Страница 5 из 110
Поповка «Новгород» — круглый броненосец, построенный по проекту А.А. Попова
Тогда же Константин Николаевич с высочайшего разрешения сформировал под своим председательством Особую комиссию для обсуждения вопроса о типе будущих броненосцев. В заседаниях комиссии, состоявшихся 22 и 24 февраля 1877 года в Мраморном дворце, принял участие и цесаревич Александр Александрович. Собственно, создавалась комиссия лишь для того, чтобы придать коллегиальный характер решению о строительстве новых «поповок». Развивая конструкцию круглого судна, вице-адмирал А.А. Попов предложил значительно увеличить его водоизмещение, чтобы в варианте, предназначенном для Черного моря, оно могло нести 24-дюймовую (609,6-мм) броню и четыре 16-дюймовых (406-мм) орудия, имело скорость 12 уз и минимальную осадку, позволявшую входить в устье Днепра, а для Балтики — броню 36 дюймов (914-мм), шесть 16-дюймовых или четыре 20-дюймовых (508-мм) чугунных гладкоствольных орудия[41].
Обращаясь к членам комиссии, Константин Николаевич попытался внушить им мысль о необходимости строить именно такие броненосцы, как, якобы, значительно превосходящие лучшие иностранные образцы и позволяющие надолго сохранить боевую мощь флота. Но наследник, а с ним вице-адмиралы К.Н. Посьет и Г.И. Бутаков, высказались против увлечения немореходными круглыми судами, и великому князю пришлось образовать субкомиссию под председательством С.С. Лесовского для детального рассмотрения проекта А.А. Попова. Собравшись на заседание 25 февраля, субкомиссия постановила передать проект в кораблестроительное отделение Морского технического комитета (МТК). По приказанию Константина Николаевича, в качестве минимальных требований к будущему броненосцу принимались: 24-дюймовая броня, четыре 16-дюймовых орудия, скорость хода 12 уз и осадка 20–22 фута (6,1–6,7 м), что было совместимо лишь в проекте «поповки»[42]. 22 апреля, после необходимой подготовки, А.А. Попов отослал председателю кораблестроительного отделения, генерал-лейтенанту И.С. Дмитриеву теоретические чертежи и другую документацию. Однако к этому моменту Россия уже 10 дней находилась в состоянии войны с Турцией. Судостроительные планы пришлось отложить до лучших времен.
Боевые действия на море во время Русско-турецкой войны 1877–1878 годов в очередной раз подтвердили старую истину — флот должен быть сбалансирован по классам и численности кораблей. Несмотря на героизм экипажей, ни импровизированные крейсера из числа судов Русского общества пароходства и торговли (РОПиТ), ни минные катера, за исключением сражавшихся на Дунае, не смогли существенно повлиять на обстановку[43].
Лишь довольно низкий уровень подготовки личного состава помешал турецкому флоту утвердить свое господство на военном театре. На протяжении всей войны российское командование испытывало потребность в мореходных броненосцах, и особенно остро с февраля 1878 года, после того, как в Мраморное море вошла британская Средиземноморская эскадра вице-адмирала Д. Хорнби, прикрывшая фланги оборонявших Константинополь османских войск.
Ее появление изменило соотношение сил на фронте, а возникшая в связи с этим угроза разрыва с Англией, отрицательно сказалась на решениях штаба Действующей армии, что позволило туркам выиграть время для укрепления Чаталджинских позиций и переброски подкреплений из Румелии и Малой Азии. И до этого не решавшийся отдать приказ о штурме Константинополя, император Александр II совершенно оставил такую мысль. Но чем дольше стояли российские войска под стенами турецкой столицы, тем меньше оставалось у них шансов на успех. Понимая это, венский и лондонский кабинеты потребовали пересмотра условий Сан-Стефанского мирного договора. Состоявшийся же в июне 1878 года Берлинский конгресс значительно урезал плоды Освободительного похода, что было болезненно воспринято широкими общественными кругами России, а также цесаревичем, командовавшим в годы войны Рущукским отрядом.
«Веста» — один из пароходов РОПиТ, вошедших в состав Черноморской флотилии во время Русско-турецкой войны 1877–1878 годов
Обострение отношений с Англией весной 1878 года привело к пополнению Балтийского флота приблизительно 100 малыми миноносками и четырьмя купленными в США крейсерами, из которых три были переоборудованы из торговых пароходов; появились миноноски и в Черном море. В результате флот значительно вырос численно, но его боевые возможности изменились в гораздо меньшей степени. Кроме того, по инициативе деятелей Общества для содействия русскому торговому мореходству, примыкавшего к тем, критиковавшим правительственный курс славянофильским кругам, которым симпатизировал наследник, был создан Добровольный флот, предназначавшийся для расширения крейсерских операций в военное время. После стабилизации международной обстановки, ради самосохранения эта организация занялась коммерческой деятельностью.
Полуброненосный фрегат «Генерал-Адмирал» — один из кораблей построенных в рамках концепции крейсерской войны на морских коммуникациях Великобритании
Морское же ведомство продолжило строительство крейсеров по программе 1871 года, предполагавшей создание нескольких отрядов, каждый в составе одного полуброненосного корвета типа «Генерал-Адмирал» и двух клиперов (позднее корветы переклассифицировали во фрегаты)[44]. В марте 1878 года адъютант Константина Николаевича, капитан-лейтенант Л.П. Семечкин разработал первый подробный план крейсерских операций[45].
Таким образом, прежнее разделение флота на силы береговой обороны, не способные действовать в открытом море, и крейсерские силы, нацеленные главным образом на британские торговые коммуникации, сохранялось.
Осенью 1878 года, когда напряженность в отношениях России с западными державами спала, Морское министерство вновь занялось перспективными судостроительными планами. 17 октября С.С. Лесовский обратился к С.А. Грейгу, назначенному управляющим Министерством финансов, настаивая на экстраординарном кредите в 6,5–7,5 млн руб. на броненосное судостроение и отрицая возможность каких-либо сокращений действующего морского бюджета. Но 11 ноября С.А. Грейг отказал в ассигнованиях, ссылаясь на внешнеполитические и военные обстоятельства[46].
Следует отметить, что государство в тот период находилось в гораздо худшем финансовом положении, нежели до начала боевых действий. Казна с трудом оплачивала даже текущие расходы, что заставляло моряков искать новые пути усиления флота. В июне 1878 года свое решение, заинтересовавшее генерал-адмирала, предложил директор РОПиТ, вице-адмирал Н.М. Чихачев. Оно состояло в создании системы резервов судового и личного состава, а также других реформах, позволявших выкроить из министерских смет деньги на кораблестроение.
Вице-адмирал Н.М. Чихачев
В своей записке Н.М. Чихачев затронул многие вопросы: неизбежность заграничных заказов ввиду низкого качества и дороговизны изделий отечественных заводов, необходимость обсуждения проектов новых судов в МТК при участии флагманов и командиров кораблей, обязательность исполнения утвержденных проектов «до последних мелочей». Адмирал также указал на морской ценз как способ формирования опытных офицерских кадров, на необходимость продолжительного пребывания в море для приобретения личным составом должной практики, на желательность сосредоточения всех сведений, собираемых командирами в дальних плаваниях, «в одном из учреждений Морского министерства, например в Ученом комитете, где они будут приводиться в систему и пополняться, и откуда должны исходить инструкции крейсерам», что стало бы шагом по пути превращения комитета в подобие Морского генерального штаба[47].
41
РГАВМФ. Ф. 4. Оп. 1. Д. 12. Л. 27–31. 20-дюймовая чугунная пушка была заказана Морским ведомством Пермскому чугунопушечному заводу в мае 1868 года, а на следующий год успешно испытана. См.: Горный журнал. 1870. № 1. С. 1 — 26.
42
РГАВМФ. Ф. 421. Оп. 1, Д. 452, Л. 1–1 об. Наследник, имея в виду именно эти корабли, писал 6 марта 1880 г. К.П. Победоносцеву: «Только бы удалось приостановить постройку этих поганых броненосцев, если действительно Морское министерство собирается их снова строить». См. К.П. Победоносцев и его корреспонденты. Т. 1. М.; Пг., 1923. С. 1038.
43
Филисов Ф. Изучение минных атак, произведенных в войну 1877 — 78 г. // Морской Сборник. 1880. № 4. Неоф. отд. С. 1 — 27; № 5. Неоф. отд. С. 1 — 30.
44
РГАВМФ. Ф. 410, Оп. 2, Д. 4104, Л. 118, 118 об.
45
Кондратенко Р.В. Л.П. Семечкин. Судьба теоретика крейсерской войны. СПб., 2003. С. 22–25.
46
РГИА. Ф. 565. Оп. 1. Д. 206. Л. 80–82.
47
РГАВМФ. Ф. 410, Оп. 2. Д. 3601. Л. 6 об.