Страница 49 из 112
— Кого бы послать за товаром? Продать эти двести пятьдесят килограммов в Англии не проблема. Я по-прежнему водил знакомства с кучей дилеров, но грузовиков у них не водилось. Таким добром владели только лондонские злодеи. Интересно, выпустили ли Мика Уильямса из тюряги? Он бы с этим справился. Я набрал его номер.
— Говард, сынок, ты и представить не можешь, как я рад тебя слышать! Нам нужно встретиться.
Мы встретились в «Ришо», напротив «Харродза». Мик выслушал мое предложение.
— Я на седьмом небе от счастья, Говард. Мне нужна быстрая работа. У моего парня есть грузовик. Он постоянно на нем ездит. У другого кореша имеется «БМВ». Он сидел десять лет. Каждый день этим занимался. Тот, кто тебе нужен, Говард. Все схвачено.
Грузовик поехал в Роттердам. А один из парней Мак-Канна забрал «БМВ» с парковки отеля «Марриотт», загрузил в машину гашиш, гораздо больше двухсот пятидесяти килограммов, и снова поставил на парковку у «Марриотта». Мик Уильяме поехал забрать гашиш, и ему заломили руки голландские копы из отряда по борьбе с наркотиками. Мне рассказала об этом сестра Мика. Мик обосрался.
Я и сам порядочно «обделался». Мик сидел в тюрьме. Я потерял деньги, которые отстегнул на расходы ему и его ребятам. Мне пришлось оплатить услуги адвоката для защиты Мика. Меня почти накрыли. Могли арестовать. Мак-Канн считал, что я должен ему миллион фунтов.
— Не вздумай мне больше на глаза появляться, валлийский сосунок, пока твое дело не будет на уровне. Понимаешь меня?
— О'кей, Джим. Спасибо за дерьмо.
Вскоре после этого голландская полиция арестовала Мак-Канна в Амстердаме, но не за гашиш, а на основании немецкого ордера на экстрадицию. Немцы все еще не теряли надежды притянуть Джима к ответу за теракт в Мёнхенгладбахе. Помятуя об отказе Франции выдать Кида, они собирались дожать голландцев.
Арест Мики стал для меня уроком. Может, мне не с руки нарушать закон? Может, сосредоточиться на своей легальной маленькой деловой империи в Сохо? Урегулировать отношения с Управлением налоговых сборов?
Однако Управление налоговых сборов ясно дало понять, что, какое бы решение ни было принято, от меня не отстанут никогда. Стенли Розенталь изложил мне преимущества проживания вне пределов юрисдикции. Если бы я большую часть года жил за пределами Великобритании и только два месяца проводил в стране, занимаясь бизнесом, то не нес бы налоговой ответственности, и Управление, не имея ко мне никаких дел, в конце концов, от меня отвязалось. Джуди не хотела жить далеко от Великобритании. Швейцария не подлежала обсуждению: слишком холодно и дорого. Хотелось поехать туда, где все ново и где тепло. Время, проведенное на Корфу, оставило приятные воспоминания, но телефонная связь на острове все еще была доисторической. И кому нужен греческий в качестве второго языка?
Мы свели выбор к Испании или Италии, причем склонялись к последней альтернативе. В 1974 году, скрываясь от полиции, я провел полгода в Генуе. Три года мы с Джуди наездами бывали в Кампионе-ди-Италия. Считали, что нам достаточно знаком итальянский язык, традиции. Мафия по-прежнему восхищала меня, хотя я и знал о некоторых ее операциях. Мы решили осмотреться, начав с Тосканы. Полетели в Пизу и сняли домик в окрестностях Лукки. Побывали во Флоренции, Сиене и Ливорно. Мы слушали оперу на вилле Пуччини52и пили «Брунелло ди Монтальчино». Чувственность, разлитая повсюду, и люди вновь нас пленили, но все больше раздражали необходимость платить непомерные деньги за посещение пляжа и манера местных жителей хмурить брови при виде иностранцев, не щеголяющих в носках от Джанни Версаче. И как-то рано утром мы отправились на юг.
В Кастелламмаре-ди-Стабия восьмиполосная автострада, ведущая из Рима, неожиданно превращается в проселок. У приезжих есть четыре варианта: посмотреть Неаполь и пасть от руки грабителей, отправиться на Капри и подохнуть от нищеты, с трудом продраться через вулканический пепел Везувия в Помпеи или отравиться выхлопными газами, ползая по побережью Мальфи. Мы отвергли все эти возможности, припарковали машину в аэропорту Неаполя и сели на рейс «Итавии» до Палермо, на Сицилии. Мой чемодан хлопнулся на карусель, за ним появились три больших порыкивающих восточноевропейских овчарки. Джуди пришла в ужас:
— Говард, что у тебя там?
— Ничего, любимая. Не волнуйся. Это внутренний рейс. Они не могут обыскивать наши вещи. Мы прилетели сюда не из-за границы.
— Говард, ты поклялся, что никогда не будешь возить наркотики, когда мы путешествуем с детьми.
Я действительно пообещал не вывозить гашиш из Англии и обещание держал — большая жертва. Происходило что-то странное.
— С кем ты здесь встречаешься? Я чувствовала: здесь что-то нечисто.
Джуди ничего не знала о сделке с гашишем, в которой участвовали я, Мики Уильяме и Мак-Канн, но мое возбужденное поведение в последние пару недель насторожило ее.
— Я ни с кем здесь не встречаюсь. Правда. Понятия не имею, что им надо. — Это была чистая правда. Я не знал.
Четверо карабинеров схватили меня и отволокли вместе с чемодом в пустую комнату. Джуди попросили подождать. Сицилийские копы переворошили мой багаж, заглянули во все складочки и углы, забрали все бумаги. В моем сознании зазвучали слова голландского прокурора: «Мистер Маркс, по этому обвинению вас могут преследовать судебным порядком и приговорить к тюремному заключению в Англии, потом в США, Голландии, Австрии, Франции, Ирландии и Италии».
Я уже сидел в Англии и Голландии. Не засунут ли меня за решетку на сей раз в Италии? В 1970-е годы я не раз въезжал в Италию по фальшивым паспортам и преступал обязательные валютные постановления этой страны. Знают ли об этом?
Один из полицейских вернулся, сжимая мои документы и размахивая компьютерной распечаткой. Он протянул руку, широко улыбнувшись:
— А! Синьор Маркс! II capo di contrabando. II spione. Ben venuto a Sicilia!53
Это было неожиданно. Джуди и детей вежливо пригласили войти. Всех нас отвели в меблированную комнату.
— Dove restare in Palermo?54
Я объяснил, что мы забронировали номера в «Вилла Иджиа» (излюбленном прибежище Счастливчика Лучиано, лучшей пятизвездочной гостинице Палермо). Полицейский позвонил в отель и вызвал шофера.
Палермо оставался оплотом преступности. В центре города возвышалась тюрьма. Полным ходом шел громкий процесс над мафией с участием нескольких сотен подсудимых. Недавно прорытый тоннель соединял тюрьму и суд. Ворота охраняли танки. Вооруженные до зубов охранники не разрешали делать фотографии. За углом дети с оливковой кожей играли в классики по-сицилийски, используя для этого меловые контуры тел недавних жертв убийства. Ни один таксист не пользовался счетчиком. Бутики и парикмахерские только для мужчин. Телефонная связь, особенно по итальянским стандартам, была великолепной. Кухня считалась одной из лучших в Европе. Воздушное сообщение с другими странами сводилось к еженедельному беспересадочному рейсу до Нью-Йорка, которым летали наемные убийцы и спекулянты валютой, выдававшие себя за экспортеров оливкового масла. Я ни разу не заскучал, но должен был согласиться с Джуди, что это не то место, где надо развивать легальную бизнес-империю. Мы уехали, но незадолго до этого я открыл счет в Банке Сицилии.
На следующий день или около того мы находились в зале отправления международного аэропорта Пизы. Разглядывая полки магазина дьюти-фри, я наткнулся на Нила Киннока55. Он курил сигарету. То, что я знал о Кинноке, мне нравилось. Казалось, он сочетал в себе короля Артура, Оуэна Глендоуэра и Ная Бивена56. Не станет ли Киннок тем долгожданным (по крайней мере для Уэльса) человеком, который вытеснит «железную леди» и станет новым премьер-министром?
52
Рядом с домом Пуччини, в Виареджо, на искусственном полуострове построен театр на 2 тыс. мест, где с 1930 г. летом проходят оперные спектакли.
53
Главный контрабандист. Шпион. С приездом на Сицилию! (итал.).
54
Где остановитесь в Палермо? (итал.).
55
Нил Киннок (р. 1942) — британский политик, лидер лейбористов в 1983-1992 гг. Ушел с поста после поражения партии на выборах 1992 г.
56
Оуэн Глендоуэр (1354-1416) — вожак неудавшегося восстания, ознаменовавшего последнюю попытку Уэльса вырваться из-под власти Англии. Провозгласил себя принцем Уэльса. Най (Эньюрин) Бивен (1897-1960) — лидер левого крыла лейбористов с 1930-х гг. В 1945-1951 гг. министр здравоохранения, в 1951 г. — министр труда.