Раскол (ЛП)

– Похоже на то.

Он усмехнулся.

– Почему-то это делает тебя более привлекательной, чем когда либо.

Евангелина посмотрела на него с недоверием, возможно интересуясь, был ли он серьёзен. Он хотел отнекиваться, будто это была шутка, чтоб подразнить её, и ничего более… но он просто не мог. Он удерживал её взгляд, и что-то промелькнуло между ними. Ничего ни он, ни она не были готовы признать, но, тем не менее, это было.

– С меня достаточно! – кто-то крикнул из большого зала.

Этого было достаточно, чтобы испортить момент. Евангелина отвела глаза, щеки покраснели, и Рис почувствовал, что потерял момент. Он должен был сказать что-то еще, что-то лучше.

Возбуждение на этаже было сосредоточено вокруг Верховной Чародейки, которая топнула своим посохом об мраморный пол, чтобы привлечь внимание других. Посох ярко вспыхнул, и сделал её белые робы сильно контрастными, по сравнению с другими темными вокруг нее. Смотрящие храмовники в ответ злобно шептались, и несколько двинулись к двери.

– Мы не будем ждать, – заявила Фиона. – Мы тут, и мы хорошо знаем, о чем будем говорить. Нам не нужен другой Усмиренный, чтобы подчеркнуть то презрение, в котором храмовники держат нас.

– Может, будешь потише! – один из Первых Чародеев прошипел испуганно, антиванский мужчина с плетеной черной бородой.

– Нет, не буду, – её посох вспыхнул, когда она повернула свой взгляд на других магов впереди неё. – Это первый раз за год, когда нам позволили собраться вместе, и я не собираюсь в пустую тратить это время, – она сделала резкий вдох. – Я выдвигаю предложение отделить Круг Магов от Церкви.

Все в комнате шокировано вздохнули. Больше храмовников подошло к двери, как если бы была погоня. Рис почувствовал, что сейчас произойдет что-то плохое – воздух наполнился дымом гнева, который сейчас вот-вот взорвется. Он последовал за Евангелиной, и побежал.

– Мы здесь, что бы обсудить исследование Фарамонда, – настаивала Винн. – Ничего более. Если ты сорвешь этот конклав, Фиона, у нас никогда не будет другого.

Фона насмешливо фыркнула.

– Это не конклав. Это, какая-то шутка! Мы можем обсуждать, что делать с Обрядом Усмирения до посинения. Ты правда веришь, что храмовники хотя подумают о том, что бы следовать нашим советам?

– Верховная Жрица готова, чтобы…

– К черту Верховную Жрицу, – она вздохнула, когда другие смотрели на нее, потрясенные её богохульством и потерла свой лоб в волнении. – Я уверенна, что Верховная Жрица вполне хороший человек, – она продолжила с более примирительным тоном. – Так же, как и Владычица Церкви Ельтина в Киркволле. Она делала все, чтобы сделать всех счастливыми, и что произошло? Ничего не разрешили, пока, наконец, её бездействия не убили её.

Винн нахмурилась.

– Она была убита действиями одного сумасшедшего человека.

– Я не собираюсь закрывать глаза на то, что сделал Андерс, – сказала Фиона, – но я понимаю, почему он это сделал. Я только предлагаю действовать, а не взрывать Белую Башню.

– Серьезно? Как ты считаешь, как храмовники отреагируют на это?

– Мы не несем ответственность за их действия. Мы лишь ответственны за наши собственные, – Фиона обратила свой взгляд на каждого Первого Чародея по очереди. – Вы все знаете кто я такая. Я пришла в Круг из Серых Стражей потому, что я видела, что-то надо делать. У Стражей мы учимся ловить момент – и этот момент настал.

– И что ты предлагаешь нам делать? Сражаться с храмовниками при попытке взять нас в плен? – Винн встала перед Верховной Чародейкой, держа руки с мольбой к остальным. – То, что Фарамонд обнаружил, дало нам возможность. Столкнувшись с доказательством того, что Обряд Усмирения неисправен, Верховная Жрица имеет право требовать реформы. Это будет началом, я обещаю тебе.

– На прошлом конклаве ты обещала не меньше, – сказала Фиона. Её слова были не грубые, однако… Рис думал, она устала от этого больше всех. – И смотри где мы. Мы знаем, что ты чувствуешь, Винн, но Церковь не может дождаться, чтобы решить, когда будет безопасный момент, чтобы сделать, что-то правильное.

– И Либертарианцы будут решать за нас? – спросил один из Первых Чародеев, крупный, лысый мужчина с Андерфелским акцентом.

Маг с плетеной бородой нахмурился.

– Я хотел бы знать, Фарамонд на самом деле обнаружил что-то значительное, или это только обман.

– Он смог излечить себя, – вмешалась Адриан, – и теперь храмовники сделали его Усмиренным снова. О чем это говорит? Им плевать, что мы узнаем, или, что Обряд делает или не делает. Все что их заботит, это держать нас под контролем.

Первые Чародеи приняли её слова, нелегко кивая. Винн выглядела расстроенной, может быть, потому, что она чувствовала то же самое, что и Рис – настроение было в пользу Верховной Чародейки. Даже те, кто, как предполагал Рис, будет выступать в защиту Винн, молчали. Первый Чародей Эдмонде был Эквитарианцем как она, но он просто нахмурился и потер свою длинную бороду.

Рис видел, как Евангелина нервно смотрела на покидающих большой зал храмовников. Только дюжина осталась, толпясь у двери, глядя с опаской на заседание. Из коридоров можно было слышать звуки ударяющихся об пол сапог.

– Я знаю, моё мнение здесь не приветствуется, – сказала Евангелина магам, – но все, что вы собираетесь сделать, я советую сделать быстрее.

Эдмонде выглядел удивленным.

– Ты не будешь нас останавливать?

– Конклав всегда существовал, чтобы позволить магам выбрать свой собственный путь, – сказала она, её тон был нейтральным. – Так выбирайте.

Никто не говорил. Винн выглядела задумчиво, но Рис думал она уже сказала все, что могла – также, как и Великая Чародейка. Все уже знали о чем все думают, и знали, что дело в их руках. Они лишь вынуждены были сойти с обрыва.

– Можно мне сказать? – тихо спросил он. Удивительно, но все они повернулись и обратили внимание. Даже Верховная Чародейка. – Я знаю, что я не один из вас…

– Мы знаем, кто ты такой, Рис, – сказал лысый Первый Чародей. – Винн часто говорила о тебе. Для Либертарианцев ваше мнение всегда оказывалось здравым. Говори, и мы будем слушать.

Рис нервно облизал свои губы.

– Верховная Чародейка не ошиблась, – сказал он. – Это наш единственный шанс, чтобы собраться, и он же будет последним. Лорд-Искатель рассмотрит это голосование изменой независимо от того, как оно пройдет. Так что остался только один вопрос, – Его взгляд встретился с Адриан, и он мог прочитать её мысли: «Сделай это. Убеди их». – Что вы хотите сказать остальным в Круге? Будете ли вы стараться не делать ещё хуже, и доверять Верховной Жрице, или же вы нанесете удар?

Грохот доносился снаружи. Шли храмовники – весь звук доносился от них. Он видел в глазах магов, что они точно знали, что Рис имел в виду: жребий был брошен. Обратного пути не было.

–Я выдвинула предложение, – в срочном порядке сказал Верховная. – Кто за?

Но было слишком поздно. Все повернули головы, когда Лорд-Искатель Ламберт прошел через двери большого зала, и толпа храмовников за его спиной. У всех было обнажено оружие. Трое мужчин, у которых были такие же самые черные доспехи, как и у Лорда-Искателя, шли возле него. «Ещё искатели», – понял Рис. Громовой шум, который сопровождал их со входа, был похож на как приближение смерти.

Храмовники и искатели разошлись, быстро окружая, пока Лорд-Искатель шагал к ним. Холодная ярость в выражении его лица не оставляла заблуждение в его намерениях.

– Этот конклав закончен, – заявил он. – Вы как дети – вам нельзя доверить делать даже то, что вам сказано. Я не допущу предательства под этой крышей.

Верховная Чародейка Фиона шагнула вперед, будто защищая остальных. Учитывая, какая эльфийка маленькая по сравнению с Лордом-Искателем, это даже могло показаться смешным, что она могла обладать невероятной силой. Её посох ярко вспыхнул, отражая оскорбление в её глазах.

– Это не измена. Верховная Жрица дала нам разрешение на проведение конклава, и вы не имеете права говорить нам, что мы можем или не можем с ним делать.