Магнификат

Все эти красоты мы наблюдали из космоса; с борта «Скуры-2». Джек был такой важной персоной, что мог позволить себе, не совершив посадки в одном из космопортов планеты, проследовать прямо к Марку и Синдии домой. Они разместились на берегу реки Осойя, в четырехстах километрах от столицы.

Мы прибыли в полдень, сразу после сильного дождя, который освежил воздух. Дом строили на скорую руку, он был огромен и чем-то напоминал вагончик, где временно посе лился какой-то чудак. Вроде бы все здесь было устроено, как надо — были даже две веранды и ухоженный сад, и все равно что-то временное, ненадежное чувствовалось во всем. Возмож но, я не совсем разбирался в ситуации — дом специально был спроектирован так, чтобы в случае очень сильного землетрясения конструкция могла сложиться, не повредив его обита телям. С этим чувством ожидания пришлось смириться, привык я к нему не сразу. Как выяснилось позже, СЕРЕМ оказался расположен в горах, туда можно было быстро добраться на автомобиле. Комплекс был сооружен в теле древней гранитной плиты, которая не могла расколоться, даже если бы произошла катастрофа.

На подлете к дому мы не обнаружили ни защитного купола, ни автоматической навигационной системы НАВКОН, так что сажать корабль пришлось вручную. Видимость была отличная, ветер умеренный, и Джек лихо посадил звездолет возле теннисного корта. Встретил нас всегдашний эконом Марка Тьери Лашен. Он распахнул дверь и сказал: «Bonjour». Мы с Джеком много раз встречались с ним на острове Сан-Хуан и разговорились с ним. Он провел нас по сумрачному коридору, отделанному зеленоватыми деревянными панелями, который огибал залитый солнечным светом внутренний дворик. Посреди дворика был разбит цветник с роскошными местными растениями. Цветы их были удивительны по форме и переливались всеми цветами радуги. Рядом с клумбой, на полированных каменных плитах, высилась горка выкопанной земли и валялся детский совок из матово-желтой пластмассы — видно, Хаген постарался. Тьери только рассмеялся, увидев беспорядок. По том объяснил, что дети есть дети.

— Как тебе Оканагон? — спросил я.

— Скучно, — ответил Тьери. — Никакой ночной жизни в этом Челане. Они здесь даже не слышали о хоккее. Но мне грех жаловаться — все-таки тройной оклад может скрасить многие неудобства.

— Землетрясения не беспокоят? — поинтересовался Джек.

— Это точно, трясет постоянно. Будьте уверены… Бывает, аж с ног валит. Однако дом стабилизируется силовым полем — как, впрочем, и СEPEM, и правительственные здания в Челане, так что я не особо волнуюсь::. Сюда, Пожалуйста. Мадам в своем ателье.

Мы свернули во внутренние покои, прошли по крытому переходу, за окнами которого открывался прекрасный вид на реку, и добрались до небольшого домика, который примыкал к гаражной стене. Я решил, что ателье — это что-то вроде сада, где Синдия выращивает цветы, однако в пристройке располагалась настоящая механическая мастерская. Ее оборудование сделало бы честь какой-нибудь заводской лаборатории. Сама хозяйка в рабочем комбинезоне, в перчатках и в шлеме с помощью манипуляторов собирала в специальной камере что-то микроскопическое.

— Синдия! — позвал ее Тьери. — Гости!.. — И тут же ушел. Синдия бросила в микрофон: «Сохранить в том же положении», — стянула перчатки и протянула нам руку.

— Я так рада! Поверьте, очень, очень рада… — Затем она чмокнула меня в щеку. С Джеком она повела себя более сдержанно.

Чтобы не доставлять Синдии и Марку лишних хлопот, мы сообщили о своем прибытии только после того, как звездолет вынырнул в трехмерное пространство неподалеку от планеты. Джек опасался, что брат, узнай он о его приезде заранее, решит избежать встречи и улетит с Оканагона. Уже на планетарной орбите Джек попытался мысленно связаться с Марком, однако тот не ответил. Тогда мы запросили Синдию — она объяснила, что муж безвылазно сидит в СЕРЕМе[157]. Она обещала тут же связаться с ним и предупредить о нашем прибытии. Она уверила, что он будет очень рад повидаться с нами.

Мошенница!

— Простите, — сразу призналась она. Лицо ее залилось краской. — Марк отказался приехать домой. Он сказал, Джек, что увидится с вами в СЕРЕМе. Если, конечно, вы желаете поговорить с ним. Он всю эту неделю… ходит сам не свой.

Я ворчливо выругался, однако Джек, казалось, вовсе не был расстроен.

— Хорошо, — сразу согласился он. — Я прямо сейчас и отправлюсь. Я слышал, что у вас с дядей Роджи есть серьезный разговор? Не буду вам мешать.

Было видно, с каким облегчением Синдия выслушала эти слова.

— Вы, верно, не знаете, как добраться до СЕРЕМа? — спросила она.

— Не беспокойтесь, — ответил Джек, — я найду. Он ушел.

Я подтащил табуретку поближе и сел на нее. Синдия глядела куда-то в сторону, нервно поигрывала одной из перчаток. Молчание затянулось.

— Чем ты занимаешься? — наконец спросил я.

Она пожала плечами и ответила испуганно, словно я застал ее за каким-то предосудительным занятием:

— Так, пустячок. Ничего особенного… Хотела собрать сонарную насадку. Чтобы музыку слушать…

— Это все не по мне, ваши новомодные штучки. Мне хватает наушников или — что еще лучше — стереофонической системы, установленной в комнате. Разожжешь огонь в камине — поленья потрескивают, — нальешь себе виски… Вот это по-человечески.

Она как-то жалобно глянула на меня и медленно покачала головой, словно отвергая такой древний вид досуга. Слезы навернулись у нее на глаза. Не знаю, говорил ли я — глаза у Синдии были необыкновенные. Чудо что за очи!

Я принялся успокаивать ее:

— Что теперь плакать! Фурия мертва, и тот несчастный человек, который приютил ее, — тоже. Гидры больше нет… Если хочешь, я расскажу тебе эту историю — по крайней мере то, что я знаю.

— Да, пожалуйста. — Она вытащила ящик, встроенный в стол, достала оттуда платок и вытерла слезы.

Час я рассказывал ей об этих монстрах — об их рождении, о «подвигах», о бесславной кончине каждой твари. Всех их ждала, оказывается, незавидная участь. Синдия ни разу не прервала меня, только однажды встала и набрала нам обоим воды из фонтанчика у стены. Заканчивая, я сообщил ей то, что скрыл от Джека:

— Фурия призналась, что Гидра — вся, в целом — мертва. Не только те пятеро соблазненных Ремилардов, но и все «новые единицы». В тот момент я не обратил на эти слова внимания, но потом осознал их важность, потому что она добавила: «Но Гидра возродится. Придет новое поколение, и мы все явимся вновь. Я тоже! » Я до сих пор не могу понять, почему эта тварь так сказала. А ты, Синдия?

Она кивнула, потом добавила вслух:

— Да. Марк сумел утаить от дознавателей из Магистрата больше сотни оплодотворенных клеток, из которых с большой долей вероятности должны были получиться блистательные… — Она не договорила, снова всхлипнула, однако сумела взять себя в руки. — Я сама похитила их и поместила в секретный гистаториум под нашим домом. Там ими занялись эти мясники Морита и Джеф Стейнбренер. Роджи, Ментальный человек может быть восстановлен!

— Только этого и не хватало! — прошептал я.

— Потом мы привезли зародыши на Оканагон. Теперь они упрятаны в новом здании, в СЕРЕМе. Марк собирается вооружить их ЦГ 600Х и затем использовать для демонстрации наших намерений. Он жаждет сыграть по-крупному — заставить Содружество разрешить нам уйти мирно. Я точно не знаю, что он планирует. Этот вопрос обсуждался на недавнем расширенном пленуме, который состоялся здесь, на Оканагоне. Они уже готовят какие-то ментальные программы, определяют конфигурацию метаконцерта. Марк очень увлечен этой идеей. Ты понимаешь, младенческий мозг развивается в сверхчувственном отношении намного быстрее, чем во всем остальном…

— Вот о чем предупреждал Дени, — прошептал я.

— Не знаю, каким образом, но Дени оказалось под силу преодолеть защитный барьер вокруг СЕРЕМа. Он убил их всех разом — больше сотни… ну, этих особей. Повысил давление на их мозг. Я была в тот момент в лаборатории. Он заявил, что дети уже стали составными частями Гидры, что все они метапсихические вампиры. Во всем была виновата Мадлен. Она решила действовать самостоятельно и заложила в бессознательное зародышей программу подчинения только ее командам. Ничьим больше… С их помощью она хотела основать Второе Содружество и поработить человечество. Когда Дени объяснил мне все это, он вдруг исчез. Бесследно, как будто растворился!.. Я ничего не сказала Марку — на то у меня есть свои причины…

157

как и на Земле, защищенном силовым экраном