Страница 81 из 104
Роберт сидел на полу и отстраненно смотрел на стену с вырезками газет. Его локти лежали на коленях, а кисти висели в воздухе. Эти несколько дней он был в прострации, ни думая ни о чем конкретном. Он готовил еду, варил кофе, принимал душ, но все это делалось автоматически. Мысли же Роберта были где–то далеко, а когда они возвращались к нему, то приносили один единственный крик:
«Иззи!»
Это был его собственный голос, который неустанно звучал в голове снова и снова. Роберт видел себя со стороны, словно смотрел на ситуацию чьими–то чужими глазами. Смотрел и видел, как взрослый растерянный мужчина в панике выбегает из квартиры, оставляя наедине с самим собой маленького горделивого доктора, который хотел изменить мир.
Хотя… изменить мир? Серьезно? Неужто именно это и было ему нужно?
Нет. Эту цель преследовал Артур и все «шишки», отдававшие ему приказы. Роберт прекрасно осознавал, что Браун, его бывший начальник, – пешка чужих руках. Но эта разменная монетка была отчеканена из чистого золота, а потому прекрасно знала себе цену.
Но, если так, тогда кто же он? Он сам?
Льюис вновь и вновь задавал себе вопросы, не находя на них ответа. Это было переливание из пустого в порожний, но его усталый, совершенно изнуренный и даже противный самому себе разум не был сейчас способен ни на что другое.
Единственное, что понимал сейчас Роберт – Иззи стал ему другом.
С этой мысль, чудом пробившейся сквозь семь замков затуманенного сознания, Роберт набрал воздуха в грудь и с шумом выдохнул.
Он все сделал правильно. Сделал так, как должен был. Никто не вправе решать: прозябать ли Иззи в неведении или раскрыть ему тайну. Этот выбор Голдмен должен был сделать сам, а он, Роберт, лишь показал ему путь. Иззи необходимо узнать правду, какой бы горькой она для него ни оказалась. Ему нужно было поведать, кто он и что произошло в его далеком–далеком прошлом.
Льюис попытался прочувствовать, что пережил Иззи в тот момент, когда его снесла лавина чужих воспоминаний. Он вспомнил, как того в руках трепыхалась несчастная газетная вырезка. В Иззи тогда что–то надломилось, треснуло и разлетелось на куски, пробивая на лоскуты его собственную личность.
К сожалению, это было жестокой необходимостью, уклониться от которой было просто нельзя. Голдмен заслуживал право на собственную жизнь.
Еще один глубокий вдох. Роберт поднял глаза к потолку и почувствовал, как его отпускает. Да, он по–прежнему не знал, что ждет его впереди, но сейчас он, по крайней мере, был готов встретить неизвестность лицом к лицу.
В дверь постучали.