Оружие Древних

Ночью стало холодно. Раскаленный солнцем песок быстро остыл, и звезды мерцали с ледяным безразличием. Раненого колотил озноб. Улнар видел, что Шенн почти не отходит от Руннора, дает какие–то порошки и читает над ним молитвы. Плохо. Очень плохо. Воин вспомнил, как в разгар боя ему в живот воткнулась стрела. Счастье, что попала она точно в металлическую пластинку брони, нашитую поверх кожи. Иначе не сидеть бы ему здесь.

Чтобы дать всем отдохнуть, Хаггар велел дежурить не по полночи, а по два часа. Десятник воткнул в плотный песок кинжал и сделал несколько отметок:

— Когда тень будет здесь, сменитесь.

Ночь прошла спокойно. Ни морроны, ни звери не тревожили отряд, и это можно было считать счастьем, если б не нехватка воды…

— Ну, и где твои скалы, а? — зло проговорил Кронир. Ринересец хотел сплюнуть, но не смог: пересохшее горло не выдавило ни капли слюны.

— Должны быть где–то здесь, — приложив ладонь к глазам, Шенн всматривался в горизонт, но видел лишь бесконечные барханы и солнце. — Мы идем верно.

— Мы идем верно, — передразнил шагавший неподалеку Эрбин. — Клянусь Сущими, я не знаю, зачем мы потащились в эту пустыню! Лучше бы остались и дрались с морронами.

— Прекрати брюзжать, Эрбин, — сказал Хаггар, грубо толкнув эшнарца. — Мы должны верить мастеру. Он рискует так же, как и мы.

— Пусть только скажет, когда мы найдем воду?

— Сегодня, — сказал Шенн. — Думаю, сегодня. Взойдем на тот холм, быть может, с него что–то увидим.

— Сначала передохнем, — объявил Хаггар. — Привал. Кто будет пить?

Пить хотели все.

— Один глоток! — предупредил Хаггар. Воины брали из рук десятника флягу и по–очереди прикладывались.

— Все, остальное — раненому, — Хаггар передал флягу фагиру, тот склонился над Руннором, вливая остатки воды в его пересохший рот.

— Еще воду на него переводить, — вздохнул кто–то. Улнар резко обернулся, но так и не понял, кто это сказал.

— А мне сейчас думается: отдал бы все за реку с чистой холодной водой, — проговорил Семир. — Все эти асиры.

— Может, они не так уж тебе нужны? — пробурчал Эрбин. — Раз ты их не ценишь.

— Надо ценить то, что у тебя есть, — сказал Улнар. — Сейчас мы живы — это главное. А воду мы найдем.

— Да где здесь может быть вода? — возразил Кронир. — Один песок вокруг. Была бы вода — была бы трава и деревья!

— Он прав, — поддержал ринересца Идгерн. — Да и скале откуда тут взяться, правда, Маррод?

Маррод не ответил. Он думал о загадке Шенна, о месте, куда их должен привести фагир. И о том, что там лежит. Судя по всей этой таинственности, нечто, имеющее огромное значение и цену. Цена Маррода интересовала в последнюю очередь, главное было узнать, для чего одану это «нечто»?

Красноволосая девчонка узнала его — ну, и что с того? Никто из воинов не смотрит на него косо, разве что Улнар и Шенн. Все здесь наемники и понимают, что значит быть нанятым и исполнять приказ. Улнар не опасен. Маррод победил его один раз, будет нужно — побьет и во–второй. А Шенн… Фагир косится из–за девчонки, это ясно. Пусть.

Было бы неплохо взглянуть на карту Шенна, и узнать, что написал его учитель. Ведь он был эльдом и мог многое знать. Но карту фагир никому не показывает. Что ж, надо найти способ заглянуть в нее…

— Да, хорошо бы посмотреть на эту карту, — сказал он, глядя на Идгерна. — Куда он нас ведет?

— Правильно! — встал с места Эвран. — Мастер, почему ты прячешь от нас карту? Мы хотим знать, куда ты нас ведешь!

— Покажи нам карту! — сказал Идгерн.

— Нет, — сказал Шенн. — Вам платят не за то, чтобы вы чего–то требовали. Вам платят за то, чтобы вы подчинялись!

— Э-э, братья, вы что? — поднялся Хаггар. — Остыньте и поберегите силы.

— Я думаю, мы давно бы выбрались отсюда, если бы пошли на запад, — сказал Маррод. — Но мастер потащил нас в пустыню.

— Иначе морроны перебили бы нас! — возразила Далмира. Маррод усмехнулся:

— Я один перебил десяток чернолицых, вот он подтвердит, — эльд кивнул на Улнара. — Мы могли пробиться.

— Мы не можем рисковать, — сказал Шенн. — Нам надо добраться до Анвинора, а он уже близко!

— Так дай посмотреть, насколько, — сказал Маррод.

— Три дня пути. Быть может, четыре.

— По пустыне? — с сарказмом уточнил Идгерн.

— Нет. Она скоро кончится, и мы выйдем к притоку Кхина. Осталось немного.

— Да уж, немного. Без воды мы долго не протянем, — проронил Эвран.

— Да вы мужчины или нет? — резко бросила Далмира. — Я думала, здесь воины, а не ноющие слабаки.

— Тебе доказать, что я не слабак, девочка? — поднялся Эвран. — Могу прямо сейчас. Что скажешь?

— Вам что: солнце голову напекло? — прикрикнул Хаггар. — А ну, успокойтесь — или смените дозорных!

Улнар сидел, стараясь не касаться раскаленного на солнце меча. В ослепительно–синем небе плыла пара крохотных тучек. Дождя или тени от них не дождешься. Привалы все более затягивались. Воины устали — Улнар видел это по глазам, движениям и раздражительности. К нему тоже пришли неуверенность и сомнения. Сможет ли фагир вести отряд, способен ли: он ведь еще так молод…

Улнар подошел к Далмире. Девушка сидела, задумчиво наматывая локоны ярко–красных волос на палец.

— Хаггар напрасно заставил нас красить оружие, — улыбнулся Улнар. — Твои волосы видны издалека.

Далмира взглянула на него:

— Шенн тоже говорил мне об этом.

— Вот как? Скажи мне, Далмира… Шенн… Ты ведь давно его знаешь. Вы, кажется, друзья?

— Да. Почему ты спрашиваешь?

— Хочу узнать: что он за человек? Можно ли ему верить?

— Можно, — сказала Далмира. — Шенн — лучший из мужчин, которых я знала. Из всех этих наемников, — она повела головой, — я верю только ему. И еще Карону.

— Надеюсь, ты будешь доверять и мне.

— Может быть, — произнесла она. — Тебе это нужно?

— Да.

— Зачем?

Улнар не ответил. Далмира улыбнулась:

— Время все расставит по местам, не так ли, Улнар? И врагов. И друзей.

— Да, это так. Но хватит ли нашей жизни… чтобы это узнать?

Улнар прервал речь и оглянулся: позади разгоралась ссора.

— Кое–кого стоит научить уважению к эмонам! Если не доходит словом — дойдет мечом! — возвысив голос, произнес Идгерн.

— Начни с меня! — заревел, вытаскивая секиру, Хаггар.

Их никто не разнимал. А может, безразличие и усталость владели воинами? Кто прав, кто виноват — какая разница, если скоро все они умрут от жажды? Улнар и Далмира вскочили, бросившись к месту схватки.

Хаггар яростно атаковал. Его удары были мощны и безжалостны — любым он мог бы рассечь Идгерна надвое, но эмон чудом уклонялся, либо парировал мечом. Очевидно, он выжидал, пока противник выдохнется, чтобы, не тратя сил, закончить схватку.

Клинки Идгерна замелькали в воздухе, описывая сверкающие дуги. Улнар замер. Одна рука сжала меч, другая — потянулась за каменным флаконом. Потянулась — и замерла. Бой был честным: один на один.

Хитроумным приемом Идгерн подцепил Хаггара за ногу и опрокинул. Размахнувшись, эмон обрушил меч на голову десятника, но тот успел подставить секиру.

— Скалаааа!!

Пронзительный крик Далмиры прервал схватку. Воины уставились на девушку, махавшую руками с края бархана:

— Скала! Там — скала!!

Бойцы опустили оружие. Улнар мигом вклинился между драчунами, оттолкнув Идгерна в сторону:

— Все, хватит! Успокойтесь! Уберите оружие!

Хаггар резво поднялся с земли, косо глядя на подошедшего Шенна.

— Десятник! — строго сказал фагир. — Ты хочешь умереть или убить одного из наших воинов? И то, и другое одинаково глупо. Мы должны быть вместе.

Шенн оглянулся, думая, что воины поддержат его, но почти весь отряд ринулся наверх, к Далмире.

— Где скала, где? — спрашивал, вглядываясь вдаль, Эрбин.

— Вон там! — Далмира указала на горизонт.

— Не вижу.

— И я тоже, — разочарованно произнес Кронир. — Ты уверена?