Золото Нижнего мира

— Это что за твари? — властно спросила другая эффектная амазонка, восседающая на рапторе, и показала жезлом на черепах. Мужчины‑драу неумело тыкали зверей пиками в лапы, принуждая двигаться. — Они сами‑то могут ходить, без понукания? Зачем вообще нужны?

— Обычные черепахи. — Зак пожал плечами. — Отож, полезай в штабную…

Остальные черепахи могли двигаться вереницей, без погонщиков, если видели перед носом корму ведущей подруги.

Командир отдала приказание, и двое воинов‑драу отправились с гремлином. Остальные пиками показали, что пора выдвигаться — и вся небольшая армия покинула поле боя. Оружие у пленников забрали. Нелюбезное обращение со своими спасителями эльфы объяснили просто — законы военного времени.

Вскоре заваленное трупами ущелье осталось позади.

— Не нравится мне эта тощая женщина на ящерице, — поежилась Пунай. Тувлюшка взяла Федра под руку и тревожно озиралась. — Они нас убьют?

— Не думаю. Мы же спасли их от гибели. А вот в рабство обратить могут. Но мы скорее умрем, чем станем рабами, верно, комдив?

— Конечно, тут же убьемся об черепаху или выпьем цикуту.

Труднее всего приходилось Бульке. Время от времени он выбивался из сил и падал на серую каменистую почву, потом вскакивал и с высунутым языком догонял товарищей. К счастью, время от времени попадались лужи с застоявшейся водой, в которых он полеживал.

— Эй, боец… — обратился Федр к воину мужского пола, наименее хмурому на вид. — Что это за пауки там были? Почему они с вами воевали?

— Драйдеров никогда не видал?

— Мы же на драконе из Верхнего мира прилетели, ничего про местные порядки не знаем.

— Наша маджаи Фундис живо выяснит, откуда вы… Что, серьезно о людях‑пауках не слыхал?

Политсоветник кивнул.

— Это изгнанники! Они раньше жили в нашем городе, но не прошли испытание Ллот и были прокляты. Поэтому тела их исказились, а вместо ног выросли паучьи лапы.

— А Ллот — это кто?

— Ну, вы там совсем дикие… Паучья Королева!

— Ишь ты! А почему их сразу не убили, как только они на экзамене провалились? Кто позволил им собрать армию, вооружиться и устроить вам резню?

— Политикой увлекаешься? — насторожился воин‑драу.

— Нет, стратегией и магией.

Однако было поздно. Конвоир отвернулся и сделал шаг в сторону, демонстрируя полное равнодушие к персоне Федра, чьи последние слова еще больше усилили недоверие солдата.

Федр оказался не единственным, кому удалось потолковать с суровыми стражами. Спустя пару часов стало понятно, что тут происходит. Разведчики драу из города Диллреан установили, что отверженные, кого богиня Ллот «наградила» паучьими ногами, уже несколько лет стекаются к пещерам в тридцати милях от города. В последние месяцы их активность заметно усилилась. Организатором волнений стал энергичный упырь из Верхнего мира, потерявший где‑то нижнюю половину туловища. Он влез в бочку, приделав к ней железные ноги, и передвигался таким способом пошустрее натуральных драйдеров. А уж дрался будь здоров — за что и заслужил всеобщее уважение и почет.

Этот‑то упырь и придал изгоям смысл существования. Объявил, что они должны вернуться в Диллреан и наказать жриц Паучьей Королевы. То есть перебить с особым садизмом и расчленением тел.

Чтобы не допустить такого сценария, город направил отряд ополченцев к пещерам — нанести пауко‑людям упреждающий удар. Однако разведданные о количестве мутантов оказались трагически преуменьшены. И сложить бы темным эльфам головы в неравном сражении, если бы не счастливое появление золотоискателей на драконе.

Заку удалось завязать тесный контакт со жрицей на черве, — звали ее Хино. Комдив уже практически столковался на то, чтобы проехаться вместе с ней, как Фундис объявила привал на ночлег.

Увы, марш‑бросок был омрачен гибелью гоблина‑золотоискателя. Он завернул по нужде в расселину между скал, где обитал молодой и неопытный дикий раптор, только начавший охотиться на крупную дичь. Не дождавшись прохода армии, чтобы напасть с тыла и потом убежать с добычей, ящер не вытерпел и поплатился. Драу накинули на хищника прочную сеть.

Гоблина это не спасло, первым же укусом ящер разорвал ему шею. Пока экспедиционеры хоронили товарища, эльфы отдыхали и сочувственно цокали языками.

Остановилась армия невдалеке от водоема, на плоском возвышении — очевидно, в уже облюбованном ранее месте. Повсюду были видны следы стоянки. Светящиеся кристаллы на небе в этом районе были редки, так что создавалась умиротворяющая атмосфера сумерек. Грибные поля, гнезда гигантских стрекоз‑меганевр, каменные развалы и ущелья также остались позади, и ничто не должно было помешать отдыху героев.

Одни отправились на вечерний выпас рапторов и сбор черных лопухов, другие разводили костры и ставили палатки. Предстоял праздничный ужин.

Пленников расположили в самом центре лагеря, выдали каждому пучок какой‑то сухой растительной пищи и кувшин с водой на всех. Золотоискатели устало расселись на сероватой травке. Фундис проследила за раздачей, затем в сопровождении солдата‑драу приблизилась к гоблинским военачальникам. Постояла перед ними, разглядывая, затем присела на корточки вплотную к политсоветнику, блеснув круглыми коленками. Грязь и кровь врагов она успела смыть. Острые ушки настороженно двигались, короткие белоснежные волосы в живописном беспорядке торчали в стороны. На губы и глаза Фундис нанесла свежую косметику — легкие черные контуры.

— С тобой все ясно, здоровячок, — сказала она Заку. — А вот ты, беленький, интересная зверушка. Не орк, не гоблин, тем более не эльф‑древоложец. Фэйри?

— Я человек, — гордо сказал Федр.

— Вот как! Забавно. Тысячу лет ваше племя не встречала. Или две… А из какого рода? Нет, не говори, сама угадаю. Для эллина ты чересчур мужественный…

Федр приосанился.

— Для иудея слишком простодушный. Для римлянина недостаточно мордатый, для скифа недостаточно кривоногий… Знаю, ты укр!

— Кто? — оторопел Федр. — Какой еще укр? Да про них ни в одной берестяной грамоте не сказано!

— Может, ты и прав, — неожиданно согласилась Фундис. — Никто их живьем не видел, только слухи ходили. Дескать, могучие воины с длинными чубами, как махнут ими — все враги как трава к земле пригибаются и ползут восвояси. Ладно, надоело гадать, сознавайся сам.

— Я этруск! И немного друид.

— Это хорошо, — промурлыкала эльфийка. — Скрижали говорят, что этруски — непревзойденные любовники.

— Ничего не обещаю, — брякнул Федр и тут же мысленно одернул себя. Ну кто его за язык тянул!

— Захочу, так не спрошу! — отрезала Фундис и вскочила. Ее добродушное настроение испарилось мгновенно. — И отказаться не посмеешь, пусть ты и с неба прилетел.

Она с сердитым видом удалилась в свою палатку, которую наконец‑то воздвигли нерасторопные слуги.

— Я ей глаза ночью выцарапаю, пока спит, — прошипела бесстрашная Пунай.

Ярко горел костер, крутились вертела со змеиным и рыбьим мясом, грибами и сочными листьями черного лопуха, но золотоискателей эта мирная картина не радовала. Командиры драу, выслушав историю проникновения отряда в Подтеменье, принимали решение, что с ними делать.

С одной стороны, гостям была прямая дорога в рабство. С другой, они героически уронили своего дракона на врага, чем и обеспечили победу добра. И ребята у них в руководстве опять же симпатичные. Да и гоблины вполне могут поработать на благо Паучьей Королевы арбалетом и кинжалом.

— Так или иначе, мы должны принудить этих доблестных воинов к миру, — заявила наконец Фундис. — Кинжал сюда!

Появившийся в руках у ординарца кинжал выглядел грозно, однако эльфийка ещё грознее.

— Кто у вас главный?

Испуганные гоблины загомонили, указывая пальцами на Маггута. Тот свирепо погрозил предателям кулаком, но промолчал.

— Мужчина? Какая дикость… — Эльфийка поморщилась и глянула на гоблинш. — Хотя таким рыхлым девицам я бы командование тоже не доверила. Иди сюда, орк. Возьми кинжал.