Безумное пари

А еще Лена не переставала удивляться его благородству. Ведь она была больше чем уверена: Влад намеренно спровоцировал ее на побег, чтобы с полным основанием разорвать грозящий ему непомерными тратами контракт. И он был бы абсолютно прав - она действительно нарушила условия договора. Но Майоров почему-то проявил благодушие, закрыв глаза на этот факт. Его благородство потрясло Лену до глубины души - что это, обыкновенное желание пустить пыль в глаза? Или в самом деле частичка его натуры?

Между тем неумолимо приближалась суббота. Если раньше Лена ждала ее с надеждой, то теперь с явной опаской. За прошедший месяц ее чувство к Сергею претерпело существенные изменения. То, что она по-прежнему считала его женихом, ни в малейшей степени не означало, что она не способна на него злиться. Причем, странное дело - чем меньше неприязни вызывал в ней Майоров, тем больше раздражал ее Корниенко. Хотя, казалось бы, должно было быть наоборот. Если бы ненависть к Владу в Лениной душе не усыхала, а лишь увеличивалась, и в обратном случае - она с каждым днем должна была все больше скучать по Сергею, все больше любить его. Или за то, что на фоне Майорова он оказался таким чистым и неиспорченным, либо за то, что благодаря Корниенко Лена познакомилась с еще одним хорошим человеком. Однако приближение очередной субботы вызывало в ней отнюдь не приятные эмоции.

Как всегда, Сергей уже ждал их в кафе. При ее появлении вскочил и вытащил откуда-то шикарный букет белых роз. Цветы ее, несомненно, порадовали, однако что-то изнутри неприятно кольнуло: раньше он никогда не дарил ей таких цветов. Разве что пять тюльпанов на восьмое марта да три розочки на день рожденья. Тут же роз было не меньше дюжины - она еле удержала тяжеленный букет на длиннющих стеблях. С какой это радости? Что-то произошло? Майоров позвонил ему и доложил об их маленьком инциденте? Корниенко оценил ее самопожертвование?

Лишь только она взяла цветы, Сергей впился в ее губы жадным поцелуем. Рука едва держала толстую связку стеблей, Лене было ужасно тяжело - букет выскальзывал из узкой ладошки. Так было жалко, что эта неописуемая красота, наверняка жутко дорогущая, сию минуту окажется на полу, что ни поцелуй Корниенко, ни его горячность не порадовали ее. Она раздосадовано оттолкнула Сергея и присела за столик, с огромным облегчением уложив цветы на колени.

Корниенко смотрел на нее обиженно, и не мог произнести ни слова. Влад тихонько подтолкнул его в спину по направлению к столику:

- Ну, что будем заказывать?

Кушать Лене совершенно не хотелось - они с Майоровым только-только вернулись с прогулки по парку отдыха, где на свежем воздухе великолепно пошли шашлыки с помидорами.

- Я бы выпила чего-нибудь холодненького, - ответила она и посмотрела на Сергея.

Тот выглядел несколько обескуражено, словно незаслуженно обиженный ребенок. Лене стало стыдно. Зачем она так? Он ведь от всей души, а она...

- Как ты, Серенький? - она тепло улыбнулась. - Извини, просто цветы ужасно тяжелые, я боялась их уронить.

Корниенко вздохнул с явным облегчением:

- Фух. Я подумал, что ты...

Он не объяснил, что именно подумал, а лишь невразумительно повел рукой. Но Лена отчего-то почувствовала, что краснеет.

- Что ты, дурачок, - поспешно ответила она и еще более обворожительно улыбнулась, стараясь загладить обиду. - Я очень рада тебя видеть. Как ты?

Подошел официант. Худой, высокий, в накрахмаленной белой рубашке с длинным рукавом - в такую-то жару! - с красной бабочкой и совершенно безликим лицом:

- Что будем кушать?

'Кто будет, а кто и посмотрит' - с неприязнью подумала Лена и повторила, обращаясь к Майорову:

- Я бы выпила чего-нибудь холодненького.

Знала - он поймет. Самой лень было выбирать: вино, шампанское, пепси или сок. Пусть Влад заказывает на свое усмотрение.

- Значит, так. Даме для начала бокал шампанского. Только хорошо охлажденного.

Посмотрел на нее с немым вопросом: мол, тебя устраивает мой выбор? Та едва заметно кивнула. Да, после шашлыков с острым соусом ледяное шампанское с колючими бульбашками было бы в самый раз. Улыбнулась краешками губ и еще раз кивнула, на сей раз увереннее.

- Ну а нам... Серега, по коньячку?

Тот пожал плечом, не спуская глаз с Лены.

- По коньячку, - подтвердил Майоров. - И... ну не знаю, апельсинов, что ли, порежьте. Ананасов. Как-то в такую жару ничего не лезет. И цветы в вазу, пожалуйста.

Официант черкнул что-то в маленьком блокнотике и, вышколено склонившись в полупоклоне, неспешно удалился с букетом, неся в себе безмерное достоинство.

За столиком повисла тишина. Лена чувствовала себя жутко неловко. Обожающий взгляд Корниенко почему-то обжигал ее, был чем-то неуловимо неприятен.

- Ле-енка, - протянул тот и улыбнулся. - Я так соскучился...

Наклонился к ней и поцеловал. Хотя цветы ей уже не мешали, Лена по-прежнему не ощутила восторга. И без того было жарко, а его губы были такими горячими... Однако же прерывать поцелуй повторно ей казалось верхом невоспитанности, и потому пришлось терпеть, пока Корниенко нацелуется вдоволь.

Когда Сергей, наконец, отпустил ее, Лена готова была умереть от позора. Почему-то ужасно неловко было перед Майоровым. Хотя ведь тот прекрасно знал, что они с Корниенко жених и невеста, а стало быть, им сам Бог велел целоваться, тем более что виделись они теперь так редко. Однако, как бы нелепо и нелогично это ни выглядело, Елена испытала чувство настоящего стыда. Отвернулась, не смея посмотреть на Влада. Почему? Боялась увидеть в его глазах осуждение? Но ведь она имела полное право целоваться с женихом. Что с ней происходит?

За столиком повисла неловкая тишина. На правах хозяина положения Майоров нарушил ее безмятежным тоном:

- Ну что, Серега, как успехи?

Тот оживился:

- Зарегистрировал! Я теперь хозяин газеты!

- Ну, пока что там я хозяин, - поправил его Влад. - Ты им станешь только через одиннадцать месяцев, да и то при условии, что газета к тому времени начнет давать устойчивый доход.

- Да конечно начнет! Куда она денется, правда, Ленка?!

Он несильно, но демонстративно ущипнул ее за бок, и Лена снова испытала стыд. К счастью, в эту минуту вернулся официант, неся на подносе высокий фужер с шампанским, два крутобоких бокала с колыхавшимся в них темным напитком и плоскую вазу с резаными фруктами.

Разговор завял. В воздухе чувствовалась какая-то неловкость, и Лена тут же вспомнила поговорку: 'Хочешь потерять друга - займи ему денег'. Не это ли сейчас происходило между Корниенко и Майоровым? Зачем он так? Сергей ведь искренне радовался, а Влад осадил его колким замечанием. Вроде: 'Не забывай, что газету ты открываешь за мой счет, и эти деньги ты будешь выплачивать мне по мере сил и возможностей'. Да уж попробуй забыть об этом, когда над ними дамокловым мечом висит растреклятый контракт.

Корниенко, скрупулезно отрезающий от кружочка ананаса неровную, всю в колючках и впадинках, шкурку, вдруг прервал свое важное занятие и заинтересованно уставился в пространство. Лена проследила за его взглядом и вспыхнула - на пороге зала стояли две девушки. Одна, чуть пониже, блондинка с приятной фигуркой, но из-за бесцветного блеклого лица вся она выглядела какой-то словно бы полуразмытой. Вторая была ей полной противоположностью - высокая, яркая шатенка с шикарной кудрявой гривой. Из-за того ли, что дамочка была на все сто уверена в собственной неотразимости, или на самом деле текла в ней голубая кровь, но несла она себя с таким достоинством, словно пытаясь внушить созерцателям мысль: 'Гордитесь, что я посетила сие мероприятие. Радуйтесь, что можете лицезреть меня здесь, в этом непотребном месте'. Хотя и место было вполне добропорядочное - кафе 'Роза Азора', куда из-за довольно высоких цен ходила лишь приличная публика. И мероприятия тут вроде никакого не проводилось - посетители тихонько общались за своими столиками, никто никому не мешал. А тут явилось это рыжее чудо и гордым разворотом плеч немедленно обратило присутствующих в свиту, играющую королеву.