Страница 56 из 74
— Изменения, — снова повторил викарий. — Ах, да, мы ведь говорили об этом раньше.
Тон его показался Нику до обидного отрешённым, словно его эта проблема совершенно не волновала. Но Ник знал, что он должен перетащить Хэдлетта на свою сторону прежде, чем они присоединятся к остальным. Потому что, он был в этом уверен, подозрения, которые возникли у Кроккера, тут же появятся и у остальных.
Джин поддержит лётчика, чтобы он ни утверждал, и Ник не верил, что Страуд радушно встретит его, едва только Кроккер заговорит. Но он хорошо знал, что к викарию прислушаются. Если викарий будет за него, ему обеспечена поддержка.
Что теперь делать, Ник не имел ни малейшего понятия. Но он верил, что Герольд говорил правду, когда предупреждал о надвигающейся угрозе. Собственный опыт Ника — после встречи с бродягами и чудовищами, реальными они были или иллюзией, — наравне с угрозой, исходившей от летающих охотников, заставлял его размышлять, как бы получше изучить Авалон и его блага. Нику казалось, что именно к безопасности они и должны стремиться. Он совершенно не верил в их план спуститься вниз по реке. У них даже нет хоть какого-нибудь оружия, чтобы противостоять этим отрядам из средневековья, вроде того, что взял его в плен. Рогатки против мечей!
— Я верю тебе, Ник.
Он чуть не вздрогнул. Хэдлетт так долго медлил, что Ник уже начал ожидать самого худшего.
— И я также верю, что всё, что ты узнал за время своих приключений, послужит в будущем на пользу всем нам, — продолжил викарий. — Думаю, что нам придётся пробыть в этом укрытии до утра, но чем скорее мы вернёмся в пещеру и обсудим происшедшие события, тем лучше.
Кроккер что-то пробормотал, слишком тихо, чтобы Ник расслышал, хотя они плотно прижимались друг к другу. Но американец был уверен, что лётчик по крайней мере не переубеждён. И всё же Ник приободрился. Если викарий поддержит его, то остальные хотя бы выслушают рассказ до конца.
Снаружи бушевала гроза, полыхали молнии, оглушающе грохотал гром, на землю лились потоки воды. Они промокли, хотя и находились в укрытии.
Ник задумался о Герольде и его спутниках: скачут ли они сейчас сквозь эту бушующую стихию? И летающие охотники, как буря влияет на их полёты? Пещера останется сухой, как и город с его отличной защитой. Город…
Его давняя задумка каким-то образом использовать Герольда, чтобы проникнуть в город и узнать его секреты, не принимая условий Авалона… Возможно ли это? Он далеко не был в этом уверен, но ему очень хотелось попытаться.
И эти условия Авалона… Герольд спас ему жизнь в лесу, но не непосредственно, а указав, как ему спастись. Ник подумал об искусстве концентрации, и его рука опустилась и прикоснулась к рукояти кинжала, который помог таким невероятным способом. Если удалось сделать это с помощью концентрации — что ещё можно сделать таким образом?
Хэдлетт предположил, что пленившие его люди сами вызвали тех чудовищ из преисподней, потому что верили в то, что они появятся. А мысли вне сознания обретают реальность в этом мире. Они ожидали увидеть ад и его обитателей — которых они боялись — вот и увидели их. Люди больше верят в силу зла, чем добра, это ведь тоже утверждал викарий?
Если столь же сильно сосредоточиться на мысли, что здесь рай, — сработает ли это, появится ли он на самом деле? И долго ли продержится? Ник вспомнил ту огромную усталость, охватившую его после того, как он обрёл свободу. Мозг может требовать от тела слишком многого. Поддерживать иллюзию в течение продолжительного времени — так можно полностью истощить силы человека.
Эти чудовища, должно быть, были спроецированы из подсознания бродяг. Наверное, если ты ожидаешь увидеть что-то, то тем самым с каждым днём делаешь это всё более и более реальным и материальным и однажды оно действительно становится настоящим… Это была поразительная и неприятная мысль. Тот ужас, который он видел этой ночью, не должен обрести реальную жизнь!
Реальная, нереальная, Добро, Зло… Крохотный человечек, на которого он наткнулся в ягоднике, то видимый, то невидимый замок, сам Авалон — реальные они, или нереальные? Как же можно это вообще знать?
Нику очень хотелось задать некоторые из этих вопросов викарию. Но только не тогда, когда рядом Кроккер. У пилота появится только ещё одно доказательство того, что он подвержен опасным колебаниям — и, в независимости от того, заключил он предательскую сделку с Авалоном или нет, его лучше изгнать из их отряда.
Хотя неистовство бури постепенно затихало, дождь продолжал идти. Несмотря на неудобство, Ник и его спутники продремали всю ночь, пока жидкий, серый рассвет не позвал их в путь. Впереди шёл Кроккер, почти не разговаривая, ведя их вдоль лесной опушки, избегая углубляться в чащу.
Интересно, подумал Ник, по-прежнему ли там виден замок, однако он не мог придумать подходящего повода, чтобы хоть ненадолго отлучиться и посмотреть. Он должен выказывать осторожность и предусмотрительность в делах, касающихся Народа с Холмов, пока не станет уверен, что больше не подозревается в сделке с Герольдом. Если дать Хэдлетту время подумать, то, возможно, с ним удастся обговорить идею вторжения в город…
Нику не хотелось, чтобы в каком бы то ни было совете участвовали женщины, хотя он точно знал, что все три женщины будут иметь право голоса. Ник всё ещё находился под глубоким и тяжёлым впечатлением от влияния Марго на его отца. Она так ловко воздвигла между ними стену за стеной, что прошли месяцы, прежде чем Ник осознал, что произошло. Но было уже поздно что-либо делать. Он потерял отца, это был незнакомец, хотя и дружески относящийся к нему, но всё-таки незнакомец, говоривший его голосом, носивший его тело… Словно это иллюзия, созданная Марго для своих целей. Иногда этот незнакомец делал шаг-другой навстречу ему. Оглядываясь назад, Ник понимал те робкие и неуклюжие попытки, однако они ничего не значили, потому что их совершала созданная Марго иллюзия.
И, потеряв отца, Ник отсёк от себя эмоции, которые некогда составляли часть его. Конечно, у него были девушки, но ни одна из них не значила для него много. Перед ним всегда стоял образ Марго, то, с какой ловкостью она вертела отцом, и это сдерживало его. Линда была частью мира, в котором существовала Марго. Возможно, и она тоже смогла бы превратить кого-нибудь в то, что ей захочется, вместо того, чтобы принять его таким, какой он есть.
Поэтому сейчас Ник хотел обсуждать все вопросы не с женщинами, а с мужчинами, которых, как ему казалось, он сможет понять. В конце концов, возможно, он найдёт даже большее понимание у Джереми и Ланга. Может, животные более откровенны и прямодушны, чем люди?
Они добрались до пещеры, когда снова небо затянули хмурые облака, угрожая ещё одним ливнем. Часовым стояла Леди Диана.
— Я вижу, вы нашли его. Мне кажется, вы не очень изранены, молодой человек, — голос её был далеко не приветливым.
— А каким, вы думали, я буду — весь в крови? — не сдержался Ник. Он уважал её за твёрдость характера, но по правде сказать, она ему не нравилась.
— Да, мы думали и об этом. Адриан, вы промокли. Вас нужно напоить чем-нибудь горячим, и сейчас же снимите свои туфли. К счастью, Мод только что закончила шить новую пару. Линда, — позвала она, обернувшись к пещере. — Иди сюда, девочка. Они вернулись вместе с твоим парнем!
Ник замер. Он не был парнем Линды! Какие права она здесь на него заявила? Но когда девушка заняла место Леди Дианы, а та, положив руки на плечи викария, повела его в укрытие, то она даже не взглянула прямо на него и не заговорила.
Он дал Кроккеру пройти мимо, ему хотелось хоть что-нибудь сказать в опровержение подобного заявления Линды. Правда, сейчас было не то место и не то время для этого, но хотя Ник с каким-то неспокойным чувством понимал это, ему казалось, что это дело не терпит отлагательства.
— Ты не ранен? — спросила Линда холодным тоном, и Нику показалось, что она спрашивает из одной только вежливости.
— Нет.
Распухшие запястья по-прежнему хранили следы ремней и болели, однако нельзя было сказать, что это по-настоящему опасные раны.