Страница 34 из 68
— Они же жирные, а мне фигуру блюсти нужно! — заявила Кася, бросая на меня загадочный взгляд. Хорошо, что среди гномок есть симпатичные такие пышечки, пампушечки… Не все гномки безобразны, надо признать, не все… Под такой взгляд только одно делать нужно… Я встал, расправил плечи, подхватил серебряную стопочку и сказал тост:
— За прекрасную Касю, на чьих хрупких плечах держится вся Гора!
И выпил… Водка под пельмени как-то сама собой образовалась…
С водочкой, знамо дело, застолье веселей пошло. И сожрано мной было немало — гномы только ненатурально удивлялись, куда столько влезает. А ведь через рубеж в двадцать пельменей я уж точно переступил! И значит, рекорд! Живот под конец праздничка стал напоминать даже не барабан, а туго набитый мешок мародера — не продавить! А потому что не пожалел капустки в фарш — вот и получились пельмешки вкусные да сочные. Кстати, вопрос: гномы капусту выращивают или покупают? Я ко второму варианту склоняюсь… Когда гномы изрядно захмелели, а красотка Кася, поскромничав, принялась закусывать, чему, если по совести, я был только рад, началось неизбежное:
— Ты меня уважаешь?
— Я тебя хоть раз обманывал?
— А давайте споем!
Гномы и спели какую-то из своих диких песен; ощущение было, что слон колыбельную поет. Слоны, как я помню, не поют, а трубят, вот и гномы трубили — густыми сочными голосами, но как-то в нос, гнусаво… Странно, но насколько я знаю гномий язык, песня была не про горы, а про дорогу. Если б я взялся ее переводить, то получилось бы что-то вроде старинной песни пришлых "Эх, дороги…"
Как всегда, во время пьянки, меня охватило состояние "расслабухи". Нет, я не слишком рвался плясать или петь, так, подмычал ради компании гномский мотивчик, но, если честно… Совсем другая музыка у меня в голове, совсем другая! Так не поймут ведь… Чтобы задавить в себе эти неприличные, с точки зрения гномов, позывы, я решительно вдавил пробку от водочной бутылки в первое попавшееся и ни в чем не повинное пирожное и повернулся к краснорожему Лилину с самым деловым видом.
— Я, Лимлин, новую одежду и оружие хочу у ваших мастеров заказать! Вексель с твоей подписью здесь примут к оплате? — вопрос был довольно-таки хамским, и я не задал бы его никогда, если бы не два фактора. И первым был тот, что я уже столько принял на грудь, что мне было глубоко фиолетово на все прочие факторы и политесы.
— Примут, — не обиделся Лимлин, — но оружие ты себе заказать не сможешь… Просто никто не согласится для тебя оружие делать — уточнил гном, — после того, как ты нашего Первопредка отказался почтить. Сам виноват!
— То есть гномы откажутся от выгодного заказа по религиозным соображениям? Из принципа? — пьяному море по колено, и я только сейчас заметил, как вытянулись рожи у пирующих гномов, как перестали двигаться челюсти и остановились на полпути руки со стопками. Даже пар от горячих пельменей перестал, кажется, вздыматься к потолку кухни, и застыл в виде огромного полупрозрачного вопросительного знака.
— У вас никто не помещает заказы со стороны? — продолжал я, презрительно и высокомерно прищурившись, — или вы всегда проверяете заказчика, не является ли он посредником? Ни за что не поверю!
Фыркнул я, а точнее, гулявший по крови алкоголь, очень выразительно. Гномы, в каком бы благодушном настроении ни были, а начали каменеть мордами. Похоже, сейчас скандал будет! Опомнившись кое-как, я решил исправить ситуацию:
— Забьемся на десять золотых, что я смогу разместить здесь свой заказ! И возьмут с меня не так уж много! Как с человека, с "Доброго гостя общины", а не как с эльфа! Заказ размещу под собственным именем, честь по чести!
Тут надо бы сказать, кто такой этот "Добрый гость общины". Человек, или уж другой разумный, оказавший общине значимую услугу, получает медальон-пропуск, может приезжать к гномам когда хочет, а не когда всех пускают, на ярмарку, например, да заодно и скидки имеет на товары и услуги. Что самое смешное, так это то, что действие медальона ограниченно. Спас, например, я в бою Лимлина. Получаю медальон. При условии, что я не эльф, естественно. А дальше Лимлин, не будь дурак, подрезает с общественного гномского склада две тонны горючки. Взбешенные сородичи "закрывают" гнома, а мне — спасителю его — отказ во въезде, в скидках, и прочая, и прочая, и прочая. И как бы не сапогом по морде героического лица. А нечего было врага народа спасать! Такая вот система… Ну, может, не совсем такая…
Эльфу стать "Добрым гостем" практически невозможно. Было. До того момента, пока я к этим недомеркам не попал… Главное теперь — понять, как я это обустраивать буду.
— Конечно, давай! Когда это казад от беспроигрышного пари отказывался? — с энтузиазмом откликнулся Лимлин, и инцидент был исчерпан. Лучше прослыть горячим и бестолковым рубахой-парнем, азартным и увлекающимся, чем… Ладно, проехали…
План мой был прост как пять копеек, и мог родиться только под влиянием известной дозы сорокоградусной. Просто надо найти того или даже тех, кто недоволен существующими порядками. Они будут все делать "назло" Лимлину и Ко, чем я и воспользуюсь…
А чего, кстати, откладывать? Вскочил из-за стола, я отправился в сторону выхода, изредка отпихивая стены, некстати встающие на пути. Стены были холодными на ощупь, твердыми и неуступчивыми. Ага, вон, вроде бы, вполне приличная стена! Точно! Мягкая и упругая, такую стену не только сразу двумя руками отталкивать приятно, на ней и поспать можно было бы, хорошая такая стена, милая, но дела, дела… А почему меня от этой замечательной стены отбрасывает?
И что это мне левым глазом не видно ничего? И во рту вкус соленый?
— Проспался? — ворчливо спросил меня женский голос. Я попытался открыть глаза, но как-то с первого раза это не получилось. Со второго раза открылся правый. А левый что? Попытался поднять руки к лицу и чуть не рехнулся — вместо левого глаза было какое-то тряпье. Спокойно! Это же у гномов я — глаз завязан должен быть, поскольку на один глаз я эльф, а на другой — человек, исходя из канцелярской логики подгорных жителей. Так, а почему обе руки свободны? Одна к ноге должна быть привязана! И ноги свободны! И вообще, на ночь-то я развязываюсь, не до такой же степени гномы жестоки! А что вчера было? И чей это голос поздравил меня с возвращением? И почему меня ломает всего?
— Дурак же ты, Петя! — с чувством произнес тот же голос, и я, с трудом проламываясь сквозь жуткую боль, понял, что говорит со мной та самая Кася, которая почтила своим присутствием вчерашний "кухонный наряд" у гномов. Вчерашний? Пусть будет вчерашний… Ух, ё-ё-ё-ё! Чую, многовато выпито было!
— Чего ты обниматься полез, да при всех? Знаешь, сколько сразу защитников девичьей чести нашлось? — хихикнула гнома, — А ты уже такой пьяный был, что даже и не понял, когда тебя бить начали! Если б я не заступилась, тебе бы никакие целители не помогли!
Так, спокойствие! Я к Касе обниматься полез? В пьяном виде? Врет! Как бы пьян я ни был, а такие кабацкие замашки у меня не проявятся ни при каких обстоятельствах. Воспитание не то! Я к женщинам всегда с уважением. А при виде красивой женщины у меня и джентльменство в жопе играет, и стесняться я начинаю, как школьник. Так что никаких "поползновений" я себе бы не позволил. И вообще, последнее, что я помню, так это то, что куда-то шел и на стенку наткнулся… Но раз она за меня заступалась…
— Спа-сс-ибо… — выдохнул я, совершенно не представляя, о чем идет речь.
— Спасибо на хлеб не намажешь! — озвучила девушка известную гномскую присказку и добавила, неожиданно томным и глубоким голосом, — Поправляйся давай, пьянь подзаборная!
После чего махнула рукой и выпала из моего непривычно узкого поля зрения. Глаз-то один замотан на совесть! Надеюсь, не вытек!
Так, что у нас по факту? Я лежу в какой-то довольно длинной уютной и светлой, но узкой пещере на широченной кровати, рядом еще одна, в воздухе специфический медикаментозный запах, присущий лишь больницам, а на стуле только что сидела Кася, хлопавшая длинными рыжеватыми ресницам. Ну сколько можно! Я имею в виду, почему мне в голову всегда "Кавказский пленник" лезет? У маркиза Конкруда это был "Арсайлский пленник", где в виде черкешенки выступала, как ее… фэйри… фэйри… да понятно, что фэйри — Паола, вот! Надо же, чуть имя "кровной" сестры не забыл! Завязывать надо с бухлом! А здесь, выходит, это будет "Гномий пленник" с Касей. Примитивно! Однотипно! Но если по голове били, так воленс-ноленс извилины распрямятся.