Страница 14 из 44
Она едва дождалась, пока не проползут ничем не заполненные суббота и воскресенье, чтобы увидеть, что принесет следующая неделя. В среду вечером, на десятый день после начала опыта, когда она, как обычно, пришла к Дарку тот заметил:
— Мэри, вы начинаете меняться.
— Я знаю, — живо отозвалась она, тщетно пытаясь подавить возбуждение.
Он придирчиво разглядывал ее лицо.
— Кожа у вас стала более гладкой, как-то округлились все черты, да и цвет лица изменился к лучшему. И волосы тоже — вон они какие блестящие.
— Изменились и размеры, Пол, — прибавила она. (Как-то незаметно они стали называть друг друга по имени). — И, хоть это невероятно, я даже подросла на полтора дюйма.
— Любопытно, — задумчиво произнес Дарк. — Кажется, «Черил» знает, чего хочет. Странное дело, нам до сих пор не удалось напасть на след доктора Престона. Такую фамилию носят несколько врачей, но ни один из них не может быть связан с фирмой «Черил». Один из наших сотрудников три дня дежурил у фабрики в Стенморе, пытаясь опознать его по внешнему описанию. Я надеялся, что нам удастся выследить его машину.
— Может быть, я сумею узнать ее номер, — отозвалась Мэри. — Такая длинная черная машина, довольно старая. Я два или три раза видела, как доктор утром выходил из нее.
— Это бы облегчило поиски, — сказал Дарк. — Разумеется, мы не хотим навредить ни самому доктору, ни кому-нибудь из людей, причастных к этой истории. Но чем больше фактов мы соберем, тем лучше. Если этот доктор Престон и в самом деле настолько талантлив, то он должен быть хорошо известен в области исследовательской медици-
ны. Не рассказывал ли он вам что-нибудь о себе?
— Он вообще мало говорит, к тому же общими фразами. Кроме того, я почти все время под наркозом.
Дарк закурил и задумчиво выпустил дым.
— Все это весьма странно, — пробормотал он. — Но у нас достаточно времени, чтобы разгадать эту тайну.
Под конец третьей недели даже самый невнимательный наблюдатель не смог бы не заметить, что с обычной, безликой мисс Мэри Стенз происходит удивительная метаморфоза. Это похоже было на появление сверкающей красками бабочки из серой, неприметной куколки. Казалось, будто под воздействием какого-то невероятного волшебства с лица и тела девушки спадает невидимая оболочка, открывая ее настоящую сущность, — естественную, привлекательную и удивительно женственную. Красота ее проявилась не сразу: сначала смягчились черты лица и засверкали глаза; темно-каштановые волосы приобрели бронзовый оттенок; стала гладкой и шелковистой кожа. Так постепенно, день за днем, вырисовывалась новая Мэри Стенз. Она стала выше ростом, поскольку ноги ее удлинились, и теперь даже мешковатое платье не могло скрыть того, что ее фигура приближается к голливудским пропорциям. Мужчины на улицах начали с интересом оглядывать ее.
Пенелопа, слишком увлеченная своими «друзьями», не замечала потрясающих перемен в подруге, пока они не приблизились к такому пределу, когда не заметить их стало просто невозможно, и это открытие явилось для нее полной неожиданностью. Мэри пыталась успокоить подругу и как-то объяснить ей суть опыта, но Пенелопа лишь ошеломленно повторяла, что такого не может быть. А потом, уяснив наконец, что это правда, громко воскликнула:
— Черт меня побери, если тут все честно!
Однако возмущения Пенелопы хватило не надолго: через минуту она стала с лихорадочным интересом разглядывать новую Мэри, а затем потащила ее в спальню и заставила раздеться. Она с трудом верила своим глазам.
— Ну, Мэри, никогда бы не подумала, будто такое возможно, — заявила она. — Я и не знала, что они способны на такие чудеса.
— Это специальный опыт, — одеваясь, скромно пояснила Мэри. — Он связан с большой рекламной кампанией.
— Как ты говоришь, называется этот крем?
— «Красотворец».
— Завтра, прямо с утра, побегу куплю.
— Его еще нет в продаже, — сказала Мэри. — Да и вряд ли он даст такой эффект. Суть этого опыта в том, чтобы показать, что может сделать «Красотворец», применяемый в концентрированном виде в клинических условиях.
— Да-а… я и сама бы с удовольствием искупалась в этом концентрате, — задумчиво произнесла Пенелопа.
На фабрике в Стенморе все причастные к опыту с восхищением следили за перевоплощением Мэри Стенз. Только доктор Рафф, он же Престон, оставался спокойным, невозмутимым. Ничем не выказывая своего удовлетворения, он педантично шел к цели. Фаберже постоянно наведывался в исследовательский отдел, желая собственными глазами увидеть чудо под названием «Красотворец», Клайв Роуз знал, куда применить свою неукротимую энергию. Мак-Кинли продолжал требовать косметику, и Роуз наконец уступил.
— Ладно, — согласился он. — Немного подкрасьте, но не увлекайтесь. Эффект нужно нагнетать постепенно…
На лицо Мэри нанесли немного косметики и одели ее в элегантное платье. Съемки велись ежедневно — черно-белые и цветные, кино- и фото. Продолжался и курс лечения — ежеутренние сеансы под наркозом, а затем утомительная суета в Павильоне. В конце четвертой недели Мэри подумала, что опыт приближается к завершению. Рассматривая себя в зеркале и на экране во время просмотра отснятого материала, она убеждалась, что стала совсем другой. Вместо неприметной, неуклюжей, небрежно одетой Мэри Стенз перед ней была ослепительная и элегантная красавица Лора Смайт.
Пол Дарк был просто ошеломлен быстротой и размерами этого перевоплощения.
— Эти кретины из «Черил», похоже, и не понимают, что из этого можно сотворить самую громкую сенсацию года, а не какой-то там рекламный трюк, — сказал он. — Готов поклясться, ничего похожего до сих пор не было.
— Их единственная цель — продажа «Красотворца», — заметила Мэри.
— Поэтому-то и все тайны, — бросил Дарк. — Этот опыт не имеет ничего общего с «Красотворцем» как косметическим средством. Это курс клинического лечения, и никакой «Красотворец», втирай ты его хоть трижды в день, не даст подобных результатов. Рекламировать и продавать косметическое средство, основываясь на таком сознательном обмане, просто неэтично.
Мэри улыбнулась и положила ему руки на плечи.
— Пол, мне нет дела до этических рассуждений, связанных с «Красотворцем», я предпочитаю думать о себе. Вы и в самом деле считаете, что они сделали меня красивой?
— Да, — без колебаний ответил он. — Они превратили вас в настоящую красавицу: я и предположить не мог, будто такое возможно. Честно говоря, не вижу, что еще в вас можно улучшить.
— Курс лечения продлится еще три или четыре недели. Дарк выдвинул ящик письменного стола и достал оттуда небольшую фотокамеру и штатив. Установив штатив посреди комнаты, он прикрутил к нему аппарат. Мэри заметила, что он о чем-то напряженно думает.
— Сейчас встает вопрос, когда выпустить эту историю в свет Божий, — сказал он. — Конечно, самое большое впечатление она произведет перед самым началом рекламной кампании. В этом случае «Черил» обидится и почти наверняка снимет свою рекламу в «Наблюдателе». Мы потеряем порядочную сумму. Не скажу, что меня это так уж пугает, но материальные соображения тоже имеют определенный вес.
— А нельзя ли опубликовать репортаж после того, как начнется рекламная кампания, или же одновременно? — спросила Мэри.
— Почему бы и нет, — уклончиво ответил он. — Правда, они и в этом случае могут забрать свою рекламу, но придется рискнуть. Есть и еще одна причина. По номеру машины мы все-таки разыскали вашего доктора Престона. Его настоящая фамилия Рафф, и, боюсь, его биография сделает «Черил» плохую рекламу.
Мэри вопросительно посмотрела на него. Дарк сосредоточенно расставлял рефлекторы.
— Когда-то его осудили по довольно грязному делу — подпольный аборт, — сухо сказал он. — Его исключили из медицинской корпорации и посадили в тюрьму, поскольку он погубил пациентку.
— Вот как, — ошеломленно прошептала Мэри. — Тяжело даже представить себе: доктор Престон, и вдруг…
— Подобное всегда тяжело представить. Просто ему не повезло. Но это усложняет мое задание и ставит перед «Наблюдателем» настоящую проблему с точки зрения редакционной политики. Мы всегда пишем всю правду, невзирая на возможные последствия. Своим успехом наш журнал обязан именно беспристрастной правдивости.