Страница 97 из 162
Юрас в ужасе смотрел перед собой.
Показания приборов с неумолимой жестокостью свидетельствовали о чудовищных разрушениях. Поле битвы под кораблем было усеяно трупами зилотов, разбросанных среди кратеров и обломков механизмов. Небольшая группа выживших скопилась на вершине холма, сражаясь с… инопланетной формой жизни! Пришельцы были настолько разнообразны в своем обличии, что Юрас немедленно предположил высокую вероятность ассимиляции нескольких видов. Но главное — он ощущал их мысли. Его чувства захлестнуло невыразимое чувство голода: стремление поглотить или уничтожить все сущее. Очевидно, инопланетяне обладали коллективным сознанием. Существа по другую сторону холма были не более чем примитивными особями, однако ими управлял некий высший интеллект.
При этом они метались и беспорядочно набрасывались как на протоссов, так и на своих сородичей, как будто указующий разум оставил их в одиночестве.
Не оставалось сомнений в том, что пока Юрас находился в стазисе, протоссы обнаружили другую цивилизацию. И результатом этой встречи стала еще одна война.
Кровь и слизь, смешиваясь, текли ручьями, повсюду из грязного месива виднелись клочья плоти и обломки костей вперемешку с обгоревшими камнями. Вспышки света отражались от плазменных щитов протоссов и зазубренных когтей пришельцев. Вопреки всему оружие протоссов вновь было обращено против инопланетной цивилизации.
Юрас опять увидел себя, бредущего по опустошенному городу среди обгоревших трупов калати.
Это не должно было случиться вновь!
Поле битвы накрыла огромная тень от зависшего в небе корабля. В битве наступила зловещая пауза, пока бойцы обеих сторон смотрели в небо. На мгновение наступила тишина, но уже в следующий момент пришельцы возобновили атаку с удвоенной яростью. Сквозь пелену страдания Юрас чувствовал псионические вскрики каждого зилота, погибшего в битве, и эти крики заставили его действовать — он мысленно потянулся к протоссу, стоявшему прямо под ним.
Незамедлительно он получил резкий ответ: «Я командующая Мартул. Ваше имя Юрас. Но кто вы и откуда?»
— Я исследователь, — откликнулся он. — Почему вы проявляете такую жестокость? Неужели нельзя избежать столкновения с этими существами?
— Вы в своем уме? Если у вас есть оружие, стреляйте по ним!
— Оружие на этом корабле предназначено для самозащиты.
— Послушайте, мы окружены! Кто-то из нас должен умереть — либо мы, либо зерги.
Юрас и сам видел, что она говорит правду. Он не мог допустить смерти своих соотечественников, а враждебные существа, похоже, потеряли связь с разумом. Возможно, оборвать их жизнь будет проявлением милосердия. Дрожащими руками Юрас активировал кайдаринский кристалл «Моратуна» и выбрал импульсные расщепители. Поле битвы под ним наполнилось гудением ионизируемых молекул, и наступила тьма — лишь на мгновение до того, как из днища корабля хлынули потоки света.
Чистая энергия изливалась на заболоченное поле, где грязь смешалась с потоками крови. Зерги корчились, разрываемые на части лучами света, некоторые особи просто испарились под воздействием расщепителей. Юрас ощутил радость зилотов, которую те испытывали при виде поверженных врагов, но этот восторг не мог избавить его от чувства стыда за содеянное.
Расчистив пространство вокруг вершины холма, он опустил корабль ближе к поверхности и активировал коротковолновый телепортационный переход. Увидев путь к спасению, зилоты бросились вперед. Пришельцы атаковали со всех сторон, пытаясь удержать их в ловушке, но протоссы тут же расчищали дорогу — порой ценой собственной жизни. В конце концов они добрались до лазурной колонны света, символизирующей безопасность, и маскировочные системы корабля скрыли их из виду.
Юная командующая зилотов Мартул добралась до телепорта первой, но осталась отбивать атаку пришельцев, пока последний из ее отряда не миновал врата искривления. Юрас не мог активировать изощренные механизмы «Моратуна» в такой опасной близости от своих соотечественников, но пока ему удавалось удерживать зергов на расстоянии без помощи воронки или темпорального разлома — импульсные расщепители вполне справлялись с этой задачей.
Наконец последний зилот добрался до телепорта. Следом за ним сунулось несколько зерглингов, но Мартул разрубила двоих преследователей на куски. Протосс замешкался на границе маскировочного поля, собираясь прийти ей на помощь, как вдруг искривленная лапа зерга подхватила его и утащила назад, в водоворот корчащейся плоти. Мартул взмахнула клинками, но было слишком поздно: зилот исчез среди массы гибнущих пришельцев.
Словно позабыв о своем ранении, командующая бросилась следом за собратом. Снова взвились острия клинков, и вот уже третий, четвертый противник пал от ее руки. Но врагам не было числа, и тело зилота исчезло среди смердящего хаоса битвы. Ей оставалось только признать гибель своего товарища и вернуться под защиту маскировочного поля, описав напоследок сияющую дугу лезвиями клинков.
Прихрамывая, Мартул взошла на капитанский мостик.
— Внизу осталось еще много зергов, — начала она. — Уничтожьте их.
— Пожалуйста, командующая, — отозвался Юрас. Даже умиротворяющее прикосновение Кхалы не могло унять его раздражения.
— Это была не просьба, — уточнила Мартул.
Она стояла на корабле Юраса, спроектированном им самим и находящимся под его командованием. Да, он спас свою юную соотечественницу с помощью «Моратуна», но не собирался позволить ей употребить мощь крейсера для участия в побоище. Если же командующая зилотов считала, что Юрас должен подчиниться ей только потому, что она — воин, а он исследователь, то ей предстояло еще многому научиться.
Мартул нахмурилась, ощутив исходящую от него волну эмоций.
— Эти твари убили моих бойцов, — возразила она. — Моих друзей. А у вас есть возможность расправиться с ними. Идет война!
— Я спас вам жизнь, командующая. Разве этого мало? Теперь мы отправимся на Айур, и я предстану перед Конклавом. Мы должны узнать как можно больше об этих зергах — возможно, еще не поздно найти способ избегать столкновения с ними. Пусть живут себе с миром.
— Мир между нами невозможен.
— Это решать Конклаву.
Мартул резко повернулась и гордо прошествовала к двери.
— Хорошо. Держим курс на Айур. Я буду в отсеках экипажа, изучу документацию корабля.
— Не надейтесь перехватить управление «Моратуном». Я знаю его гораздо лучше, чем вы, и за свои действия отвечаю только перед Конклавом.
— Вы слишком долго были вдали от своего народа, ученый, — с горечью сказала она. — Вы утратили рассудок.
— Когда мы уничтожили расу калати, нам тоже казалось, что это было правильное решение. Мы полагали, что действуем из наилучших побуждений, что у нас не было другого выбора. Когда же наша ошибка стала очевидна, было уже слишком поздно. Однажды уничтожив инопланетный разум, его уже нельзя воскресить. Какими бы ужасными не казались зерги, мы должны познать их и понять мотивы, которые движут этой расой. Ставки слишком высоки.
Несколько мгновений Мартул изучала Юраса со смесью жалости и раздражения во взгляде. Затем она повернулась и покинула капитанский мостик, не сказав больше ни слова.
Юрас устремил корабль вверх, подальше от этой планеты, от зергов, мрачных свидетелей разрушения. Он вглядывался в глубины космоса — реальность, в которой он оказался, была слишком далека от его представлений.
«Моратун» вышел из прыжка на границе пространства протоссов, за пределами орбиты Алеуна — самой дальней планеты системы. На капитанском мостике кипела жизнь: большинство зилотов работали за различными станциями и панелями управления, контролируя уровни энергии, кристаллиновые колебания, проверяя боевую готовность орудий.
Мартул стояла рядом с Юрасом; напряженность в их отношениях так и не ослабла, и это приводило других протоссов в замешательство. Теперь Юрас понимал, что за время его отсутствия вселенная стала более суровой и ожесточенной, и вместе с ней изменились сами протоссы. Сомнений не оставалось — достаточно было взглянуть на юную воительницу, стоящую рядом. Юрасу оставалось лишь надеяться, что его присутствие окажет благотворное влияние на его народ.