Страница 22 из 37
— Ты меня напугал! — Анна перевела дыхание.
Он рассмеялся.
— Сегодня очень теплый день! И вода блестит, как зеркало на солнце!
И Генрих, сбросив джинсы и майку, кинулся в речку.
— Подожди, ты забыл снять носки! — Анна залилась звонким смехом.
— Иди ко мне! — крикнул он, стоя по пояс в воде и кидая на берег уже мокрые носки.
Анна подошла близко к воде.
— Генрих, перестань брызгаться! — она заслонила лицо локтями.
Он схватил ее за руку и потащил в воду.
Она, смеясь, сопротивлялась, но было уже поздно. Легкий халат намок, прилип к телу.
Они барахтались в воде. Генрих пытался ее поймать, но Анна ловко ускользнула от него. Наконец, он поймал подол ее халата.
— Отпусти, — закричала женщина, ударив рукой по воде.
Брызги веером полетели в лицо парня.
— Ах вот как?
Он привлек ее к себе.
Анна смеялась, приняв его объятия за шутку, но, взглянув в его глаза, она замолчала.
— Не надо, Генрих, — прошептала она.
Он проглатывал ее страстным взглядом. Руки блуждали по спине, стягивая халат с плеч.
— Генрих!..
Анна хотела вырваться, но он сжал ее в объятиях крепче. Целуя, взял на руки и аккуратно положил на берег.
Халат прилип к телу, выдавая все совершенства ее фигуры. Парень положил руку на грудь Анны, трогая пальцами выдающийся из-под ткани сосок.
Женщина взяла его руку, убрала с груди.
— Не надо! — тихо сказала она.
Генрих лег на траву, положил руки за голову и уставился в небо.
Анна, поправив волосы, встала, повернулась к молодому человеку спиной.
И вдруг ее обхватили его руки. Он повалил ее на траву и распахнул халат. Решительный огонь блеснул в его глазах.
Сопротивляться было бесполезно.
Анна закрыла глаза.
Мягкие руки ласкали ее тело. Она возбуждалась от прикосновений его языка и губ к ее соскам. Знакомое ощущение разливалось по всему телу. Она хотела оттолкнуть его, но ослабевшее тело не слушалось. Он возбуждал ее лоно. Анна стонала, закусив губу и вздрагивая; бедра раздвинулись сами, бедра приглашали, хотели обнять его. Генрих глубоко проник в нее. От приятного ощущения у нее закружилась голова. Она обвила его шею руками и, тихо постанывая, двигалась вместе с ним. Целуя губы Анны, парень сильно прижал ее к себе. Они вместе громко простонали.
Генрих лег рядом.
Анна задумчиво смотрела в небо.
Он попытался что-то сказать, но, взглянув на ее лицо, передумал. Встал, оделся и молча пошел к дому.
Через некоторое время в дом зашла Анна.
Молодой человек, сидя в кресле-качалке, читал книгу.
Анна переоделась.
— Ты не волнуйся, — сказал он. — Я сейчас уеду.
— Генрих… — начала женщина.
— Нет-нет, не беспокойся, все хорошо, — он подошел к Анне. — Если бы ты знала, как я тебя люблю. Ты потрясающая женщина! Такой, как ты, больше нет. Но я же вижу, что твоими мыслями полностью владеет Эдуард, хоть ты теперь меня так не называешь.
Он поцеловал ее в губы:
— После того, что сейчас было, я люблю тебя еще больше.
Анна вздохнула.
— Еще увидимся, да? — спросила она.
— Конечно.
Он пошел к машине.
— Пока! — крикнул Генрих, помахав рукой.
Анна закурила.
«Славный мальчик. Только еще слишком молод».
Она вернулась в Милан.
— Как отдохнула? — поинтересовалась Джулия.
— Хорошо.
— А Генрих? Как он? — в глазах Джулии промелькнул огонек любопытства.
Анна улыбнулась.
— Я все поняла, — обрадовалась Джулия. — Наконец-то ты решилась. Все, кто был с ним, в восторге!
— И я тоже, — ответила Анна. — Но…
— Опять какие-то «но»? Запомни, если тебе суждено быть с Эдуардом, ты будешь с ним. И никакие интриги Катерины этому не помешают.
Анна задумалась.
— Может быть, — согласилась она.
Теперь женщина знала, что она не одинока.
Джулия все время поддерживала ее, и Генрих тоже был рядом. Интимных отношений между Анной и Генрихом больше не возникало. Она видела, как он сдерживает себя, и поражалась.
«Он настоящий друг, и я ему благодарна за то, что он рядом. Больше мне от него ничего не надо».
Зато Генрих страдал. Он мучился своей неразделенной любовью к этой восхищающей всех женщине.
— Джулия, — говорил он. — Я люблю ее! Люблю настолько, что буду рад; если они помирятся с Эдуардом!
— Я знаю. Твое искреннее и благородное сердце поражает всех вокруг. И Анну тоже.
— Только и всего, — грустно улыбался он.
Анна немного успокоилась.
Катерина и Борис все время ходили под руку, о чем-то оживленно болтая.
Борис не спускал с Анны глаз, и она чувствовала, что должно опять что-то произойти.
«Или он опять накинется на меня, или еще что-нибудь».
И она не ошиблась.
Задержавшись однажды в театре, она поднялась в гримерную, чтобы переодеться и смыть грим.
Открыв дверь, она увидела Бориса, сидящего в кресле.
Он быстро встал и, подойдя к двери, закрыл ее на ключ.
Анна бросилась к выходу, но он не пустил.
— Я терпеливый.
— Знаю.
— Между вами давно все кончено. Катерина заняла твое место. Выбрось все фантазии на его счет из головы. Вернемся в Питер, твой гонорар…
— Что? Мой гонорар? А это при чем?
— Катерина с Эдуардом…
— Замолчи, не говори при мне об этом!
Борис взял ее руку.
— Не трогай! Уходи! Оставь меня в покое и никогда не попадайся на глаза!
Анна подбежала к двери и повернула ключ.
— Уходи! Это последнее, что я тебе скажу! — она распахнула дверь.
Он вышел, не сказав ни слова.
Анна еле-еле добралась до Джулии. Болела голова, ноги подкашивались от усталости. Позвонил Генрих и попросил о встрече. Анна отказалась.
«Эдуард, ты магической силой притягиваешь меня к себе. Что бы о тебе ни говорили, как бы я ни ревновала, я люблю тебя!»
Джулия старалась успокоить Анну, но все было бесполезно.
— Подумай о том, что тебя окружают хорошие люди: артисты, Генрих, театр наконец. Ты поешь в лучшем театре мира! — она дала Анне успокоительные капли. — Тебя любят!
— Кто? Генрих? Не хочу его. Я уеду!
— Куда? У тебя премьера!
Анна замолчала.
— Да. Скрыться от всего мира и петь. Только петь.
Эдуард вернулся из Парижа.
«Я должен сделать все для того, чтобы убедить Анну в своей верности».
Он поставил машину и поднялся в квартиру.
Раздался телефонный звонок.
— Да.
— Эдуард? — в трубке послышался женский голос.
— Кто со мной разговаривает? — спросил Эдуард.
— Догадайся!
По кокетливому тону он понял, что это Катерина.
Эдуард положил трубку.
Приняв душ, он решил сварить кофе.
Телефон зазвонил снова.
— Я слушаю!
— Эдуард, — он услышал тот же голос, — только не бросай трубку, мне надо с тобой поговорить. Анна вернулась к Борису. Я приеду к тебе, мы неплохо проведем вр…
Он отключил телефон.
«Вот гадость. Но я тебя проучу, как совать нос не в свои дела!
Никогда еще у меня не было такого успеха, как сейчас. Анна была бы очень рада. Я должен наладить с ней отношения. Но как это сделать? Она прячется от меня, не хочет разговаривать. Но я должен ей доказать, что люблю ее.
Анна, моя светлоокая Анна. Как давно я тебя не видел! Сколько интересного мог бы я рассказать о своих путешествиях. У меня много денег. А зачем они мне одному? Ты самая дорогая и самая желанная. Я готов отдать все свое состояние, только бы помириться с тобой, — он курил и рассматривал свои новые эскизы. — Я рисовал тебя по памяти. Это лицо невозможно забыть и эту фигуру».
Эдуард отложил работы и затушил сигарету.
— Вот что я сделаю, — сказал он вслух.
Эдуарду надоела эта игра в «кошки-мышки».
«До каких пор она будет меня подозревать?»
Он купил два билета на рейс Рим — Петербург, затем встретился с Луиджи.
Они подъехали к театру.
Дождавшись, когда Катерина выйдет из театра, Луиджи подошел к ней.