Страница 55 из 75
"Тов. ТРОЦКИЙ.
…Сегодняшний [Ваш. — Д. Ч.] доклад сводится к воспоминанию октябрьских дней. Из этого доклада видно, что всю тяжесть революции, все кровопролитие, холод и голод перенес рабочий металлист и продолжает по сие время нести все тяжести революции: 1) рабочий раздет и разут, 2) рабочему не дают никакого кредита и он не в силах себе справить ни обуви, ни одежды, а также и своему семейству… Вот [настало. — Д.Ч.] время, когда все государственные тресты загружены одеждой и обувью, теперь же мы серьезно спрашиваем, тов. Троцкий, долго ли мы, рабочие, будем ходить разутые и раздетые и смотреть на своих детей, которые ходят тоже в лохмотьях и босиком. Скажите нам откровенно, когда мы, рабочие, будем жить по человечески, т. е. одеты и обуты и когда мы увидим своих детей не голыми, а одетыми.
Тов. Троцкий… мы вполне с Вами согласны отпраздновать этот дорогой рабочий праздник потому, что он нам дорог и мы его, металлисты, завоевали своей собственной кровью, но беда в том, что мы, большинство рабочих, раздеты и разуты и не в силах идти на Красную площадь и поздравить с праздником наших дорогих товарищей, руководителей нашей всемирной революции. Мы, рабочие завода б. бр. Бромлей или "Красный Пролетарий", вполне убеждены в том, что Вы, тов. Троцкий, примете меры к тому, чтобы наши главки и тресты позаботились о том, чтобы рабочие-металлисты ввиду такого торжественного праздника сумели выйти на улицу одетыми и обутыми и торжественно при крике "ура" встретить светлые дни 5-ти летней годовщины Октябрьской революции".
Начинался 1923 г., ставший переломным в развитии нэповской экономики. Причиной этого стал первый по-настоящему "рыночный" кризис нэповской экономики — кризис перепроизводства. Разумеется, о реальном насыщении рынка товарами не могло быть и речи. Затоваривание происходило, как это всегда и случается, из-за падения спроса. В свою очередь, спрос падал из-за низкой покупательной способности населения, прежде всего крестьянства, и обострившейся диспропорции цен на сельскохозяйственные и промышленные товары. Механизм кризиса был, в общем-то, прост. Сельское хозяйство восстанавливалось успешнее промышленности. Цены на продукцию крестьянского хозяйства начали падать, а на продукцию промышленности — увеличиваться. Один гвоздь или молоток стали стоить дороже мешка картошки. Сложившееся положение было названо современниками "ножницами цен". Их следствием стали кризис сбыта и затоваривание промышленной продукции. Заводы оказались без денег и не могли платить рабочим зарплату. Только Москве в это время бастовали более 11,5 тыс., причем помимо стачек были распространены и другие формы рабочего протеста, не приводящие к остановке работы. Стачки охватили предприятия разных отраслей промышленности и транспорт. Выступая на Пленуме ЦК РКП (б) 25 сентября 1923 г. со специальным докладом, посвященным протестному активизму рабочего класса, Ф.Э. Дзержинский назвал крупнейшие предприятия, на которых рабочий протест выражался наиболее интенсивно: завод "Серп и Молот" (бывший Гужона), "Красный путь", фабрика им. Урицкого, 7-я типография, Электрический завод им. Владимира Ильича (в прошлом Машиностроительный, снарядный и чугунолитейный завод Михельсона), Сормовский завод, Прохоровская (Трехгорная) мануфактура, Цинделевская мануфактура, Тверская мануфактура, Подольский завод и др.
Постепенно, особенно после кризиса 1923 г., рабочие свыклись с мыслью, что государство их больше опекать не собирается и со своими проблемами придется разбираться самостоятельно. Поэтому требования переходного времени, спровоцированные ностальгией по временам военного коммунизма, уходят в прошлое. На первый план выходят причины рабочего недовольства, которые можно назвать типичными для рыночной экономики. "Рост рыночных цен, — отмечается наметившийся перелом в одном из сохранившихся в партийных архивах документов, — повсеместно является основной причиной недовольства рабочих". "Тарифные ставки, несмотря на их увеличение, далеко отстают от уровня прожиточного минимума: жалобы на их недостаточность особенно часто раздаются в центральном и Северо-Западном районах, на Украине, на Юго-Востоке и в Туркестане, — признавалось в нем далее и делался неутешительный вывод: — Таким образом, материальное положение рабочих к концу отчетного месяца должно быть признано более чем неудовлетворительным". Недовольство рабочих на почве дороговизны продуктов и маленьких заработков имело, например, место в Ярославской губернии среди текстильщиков и на лакокрасочных заводах. Рабочих взволновали слухи, что в Москве за ту же работу надбавки к жалованью достигают 10 %. В Псковской губернии в городе Великие Луки рабочие котельного и паровозного цехов Главных железнодорожных мастерских на почве недовольства своим материальным положением в апреле 1925 г. устроили итальянскую забастовку. В Гомельской губернии волнения на предприятиях приобрели широко распространенный характер, выделяясь своей остротой на некоторых государственных предприятиях, таких как Глуховская суконная ф-ка им. Зиновьева и Стодольская ф-ка им. Ленина. Органы ОГПУ в информационной сводке за апрель 1925 г. по горячим следам сообщали: "На большинстве предприятий наблюдается острое недовольство рабочих вздорожанием продуктов питания и малой зарплатой. На лесозаводе "Социализм’’ рабочие указывают, что мука вздорожала вдвое, а зарплата не повысилась. Неквалифицированные рабочие получают не более 20 р. за мес. Особенно сильно недовольство дороговизной хлеба и муки среди текстильщиков". "Почему заработная плата людям физического труда [составляет] 8, 10, 12–15 руб. в месяц? — задавали рабочие вопрос руководству государства в своих письмах. — Не враг ли народа тот человек, кто выдумал такую низкую плату…"
В ряду причин, вызывавших в годы нэпа рабочий протест, важное место занимали и такие, которые можно считать специфическими для стран со слаборазвитой, периферийной капиталистической экономикой, в первую очередь — задержки с выплатами зарплаты. Уже в наши дни, в середине 1990-х гг., задолженности по зарплате заставляли участвовать в акциях протеста тысячи людей — это хорошо помнят и сами работники государственных предприятий, и члены их семей. И вот архивные документы свидетельствуют; что аналогичные трудности возникали и семьдесят лет назад. Именно несвоевременную выплату зарплаты называл в качестве первейшей среди причин недовольства рабочих Информотдел ЦК РКП (б) в своем аналитическом обзоре за 1925 г. Задержки зарплаты составляли от нескольких дней до нескольких месяцев. Так, Вятский губернский комитет большевиков признавал, что творящиеся беспорядки в области оплаты труда достигают существенных размеров, "и чисто пролетарской части приходится тяжело". Брянский губком в своем информационном письме указывал: "Несвоевременная выдача зарплаты неблагоприятно влияла на настроение рабочих и создала почву для скрытой антисоветской агитации. На рабочих собраниях наблюдались нежелательные выкрики и выступления". По информации ГПУ, протесты рабочих против задержек выплаты зарплаты в 1925 г. отмечались на некоторых столичных предприятиях, к примеру, Радиоаппарат-ном заводе и Прядильной фабрике им. Володарского, на Белоречском металлургическом заводе в Башкирии, на заводах "Красный пахарь" в Орле, на Петровском механическом заводе города Новочеркасска, на заводе "Красная звезда" в Одессе и т. д. По тем же источникам, недовольство "на почве невыдачи своевременно зарплаты" фиксировалось в текстильной, химической, лесной, но особенно часто — в металлургической промышленности. Скажем, в мае 1923 г. несвоевременная выдача зарплаты стала причиной остановки трех мастерских Путиловского завода, а в марте 1925 г., добиваясь выплаты задолженностей по зарплате, приостановили работу рабочие Петровского механического завода Тарусского уезда Калужской губернии и т. д. Так же как и в наши дни, большую активность в борьбе с несвоевременными выплатами зарплаты в нэповское время проявляли горняки и шахтеры. Подобного рода конфликты, подчас приводившие к остановке работ, происходили в 1923 г. на рудниках им. Крупской, "Мировая коммуна", "Пролетарская диктатура" и др. в Донецкой области. В 1925 г. году центром горняцких и шахтерских выступлений вновь становятся Урал, Донбасс, Екатеринославская губерния и т. д..