Господин Ганджубас

В Гонконге я познакомился с Дэниелом, крепко сбитым моряком, которого Джерри нанял в капитаны приобретенного на Аляске краболовного судна. Дэниел передал мне несколько сот тысяч долларов, я отвез другу Малика в МККБ их и кассетник, переделанный в коротковолновый радиопередатчик-приемник. С этой штукой можно было, сидя на пляже, незаметно связываться с судном. Дэниел хотел, чтобы я отвез передатчик в Карачи. Он сказал, что Джерри летит в Лондон на встречу со мной.

За сим последовала ночная пьянка в «Пей до дна», ночь в Бангкоке и день в Карачи. Передатчик я оставил в доме Джорджа и Ассумпты, в отведенной мне комнате.

Полетел в Цюрих, чтобы встретиться с Хоббсом. Я по-прежнему избегал поездок в Амстердам. Хоббс поделился опасением, что амстердамский коммутатор, через который шли все переговоры о поездках, встречах и банковских операциях, ненадежен. Он не знал, в чем дело. Просто почуял неладное. Я велел ему свернуть дела в Амстердаме, дать мне пачку фотографий на паспорт и отдыхать в Бангкоке. Объяснил, как связаться с Сомпопом.

Джерри Уилле, вместе со своим другом, Роном Алленом, прибыл в Лондон раньше меня. Они привезли деньги. По моей просьбе Джон Денби и Джарвис встретились с американцами, чтобы освободить их от наличности и приберечь ее до моего возвращения. Обоим показалось, что за ними следили. Одной проблемой стало больше.

Рон Аллен был из Чикаго. Главный оптовик, снабжавший марихуаной Средний Запад и Канаду. Джерри хотел, чтобы Рон проверил в Карачи качество наркотиков. Я не видел тут ничего сложного.

Джимми Ньютон продал мне паспорт на имя Уильяма Тетли, принял заказ еще на три ксивы и шесть фотографий Хоббса.

Его превосходительство Ху Дин-яй, посол Китайской Народной Республики, и госпожа Си Хен, его супруга, провели официальную церемонию открытия офиса «Международного туристического центра Гонконга» на Пиккадилли. Его превосходительство был представлен Питером Бруком, членом палаты общин, избранным от данного округа. Среди гостей присутствовали достопочтенный лорд Бетелл, член Европарламента, сотрудники иностранных посольств и правительственные чиновники Гонконга, более сотни представителей туристического бизнеса. Я пригласил всю свою семью и друзей. Мои законные начинания произвели эффект, и они порадовались успеху. Мы стали десятым по величине туристическим агентством Великобритании. Лидировали по продажам билетов в Гонконг и Китай. Моя дочь Франческа преподнесла жене посла букет цветов.

Балендо очень хотел воспользоваться связями Малика в «Пакистанских международных авиалиниях» и предложить дешевые билеты в Китай. Он рвался отправиться в Пакистан и провести собственное исследование маршрута. Я предложил ему лететь незамедлительно. Его присутствие в Пакистане увеличивало мои шансы сойти за туристического агента. Когда кто-то отправляется в Карачи с двумя известными американскими наркоторговцами, сгодится любое прикрытие.

Балендо, Джерри, Рон и я полетели в Карачи на разных самолетах. Я прибыл первым. Во время полета напился и шатался по аэропорту Карачи, высматривая Джорджа и Ассумпту, которых попросил меня встретить. Их нигде не было видно. Я подумал, что, наверное, они ждут меня на улице, в машине, и направился к автомобильной парковке на открытом воздухе. Увидел желтое авто примерно в двухстах метрах. Рядом стояли Джордж и Ассумпта, помахавшие мне рукой. Слева в белом автомобиле сидели трое мужчин европейской наружности. Водитель смахивал на Харлана Ли Боуэ. Я пьяной походкой подошел к автомобилю. Это и в самом деле был Боуэ.

— Меня ждешь? — буркнул я. Троица в машине остолбенела.

— Ну, давай колись! Ты же меня ждешь?

— Почему ты решил, что мы тебя ждем? — проговорил один из спутников Боуэ с явным голландским акцентом. По-видимому, это был агент по наркотикам из посольства Нидерландов.

— Меня должны встречать. А вы явно кого-то ждете, так? Уверены, что не меня? Кого вы ждете? Что вы здесь делаете?

— Слушай, — растягивая слова, произнес Боуэ, — мы здесь встречаем не тебя. Понятно? Кого ты надеялся увидеть?

— Человека, похожего на тебя, по описанию.

— Его имя? — спросил Боу.

Какого черта я делал? Было ужасной глупостью затевать весь этот пьяный треп с агентом DEA и голландского CRI70, когда самая крупная сделка из всех, что я проворачивал в Пакистане, находилась в самом разгаре. Я увильнул от ответа:

— А! Вон тот парень, который меня встречает. Извините!

Я подошел к школьной машине и сел внутрь.

Балендо прилетал на следующий день. И я даже обрадовался, заметив в зале прибытий агента Управления таможенных пошлин Майкла Стивенсона, который перешептывался с сотрудниками иммиграционной службы. Пусть увидит меня с Балендо. Пусть убедится, какое у меня надежное законное прикрытие. Сейчас повеселимся.

Балендо не появился, а Стивенсон исчез. Спустя час я спросил у сотрудника иммиграционной службы, все ли пассажиры из Лондона прошли. Мне сказали, что всегда возникают какие-то проволочки. Я позвонил Малику. Он приехал с Аф-табом минут через сорок. Малик проверил список пассажиров, нашел фамилию Балендо и позвонил в иммиграционный отдел. Ему сказали, что Балендо задержан, но и только.

Я и вообразить такого не мог. Почему повязали Балендо? Если такое произошло с ним, что же случится завтра, когда прилетят Джерри и Рон? Не предупредить ли их, чтобы не приезжали?

Малик направился в иммиграционную службу аэропорта. Наверняка у него там работал брат или друг. Через некоторое время он появился с тремя сотрудниками иммиграционной службы и Балендо. Пакистанцы утверждали, что паспорт Балендо не в порядке. Британский паспорт, выданный в Гонконге, не наделял его обладателя теми же привилегиями, что и полученный на Британских островах. Но поскольку Малик поручился за Балендо, не будет большой беды, если этот последний проведет несколько дней в Пакистане. Малик удовлетворился объяснением. Я нет. Может быть, просто потому, что заметил Стивенсона.

Джордж и Ассумпта недавно взяли на работу секретаршу-китаянку, одну из немногих, что жили в Пакистане. Ее мать, Элли, управляла подпольным китайским рестораном, который пользовался очень большой популярностью среди европейцев.

Мы подумали, что стоит сводить в ресторан Балендо, который остановился в доме Джорджа. Пусть кантонская лапша приведет его в чувство после испытания в таможне.

Прихватив несколько бутылок вина, мы вчетвером заявились к Элли, и первыми, кого увидели, были Боуэ, голландский коп и еще несколько ищеек. На стене над их головами висел большой плакат, рекламирующий Международную лингвистическую школу Карачи. При виде Балендо у всей компании пропал аппетит. Они встали и ушли, а мы отлично поели.

Малик и Афтаб ждали нас в доме Джорджа. Малику только что звонили из Службы иммиграции: Балендо должен сидеть под замком. Малик договорился, чтобы гостя держали в гостинице аэропорта Карачи, но большего добиться не смог. Мы отвезли Балендо в отель. По всей видимости, он подходил под описание китайского торговца героином, который находился в розыске, и ему не позволяли находиться в стране, пока не будет проведено тщательное расследование.

Что-то пошло наперекосяк. У Балендо имелось огромное малиновое родимое пятно на пол-лица. Во всем мире не найти другого такого.

Гостиница оказалась удобной, но Балендо был по горло сыт Карачи. Он не считал, что вправе советовать своим клиентам делать там остановку на пути в Китай. Он хотел улететь домой. Малик это устроил.

Джордж и Ассумпта успели обзавестись в Карачи несколькими друзьями. Один из них американец по имени Эдди, работавший в больнице Агахана, на неделю уехал и оставил свою машину в гараже Джорджа, чтобы за ней присмотрели. Днем позже после прилета Балендо я надел костюм африди и на машине Эдди приехал в аэропорт. Джерри и Рон прибывали из Лондона через Амстердам. Я послонялся в толпе пакистанцев, встречавших друзей и родных, и вскоре увидел Боуэ и Стивенсона, в темных очках. Они подъехали на том же самом белом автомобиле и вихрем влетели в аэропорт, быстро вернулись, пересели в другую машину, на сей раз темно-голубую, и уехали.

70

CRI (Centrale Recherche Informatiedienst — Центральное агентство расследований) — голландское полицейское формирование, функции которого аналогичны функциям ФБР в США.