручено следить за друзьями и врагами и изучать для этого язык природы, решили утром, чуть свет, выйти в поле — осмотреть участок, на котором они с товарищами решили посеять волшебное зерно.
Пар поднимался над землёй. Она радовалась весне, утру, работе: ей, такой трудолюбивой, надоело столько спать, лежать без дела. Мальчики прислушались к её вздохам и тоже услышали слова, которые каждый год повторяла земля. Они смотрели на поле, и вдруг донеслась до их слуха весёлая, звонкая песня.
Это маленький жаворонок летал в небе, падал стремглав на землю, касался её, как бы целуя, и снова поднимался в вышину. О, теперь мальчики уже могли перевести его песню на свой язык!
А пел он вот что:
«Доброе утро! Добрый день! Здравствуй, родная земля! Я примчался к тебе с весною!»
А земля отвечала:
«Здравствуй, моя милая маленькая пташка! Я помню тебя. Это тебя боялись все злые букашки, которые мешали расти моей пшенице, моей ржи. Сколько ты их, вредителей, истребила! А сколько у тебя хлопот, сколько работы, маленький серый жаворонок! »
«Не беспокойся, я не один, нас много, а за нами и другие птицы летят. Лишь бы дети не уничтожали наших гнёзд и не пугали наших птенцов».
Мальчики только что начали понимать птичий язык, но сами говорить на этом языке ещё не умели. А то они обязательно успокоили бы жаворонка — ответили бы, что никто из ребят не причинит больше птицам никакого вреда.
— Вот уже и объявился наш первый друг,— засмеялся Ивасик.
— Бежим скорее, всем расскажем, что мы сегодня услышали,— сказал Панасик.
И все ребята их звена радовались вместе с ними.
А на поля уже выезжали люди. Тракторы, грохоча, тянули за собой острые плуги. Первый трактор вёл молодой парень в зелёной гимнастёрке. Любо-дорого было смотреть, как он работает! Едва только повернул руль — так и побежала чёрная полоска вспаханной земли, вывернулись комья, пар от них поднялся.
«Вот хорошо, вот весело, надоело мне не шевелясь лежать!» —приговаривает земля.
А с другого конца поля девушка трактор повела, а следом дядько бородатый, и все тракторы загрохотали, затарахтели разом. Издали можно было подумать, что все они ссорятся между собою, а это просто были у них такие басовитые голоса. А плуги только: «Ж-ж-ж, ж-ж-ж, глуб-жже, глуб-жже»— и больше ничего не говорили, врезываясь в землю. А земле только лучше было от этого. Чем глубже вспашут её, тем больше соков сохранит она для семян.