Страница 17 из 45
Сергей сразу оттаял, почувствовал твердую почву под ногами: вот зачем вызвал.
- Да, по всей видимости, производственное объединение «Самородок» пора переводить именно на обслуживание промышленных комплексов, строящихся в Сибири, хоть Геннадий Александрович и придерживается иного мнения. — Министр бросил при этом быстрый взгляд на Лядова. Тот сидел не шелохнувшись, внешне безразличный ко всему. — Можно бы еще подискутировать - время есть. Но сколько бы мы ни дискутировали, от обслуживания сибирских промышленных комплексов нам все равно не уйти. Думаю, не следует откладывать решение этого вопроса в долгий ящик.
Он поднял голову, будто разглядывая лепной потолок, с которого спускалась тяжеленная старомодная люстра на цепи, на минуту замер в такой позе. Потом снова уперся взглядом в Алтунина.
Сергей, в свою очередь, всматривался в лицо министра. Оно в тот миг открылось перед Алтуниным в мельчайших подробностях. Лицо умного человека. Строго-спокойное. В нем не было холодной замкнутости, как казалось вначале, наоборот, угадывалась даже легкая смешинка. Тонкие губы несколько утолщались к углам, и это придавало лицу властное выражение. Сергей подумал, что человека с таким лицом, наверное, невозможно смутить: он был как бы поверх всей житейской кутерьмы с ее невероятными историями, потрясениями, даже катастрофами. Железное самообладание делало министра министром. Разумеется, не только оно. Но при взгляде на это в общем-то интеллигентное лицо понималось: людям, облеченным большой властью, нужна спокойная властность.
Решая те или иные вопросы, даже очень срочные, министр был раздумчив, никогда не торопился. Он отличался предельной методичностью. Иногда она даже подавляла окружающих. Но в методичности выражалась его приверженность к строгой логике, к последовательности, к доказательности. То была форма мышления человека, который должен помнить массу вещей, тысячи должностных лиц, предприятий, номенклатур. По всей видимости, он мыслил совсем не так, как Алтунин. И не так, как Лядов. Его мозг беспрестанно все упорядочивал, создавал системы. В каждом его слове чувствовалась одухотворенная воля, заряд энергии. Порывистость отсутствовала начисто.
Сергей, совершенно успокоенный, ждал, что скажет министр дальше, и в то же время душа его ликовала: будут машины в «северном» исполнении! Геннадий Александрович обезоружен. От требований времени никуда не денешься. Территориально-производственных комплексов огромный букет, и больше всего их в восточных районах: Саянский, Братско-Усть-Илимский, Южно-Якутский, строящийся Канско-Ачинский угольный бассейн, БАМ...
- Ну, а как ваше занятие маркетингом? — неожиданно спросил министр.
- Читаю литературу.
- «Машэкспорт» развернулся по-настоящему: требует от нас машины для стран жаркого и тропического климата. С эффективной системой охлаждения, с особо стойкой электроизоляцией и антикоррозийным покрытием. А для северных стран будем выпускать такие машины, чтобы они заводились с пол-оборота и с утепленной кабиной для водителя. Рынок обширен: Эфиопия, Пакистан, скандинавские страны, Канада, даже Англия, Франция, Италия, Бельгия, США! Как-то вы докладывали на коллегии и об этом. Я запомнил. Ваша правда, товарищ Алтунин: сегодня на международном рынке борются не снижением цен, а качеством. Перенос центра тяжести с ценовой конкуренции на повышение качества продукции характерен для современной экономической структуры капиталистического производства. Я совершенно согласен с вами: нужны новые формы организации сбыта, так сказать, стратегия освоения зарубежных рынков. И заводы наши должны учитывать условия эксплуатации выпускаемой продукции не только у себя, но и в других странах.
Он опять изобразил подобие улыбки и добавил:
- Однако за экспортными делами не следует забывать и своих нужд. Они главное. Займитесь-ка перестройкой на новую технологию объединения «Самородок», создайте еще одно объединение, вы, кажется, уже придумали ему название - «Тайга»? Пусть будет «Тайга»...
Такой полной победы он не ожидал, сомневался в ней. Но победа была, и железно-электронные ангелочки-роботы витали над головой Алтунина, насвистывали в пластмассовые дудочки победный марш. Спасибо Андриасову, спасибо Анатолию Андреевичу Ступакову: конечно же, это они продвинули дело. Очевидно, у Ступакова был нелегкий разговор с Лядовым: что-то очень уж холодно стали они относиться друг к другу. Геннадий Александрович не выдержал этого поединка и вынужден теперь проводить в жизнь решение, принятое министром. То есть фактически стать на сторону Алтунина, а не Скатерщикова, страшащегося всяких перемен, бьющих по карману. На хозрасчет ведь тоже нужно молиться с умом. Милая «энергетическая звезда» Анатолий Андреевич, ваши лучи всегда пробивают и освещают дорогу для алтунинских начинаний. Со Ступаковым можно быстро перевести «Самородок» на новые рельсы: авторитет Анатолия Андреевича для Скатерщикова непререкаем.
И секретарь парткома, как всегда, остался верен себе: даже намеком не дал понять, что министром все уже решено. Ушел в тень, будто и не причастен к этому решению вовсе. Стиль!..
- Вас приглашали на работу в родственное министерство. Почему не сказали никому? — перебил эти мысли министр новым неожиданным вопросом.
- Не было намерения уходить туда. Привык заниматься своим делом. Потому и не доложил.
Министр, по-видимому, был удовлетворен ответом.
- Скажите, товарищ Алтунин, а как бы вы отнеслись к назначению вас начальником всесоюзного промышленного объединения? — спросил он все тем же ровным, бесстрастным голосом.
- Я не знаю, — пожал плечами Сергей. — Не потяну, наверное.
И опять лицо министра посветлело.
- Придется постараться, — сказал он.
Сергей весь напрягся: как понимать все это? Очевидно, только как зондаж на отдаленное будущее. Не за тем же вызвали, чтоб вот так сказать: на, бери главк и распоряжайся им по-хозяйски. Да и где он, тот главк? Все главки укомплектованы начальниками и всюду - дельные люди, компетентные.
Министр угадал его состояние и не стал томить неизвестностью, объявил сразу:
- Анатолий Андреевич Ступаков подал заявление с просьбой освободить его от обязанностей начальника главка...
У Сергея пересохло во рту.
Как? Анатолий Андреевич просится в отставку? Такого не может быть!.. Хотя ведь намекал однажды в странном каком-то разговоре... И все-таки нельзя так!
- С переводом главка на хозрасчет товарищу Ступакову стало труднее работать, — продолжал министр. — Он утверждает, что вся тяжесть перестройки легла на вас, и мы ему верим. Найдем ему работу полегче. Есть на примете одна. Может быть, не такая уж легкая, но по сердцу Анатолию Андреевичу.
Сергей на минуту забыл, где он находится, и искренние слова вырвались сами собой:
- Не отпускайте его!
У Алтунина был, наверное, очень горестный вид, потому что министр замолчал и снова стал подписывать какие-то бумаги, строго поджав губы.
Когда Сергей овладел собой, министр сказал:
- Сам Анатолий Андреевич порекомендовал вас... И партком поддерживает...
Алтунин постепенно привык к неожиданным назначениям на высокие должности. Человек привыкает ко всему. И все же сейчас почувствовал растерянность. Понимал: не очередное возвышение в должности, а нечто гораздо большее происходит в его биографии. Новое качество! Он-то знал: даже в шутке своей Замков не прав - не заместители управляют современным производством, а большие коллективы людей; и главная ответственность лежит на руководителе. Мерой ответственности мерил Алтунин масштаб всякой личности. Теперь эта мера стала строже даже к тем, кто трудится у станка или у парового молота. Но с чем сравнить реальную ответственность за всесоюзное промышленное объединение - гигантский маховик производства?
Хорошо было за спиной «энергетической звезды» Анатолия Андреевича, умудренного опытом и годами. Людей в возрасте Алтунина редко ставят на такие высокие посты. Министр решил рискнуть.