Наслаждение и боль

— У вас осталось лишь несколько дней испытательного срока, не так ли?

— Ну и что? — спросила Лаура с напускным равнодушием, зажигая сигарету дрожащими пальцами.

— Не пытайся обмануть меня, дитя, — вздохну-ла Элизабет. — Тебе что-то разрывает душу, разве нет?

Лаура глубоко затянулась сигаретой, пытаясь продемонстрировать спокойствие.

— Я хотела, чтобы этот месяц уже прошел, — сказала она натянуто. — Моя приятельница в Лондоне скучает без меня. Вы знаете, что мы снимаем вместе с ней квартиру и она не любит жить одна.

Элизабет взяла вязанье, которым иногда занималась, и тихо уселась в большое кресло-качалку, стоявшее в углу детской.

— И что же ты будешь делать? — мягко поинтересовалась она. — Искать другую работу?

— Придется сделать это, — проговорила Лаура с легкостью.

— О, Лаура! — воскликнула Элизабет нетерпеливо. — Я очень хотела бы помочь тебе, если бы могла!

— Зачем? — спросила Лаура, покачав головой. — Давайте не будем говорить об этом, Элизабет. Куда дон Рафаэль увез сегодня Карлоса?

— Мне кажется, они отправились в Севилью, — ответила Элизабет, хмурясь. — Розета отправилась с ними.

— Розета Бургос? — недоверчиво воскликнула Лаура.

— А кто еще? — Элизабет пожала плечами. — Она уже ездила с ними несколько раз, тебе следует знать, что Розета надеется стать следующей сеньорой Мадралена!

— Я… я подозревала, — побледнела Лаура, — что она пытается добиться этого, но я никогда не думала, что это серьезно… — Голос ее стих. — Вы думаете, что она добьется своего?

— Сомневаюсь, — ответила Элизабет задумчиво. — Я не думаю, что сеньор Рафаэль пойдет на этот риск.

— Но почему? Почему? Элизабет, вы должны мне рассказать, что гнетет его! — Она опустилась на колени около кресла старой женщины. — Пожалуйста, скажите мне! Вы знаете, что я скоро уеду. То, что я буду знать, никого уже не сможет ранить!

Элизабет медленно отложила в сторону свое вязанье.

— Пожалуй, ты действительно должна знать, — пробормотала она почти про себя. — Это может быть причиной… — Она остановилась. — Хорошо, Лаура. Я объясню. Ты знаешь, что семейство Мадралена живет здесь уже в течение многих поколений?

— Да, я знаю это, — кивнула Лаура.

— Это страна, погруженная в традиции — в легенды, предрассудки. Это страна, небогатая знаниями, и, возможно, поэтому жители ее готовы верить в немыслимое. — Она вздохнула. — Во всяком случае, начало моей истории относится к тем достославным временам, когда господином Мадралена был прадед Рафаэля. Очень гордый и красивый человек. Говорят, Рафаэль немного похож на него. В те дни здесь было много цыган, и Карлос Мадралена, прадед Рафаэля, влюбился в одну из них, прекрасную молодую девушку по имени Кармелита. Однако Карлос уже был женат, и, когда произошло неизбежное и Кармелита оказалась беременной, это вызвало большой скандал.

— Это звучит как сказка, — воскликнула Лаура.

— Возможно, ты права больше, чем думаешь, — сухо заметила Элизабет. — Но дальше было вот что. Бабка Кармелиты потребовала, чтобы, когда ребенок родится, Карлос принял его в свою семью и признал законным. Вы можете себе представить, какова была реакция Карлоса? Нельзя забывать о разнице в их положении. Сейчас Испания, кажется, несколько продвинулась в социальном плане, но это по сравнению с теми временами. Конечно, Карлос отказался не колеблясь. И тут случилось то, что позже навлекло беду. Бабушка Кармелиты объявила, что налагает проклятье на всю семью.

— Вы не можете говорить серьезно! — Лаура уставилась на нее.

— Почему не могу? Ты еще не слышала всего. Подожди, прежде чем делать поспешные суждения, Лаура. Проклятье было не простым. В нем объявлялось, что мужчина-наследник поместья Мадралена всегда будет виноват в смерти своей жены!

Лаура уставилась на нее еще более напряженно.

— И они поверили в это?

— О да! Всему этому были доказательства!

— Что вы имеете в виду?

— Позволь мне продолжить, и я объясню. Карлос Мадралена потерял свою жену меньше чем через год после проклятия.

— Он убил ее? — нахмурилась Лаура.

— О, совсем нет! Она умерла во время родов.

— Но это вполне естественная смерть! — воскликнула Лаура нетерпеливо.

— Я думаю, что так можно сказать. Но она была здоровой женщиной, родившей своему мужу трех детей. Не было никаких причин, почему она должна умереть, но она умерла.

— И что?

— Теперь мы подходим к деду Рафаэля, Фелиппе Мадралена. Он тоже виноват в смерти своей жены, если хорошо разобраться.

— Почему? Что случилось?

— Хелен, его жена, была прекрасным стрелком. Она часто отправлялась на охоту со своим мужем, что считалось необычным времяпрепровождением для женщины в те времена. Как бы то ни было, она умерла в поле. Считается, что Фелиппе случайно убил ее выстрелом, хотя нет твердых доказательств, по которым можно сделать вывод, чья пуля ее убила. Там было еще много гостей.

— Вот видите!

— О, я знаю, что случается много несчастных случаев и недоразумений, но как-то все странно!

— А его мать? — прошептала Лаура. — Мать Рафаэля?

— Его отец вел машину, когда она погибла. Я думала, ты знаешь об этом.

— Да, я знаю! О, я просто не знаю, чему верить! — Лаура почувствовала дурноту и неуверенно поднялась на ноги.

— А еще ведь была Елена! — спокойно проговорила Элизабет.

— Елена? — быстро обернулась Лаура.

— Конечно. Она ведь тоже жена наследника Мадралена.

— А что, Рафаэль убил ее? — Лаура стиснула руки.

— Нет. Вообще-то она сама убила себя, — мягко ответила Элизабет, — но Рафаэль считает себя виновным в том, что она это сделала. В ту ночь, когда она умерла, между ними произошла ужасная ссора.

— Понятно! Понятно! — Лаура спрятала свое лицо в ладонях. — О боже, что за ситуация!

Элизабет поднялась и подошла к ней. Она обняла ее за плечи.

— Дитя мое, мое дитя, — успокаивая, шептала она, и Лаура почувствовала, как горячие слезы наполнили ее глаза и неудержимо потекли по щекам. Элизабет прижала ее крепче, и Лауре стало спокойно, как никогда раньше.

Когда буря ее рыданий улеглась, Элизабет сказала:

— Может быть, теперь ты пойдешь и умоешься, до того как дон Рафаэль и Карлос вернутся? Не надо волновать ребенка.

— Спасибо за все, — взволнованно произнесла Лаура. — Спасибо вам за доверие!

Элизабет распростерла руки по-европейски.

— Единственное, чего я желала бы, это сделать что-нибудь, что в моих силах. Я люблю Рафаэля, дитя мое. Я хочу видеть его счастливым.

У себя в комнате Лаура стерла все следы своего горя, применив легкий макияж, немножко румян. Глаза ее казались огромными и взволнованными.

«Линдсей была права, — молчаливо призналась она себе, — все, чего я добилась, приехав в Мадралена, — еще одна рана в сердце, которое и так разбито».

Два дня спустя ее наконец пригласил в свой кабинет Рафаэль. Сердце ее затрепетало, когда ей сообщили об этом за ужином, где Рафаэль отсутствовал, чему она порадовалась. Она была на пределе, понимая, что сложившаяся ситуация грозит выйти из-под контроля.

Теперь у нее не было другого выбора, как идти к нему, и она поспешно взбежала в свою комнату, чтобы переодеться из слаксов и рубашки, в которых была, гуляя в саду с Карлосом. Они сажали семена, которые она приобрела в Костале, и она думала, как поведет себя Карлос, когда узнает о ее предстоящем отъезде.

Она выскользнула из слаксов, надела красную гофрированную укороченную юбку и с трудом привела в порядок прическу. Она осталась в белой блузке. В конце концов, Рафаэля не интересуют ее наряды. Теперь он проводил много времени с Розетой. За ужином Розета обычно распространялась о своем кузене, причем с какой-то собственнической интонацией. Она рассказывала донье Луизе подробности прошедшего дня, пересказывала реплики Рафаэля. Однажды Лаура спросила Карлоса о Розете, но он промолчал, а потом обиженно сказал, что Розета не разговаривает с ним и только хочет быть рядом, когда он с отцом.