Золото Нижнего мира

Олег Никитин, Александр Сивинских

Золото нижнего мира

Пролог

Редкие звезды недобро поблескивали с бурого ночного неба — будто стеклянное крошево, подсыпанное диверсантом в солдатскую кашу вместо соли. Легкобронированная транспортная черепаха вперевалочку двигалась по узкой улице. Окованные металлом когти высекали искры из давно и безнадежно прохудившейся брусчатки, жесткая чешуйчатая кожа на коленных суставах рептилии поскрипывала как кирзовый сапог. Барахлил магический фонарь, периодически меняя цвет с желто‑белого на голубоватый. Дома в разноцветных лучах казались то уютными пряничными избушками, то мертвенно‑холодными надгробиями. Впрочем, оценить игру света было некому. Экипаж черепахи — орк‑капитан Перг и два гоблина‑ветерана из даггеранской гвардии, — дружно кемарили. Легкая бортовая качка навеяла дрему даже на гремлина‑погонщика, что сидел за рычагами, вживленными прямо в мозг рептилии.

Лишь Федр Твердоствол, начальник разведки и контрразведки гоблинского государства Даггош, а помимо того — теневой лидер страны, смотрел по сторонам внимательно и строго. На то были веские причины. Агенты доносили, что в столице мало‑помалу вызревают зерна будущего мятежа.

Фонарь в очередной раз мигнул. Его свет налился венозным багрянцем, после чего не то вовсе погас, не то сместился в инфракрасный диапазон. Черепаха пробежала в полной темноте десяток шагов, споткнулась и встала. Федр пихнул коленом погонщика, перемахнул через борт панциря и отправился посмотреть, что преградило путь.

Не успел он и шага сделать, как из ближайшей подворотни раздался разбойничий посвист. Басовито, будто атакующий мышонка жук‑двоебрюх, прогудел над ухом и врезался в черепашью броню булыжник. Брызнула острая крошка, ударила по затылку и шее.

— Тревога! — заорал Федр, резко присев и страшно жалея, что в кобуре не боевой жезл, а всего лишь магический парализатор.

По панцирю забарабанили камни. Невидимые пращники выпускали их с огромной силой, и если бы не надежный панцирь боевого животного, экипаж был бы сметен.

Наконец обстрел прекратился. На дорогу выскочило четверо гоблинов, перекрыв черепахе путь. Судя по фигурам, то были чистопородные таха из северных джунглей. Прирожденные охотники: узкие в бедрах, широкоплечие и, несмотря на короткие косолапые ноги, не по‑гоблински рослые. С тыла показалось еще несколько громил. Все действовали на редкость быстро и слаженно. И все же не проворней бывалых гвардейцев.

Капитан Перг из парализующего жезла ошпарил подонков перед черепахой. Его подчиненные разрядили свои арбалеты в сторону тыла. Проулок огласился воплями боли, по брусчатке зазвенело упавшее оружие.

Тем временем откуда‑то вынырнули ещё два злодея. Проворные как обезьяны, пригибаясь и маневрируя, они бросились к Федру. Один размахивал коротким копьем, чье острие было вымазано бледно светящейся гадостью, другой — устрашающим тесаком в локоть длиной и в ладонь шириной. Федр напал первым. Засадил ботинком между ног копьеносцу. Уходя от копейного наконечника, сделал пируэт в приседе. Распрямился и оказался лицом к лицу с оторопевшим вторым громилой. Ухватил его запястье, дернул. Вражеский клинок врезался в бронированный панцирь черепахи. Федр добавил владельцу тесака коленом в живот, выхватил наконец‑то свой жезл, выстрелил. Разряд ушел к небесам — это среагировал копьеносец. Развить успех Федр ему не позволил. Со всего маху опустил рукоятку жезла на гоблинское темечко. Дерево треснуло, фокусирующий кристалл выпал из крепления, однако и гоблин расслабленно повалился на мостовую.

— В черепаху, сир! — крикнул Перг, стреляя по набегающим фигурам. Те с воплями задергались и упали.

Навыки контрразведчика преодолели даже инстинкт самосохранения. Федр схватил подвывающего от боли владельца тесака и забросил через борт черепашьего панциря. Неугомонный копьеносец очнулся и попытался ткнуть Федра отравленным жалом в ногу. Тот выругался по‑этрусски и придавил кисть гоблина каблуком с такой силой, что кости захрустели.

Капитан буквально силком втянул разбушевавшегося теневого лидера под защиту панциря. Погонщик‑гремлин ткнул острым стеком в нервный узел животного, черепаха заблеяла, сорвалась с места и понеслась галопом.

Глава 1 Плохие новости. Тайна заброшенного террариума. Ведьма и её шавка

Федр лежал на роскошной по гоблинским меркам кровати под балдахином из противомоскитной сетки. Постельное белье украшали аляповатые рисунки: зонтичные кусты, травы и стада пятнистых, как леопарды, антилоп. В окно стучались ветви деревьев, увешанные ярко‑лиловыми кренделями плодов. Резные, будто у папоротника, листья трепетали на ветру. С плода на плод перепархивали бабочки размером с голубя, впивались в сочную мякоть длинными хоботками толщиной с карандаш. По стенам скользили солнечные зайчики.

Малая родина Федра Твердоствола, страна гоблинов Даггош, встречала пробуждение своего теневого лидера прекрасным утром, словно забыв о ночном предательстве.

Федр не знал настоящих родителей. К приемным — отцу‑друиду Твердостволу и матери‑кентавриде Долкмене — его принесла великая гоблинская река Касуку. Младенец приплыл в хорошенькой корзиночке, размещенной на тростниковом плоту. Небогатые сведения о голосистом малютке содержались в пергаменте, кратко и разборчиво записанные высоким эльфийским. В тот же пергамент был завернут увесистый столбик золотых кордоб.

В записке сообщалось, что карапуза зовут Федр. Он на три четверти человек, этруск, а на четверть — не то фейри, не то островная чудь. Слово несколько раз исправляли — то женским почерком, то мужским, — в результате установить истину сделалось невозможно. Остальное читалось без проблем. Пол мужской, возраст три месяца, страна происхождения Аггух. Магические способности малые, физические выше средних, психические в норме, умственные неизвестны.

Везунчикам, нашедшим плавучий клад, предлагалось забрать золото себе, а взамен воспитать малыша «настоящим этруском». Кто мог так полагаться на безопасность плавания по реке, кишащей хищной живностью, страшно было даже представить.

Федру повезло. Своими детьми друид и кентаврида не обзавелись, хоть и старались с завидной регулярностью. Так что подкидыш оказался кстати. Да и деньги были не лишними. Интернациональная пара с энтузиазмом взялась за воспитание ребенка. Мама учила его быть сильным и быстрым, папа — находчивым и изворотливым, а еще — колдовать в меру сил. Федр приемных родителей не расстраивал, уроки впитывал, как губка воду. К восемнадцати годам он вырос в здоровенного красивого парня, грозу простодушных гоблинских девчонок и коллекционера чужих зубов, выбитых в драках.

У человека, пусть даже с примесью благородной крови фейри (или островной чуди), в мире Старших Народов маловато возможностей сделать карьеру. А для крепкого парня из скромной семьи и подавно одна‑единственная. Военная служба. Особенно ценятся кадры, прошедшие муштру в эльфийских войсках. Родители желали Федру лучезарного будущего, поэтому отправили его набираться опыта в экспедиционный корпус «Зубцы листвы», что охотился на каннибалов в лесах Аггуха.

Федр на исторической родине не оплошал. Отбарабанив пять лет, дослужился до десятника‑селлара разведчиков. Параллельно успел подучиться полезным навыкам в диверсионной школе и узнать кое‑что новенькое на курсах заклинателей.

Возвращение в Даггош началось с маленькой катастрофы, поставившей большой крест на карьерных планах Федра. В стране клокотал мятеж. Армия бесноватого предводителя северных гоблинов‑таха Черного Шамана рвалась к столице. Друидская община эвакуировалась через магические порталы за Кипящий Океан. Приемных родителей Федра увезли буквально силой. Надежда на теплое место в рядах элитного подразделения рухнула.

Однако даже без протекции молодой воин в звании селлара оставался ценным кадром. Его направили в отряд, охраняющий внешний периметр правительственного дворца. Во дворце заседал даггеран всего Даггоша — эльфийский ставленник, интеллигентный деспот Волосебугу из южного гоблинского клана киафу.