Страница 24 из 35
– Слушаюсь, господин. И еще. Вы пауков первый раз видите, а я уж на всю жизнь навидался.
– И?
– У этих кости больно свежие, на некоторых еще клочки мяса остались. Думаю, что нам «новорожденные» попались. Им не больше недели. Не зря ли мы к тому поселению идем, господин? Думаю, нет там больше живых. Да и мертвых, наверно, не осталось.
– Вот и посмотрим, – чуть помедлив, сказал я и повторил: – Вот и посмотрим.
Полдень. С усилием поднявшись с расстеленного плаща, я направился к суетящемуся послушнику. На удивление быстро оправившийся от потрясения Стефий уже закончил подготовку к погребальному обряду.
Тела, плотно закутанные в плащевую ткань, возложили на высокий помост из хвороста и толстых сучьев, осталось лишь поднести огонь. Все собрались и ждали только меня.
Начнем. Рикар поджег факел и протянул мне. Кивнув Стефию, я с нескольких сторон поджег погребальный костер под звонкий голос послушника, нараспев читающего заупокойную молитву. Высоко взметнувшееся пламя скрыло очертания тел наших погибших товарищей. Покойтесь с миром…
Погребальный костер остался далеко позади. Стараясь восполнить потерянное время, мы почти бежали по наполненному тенями лесу. Больше не старались пройти незаметно и с шумом проламывались сквозь сухой кустарник, обрубали мешающие ветви, оставляя за собой отчетливый след. Как мы смогли убедиться на горьком опыте, все наши попытки скрыть свое присутствие провалились с треском – пауки явились в лагерь словно в насмешку и славно порезвились. Твари! Плюнув на осторожность, мы пошли напрямую, следуя за натягивающим сворку псом.
Еще два дня, и мы доберемся до цели путешествия.
* * *
Погода начинала портиться. Дождь пока не начался, но все к этому шло – небо затянула сплошная пелена туч, поднялся порывистый ветер, треплющий верхушки деревьев. Резко похолодало.
Потерев усталые глаза, я осторожно перевернулся на бок – от неподвижного лежания тело быстро затекало. Уже полдня мы лежали на краю вырубки, кольцом охватывающей большую деревню. Именно деревню, а не защищенное поселение. Построенные безо всякого порядка деревянные дома окружало невысокое кольцо бревенчатого частокола, над которым вздымались две пустующие вышки для наблюдателей. Все пустое пространство между частоколом и краем леса было занято под уже убранные поля. То тут, то там торчали высокие копны сена.
Если забыть, что мы находимся в самом сердце Диких Земель, то создавалось полное впечатление, что перед нами эдакая патриархальная сонная деревушка и вот‑вот из деревни покажутся весело смеющиеся селяне с вилами на плечах…
Бред…
Хотелось крепко протереть глаза, чтобы убедиться, что они не обманывают.
С того места, где мы устроили наблюдательное гнездо, отчетливо просматривались сколоченные из толстого горбыля ворота. Открытые. Одна из створок под порывами ветра изредка с шумом ударялась о стену, но никто не спешил запереть ворота.
Это настораживало. Нет, на первый взгляд, все было в порядке – частокол не порушен, дома не сожжены, нигде не видно мертвых тел или пятен крови. Обычная, ничем не примечательная деревушка.
Мы ошиблись? На поселение никто не нападал?
Но как тогда объяснить замеченные нами пугающие странности? Незапертые ворота, над крышами домов не вздымалось ни одного дымка, хотя давно уж настало время обеда, не переругивались дворовые собаки, не мычала скотина в хлеву и самое главное – за прошедшее время мы так и не заметили ни одного человека. Деревня погружена в тишину, нарушаемую лишь свистом ветра да изредка шумом бьющейся о частокол створки ворот.
Да и пес, все это время неистово влекущий нас именно сюда, теперь не спешил к дому хозяина, а настороженно замер, прижав уши к голове и нюхая воздух.
Идти в деревню не хотелось. Что‑то в душе протестовало против этого опрометчивого шага.
Уловив тихий шорох, я повернул голову и увидел ползущих ко мне Литаса и здоровяка. Хорошо, значит, посланные на разведку вокруг деревни охотники уже вернулись.
– Господин, разведчики обошли всю деревню, – взволновано зашептал приблизившийся Литас. – Судя по всему, она пуста. Это и немудрено – здесь были шурды!
– Откуда знаешь?
– Прочли по следам. С неделю назад, может, чуть раньше, небольшой отряд прошел к деревне с запада – судя по оставленным следам, до тридцати костяных пауков и с десяток шурдов. Думаю, что и парочка поводырей есть. И шли они…
– Кто? – не поняв, переспросил я. – Как ты их назвал?
– Поводыри, господин. Они контролируют нежить.
– Кто эти поводыри? Тоже нежить?
– Нет, господин, – вмешался Рикар. – Это обычные шурды. Их называют поводырями, потому что они «ведут» пауков и другую нежить – отдают приказы, указывают цель, говорят, куда идти. Отличить их от шурдов‑воинов можно по костяному гребню на голове – это амулет контроля нежити.
– Ясно. Если поводыря убить, что станет с пауками?
– Не знаю, господин, – пожал плечами здоровяк. – Еще никто не убивал поводыря. Или я о таком не слышал. Видеть их, я часто видел, когда границу охраняли, но только издалека. Шурды не покидают Диких Земель. Только тварей своих через границу посылают.
– Понятно. Литас, продолжай. Куда шел тот отряд?
– Те следы направлялись аккурат к деревенским воротам. Мы приближаться не стали, а прошли чуть дальше и наткнулись на другие следы. На этот раз они вели уже из деревни на север. Человеческие следы. Множество человеческих следов – и взрослые, и дети. Похоже, шли плотной колонной. А по краям… следы паучьих лап… словно конвоиры.
Литас замолчал, но я уже все понял. Деревня мертва.
Легко представить, что произошло. Под покровом ночной темноты пауки, управляемые шурдами, ворвались в деревню, с помощью магии подчинили жителей, но убивать не стали, а погнали на север. Зачем? Не знаю. Но не сомневаюсь, что для несчастных жителей было бы куда лучше погибнуть на месте.
На карте, что у меня есть, север отмечен одним большим белым пятном. Там может быть все что угодно, и я не рискну повести туда своих людей.
Мы бессильны им помочь.
– Господин, мы сделали все, что могли. Не наша вина, что эти глупцы не удосужились даже защитный ров выкопать. И частокол курам на смех!
– Не надо меня утешать, Рикар, – отмахнулся я. – Ты о другом подумай – возможно, в деревне есть чем поживиться. Нам не помешало бы несколько новых топоров и пил. Про оружие так вообще молчу.
На мгновение я почувствовал себя мародером. Несчастные жители деревни, возможно, еще живы, а я уже собираюсь покопаться в их добре. Отвратительно. Но таковы законы Диких Земель. Выжить любой ценой. Сейчас эти вещи нужнее моим людям.
– Боюсь я туда соваться, – проговорил здоровяк, не отрывая пристального взгляда от вымершей деревни. – Посмотрите, над деревней воронье так и вьется, не иначе падаль чувствуют. Но на землю не садятся. Почему? Чего опасаются?
– Ясно чего. Нечисти, – буркнул Литас. – Не иначе засада.
Только сейчас я обратил внимание на многочисленных ворон, низко кружащихся над домами, но не решающихся приземлиться. Вот одна из ворон, похоже, не выдержав терзающих мук голода, спустилась до самых коньков крыш и тут же, забив бешено крыльями, взмыла вверх, словно чего‑то испугавшись… или кого‑то…
– Ну? Рискнем? – напрямую спросил я. – Говорите прямо.
Чего уж там кривить душой – когда я настаивал на отправке отряда на разведку, то только ради возможных трофеев, столь жизненно необходимых нам, а в возможное спасение людей не верил с самого начала. И иногда на задворках сознания просыпалась пугающая меня самого мыслишка: «Зачем нам лишние рты? Своих кормить нечем».
– Рискнем, господин, – чуть помявшись, согласно кивнул Литас. – У нас ножи уже почти до рукояток сточились, скоро шкуры с добычи, как звери, зубами снимать начнем.
– Рикар?
– Да, господин, – коротко ответил здоровяк.