Страница 36 из 161
- Ну, что, убирать-то будешь? - совершенно некстати напомнил старший Оружейник. - Можешь, кстати, опять музычку включить, станцевать чего-нибудь. Мне это улучшит настроение.
- А знаешь, что улучшит настроение мне?!
- Знаю, - Михаил кивнул, - но расчленение коллег строго запрещено уставом предприятия.
- Жаль, - искренне сказала Эша.
С первым и, пожалуй, единственным, негативным отношением, если не считать старшего Оружейника, содержимое головы которого, похоже, было в таком же жутком состоянии, как и содержимое кабинета, Эша столкнулась в обиталище финансисток и делопроизводительниц. Неожиданностью это не было - если Шталь и ожидала враждебности, то именно от женской половины института исследования сетевязания.
Финансистки и делопроизводительницы института исследования сетевязания занимались множеством вещей: бухгалтерией, делопроизводством, распитием кофе, вязанием, беготней друг к дружке и разговорами. И с первой минуты, и по прошествии довольно приличного количества времени Эша так и не ощутила, что находится в финансовом отделе. Даже большое количество компьютеров и рабочих столов не очень-то приближало к этой комнате такие понятия, как "фирма" или "офис" и уж тем более определение "финансовый". Если кабинеты Говорящих большей частью напоминали специализированные кладовки, то финансовый отдел смахивал на гостиную женского общежития. Здесь стояли холодильник и кофейный столик. Здесь повсюду была необыкновенно пышная зелень комнатных растений. Здесь висела огромная сюрреалистическая люстра, напоминающая изукрашенные хрустальными пластинками невероятно густые и длинные корни какого-то диковинного растения. Здесь самым обыкновенным образом бродил самый обыкновенный рыжий кот, потирая бока о попадающиеся женские ноги и производя густое домашнее мурлыканье. Радио играло что-то романтическое, периодически меняя каналы по собственному усмотрению. Несколько сотрудниц курили в уголке, на диване, но запаха дыма, отчего-то, совершенно не чувствовалось. Женщина в годах, празднично сиявшая бесчисленными стразами, вязала сумочку. В креслице чей-то ребенок играл с мобильным телефоном.
Говорящих в финотделе почти не было. Из всех присутствующих Говорящими являлись лишь пышная девица - младший Кукольник, носившая не менее пышное имя Элеонора, старший Библиотекарь Галина Петровна - сурового вида молодая дама в очках, и белобрысая Сашка-Модистка, чей вклад в работу финотдела заключался, в основном, в том, чтобы корчить рожи Эше Шталь. Правда, проделывала это Сашка довольно уважительно. Эша никогда в жизни не видела уважительных рож.
Как только Шталь, поздоровавшись, закрыла за собой дверь, обитатели кабинета налетели на нее, отобрали убирательные принадлежности, сунули на вращающийся стул, налили кофе с капелькой ликера и засыпали разнообразными вопросами - от самого жуткого происшествия, имевшего место в ее разъездах за Говорящими, до состояния суставов ног ее троюродной бабушки, которую Эша не только никогда в глаза не видела, но даже и не была уверена в ее существовании. Попутно они прокомментировали вчерашнее происшествие, обсудили прошедшие выходные, новый супермаркет и два сериала.
Шталь, во время разговора не упускавшая возможность ощупать все вокруг любопытствующим взглядом, обнаружила оригинальный момент в безопасности работы финотдела - едва ее взгляд подкрадывался к какому-нибудь монитору, как экран тут же гас или же ровные строчки документов прятались за картинками скринсейверов, как прячется за расписным веером лицо стеснительной красавицы. Вероятней всего это было связано с тем, что новую уборщицу никто не представил компьютерам по всей форме. Поэтому Эша не преминула выдвинуть предложение.
- Может, представите меня своим компьютерам? А то я вам работать мешаю. Да и вдруг они поломаются?
- Олег Георгиевич обсуждал с нами этот вопрос насчет вас, - сообщила украшенная стразами дама. - Олег Георгиевич сказал, что лучше пока этого не делать. Олег Георгиевич сказал, что всему свое время. Олег Георгиевич сказал, что вы слишком любопытны. Хотя я не считаю любопытство пороком - это естественная человеческая потребность.
- Кто бы сомневался! - Сашка скорчила еще одну уважительную рожу.
- А разве ты не должна быть в своей лаборатории и договариваться с чьими-нибудь рейтузами? - поинтересовалась Эша.
- У меня перерыв. А разве ты не должна мыть пол?
Эша в ответ скорчила ей рожу - в отличие от Сашкиных, лишенную всякого уважения, после чего, поболтав еще немного, все же, с неохотой принялась выполнять свой уборщический долг. Выполнение долга очень хотелось отодвинуть еще на пару часов - здесь было уютно, весело, несмотря на компьютерную неприязнь, здесь было много людей, из которых можно было вытянуть немало интересного, и немало забавных вещиц, но, сверившись со списком своих обязанностей и с настенными часами, Эша подсчитала, что если в каждом помещении будет задерживаться на столько же времени, то ее рабочий день закончится примерно в середине декабря.
Шталь с удивившим ее саму тщанием принялась тереть шваброй пол, старательно не глядя на мониторы. Обитатели отдела постепенно вернулись к работе, носившей неспешный и безмятежный характер. Работу эту они продолжали успешно совмещать с разговорами, вязанием и поглаживанием кота, который, вздернув пушистый хвост, исправно и непрерывно курсировал от одной сотрудницы к другой. Старший Библиотекарь собрала возле одного из столов стайку разновозрастных дам, и оттуда доносились интенсивный шелест бумаги, щелканье компьютерных клавиш и множество архитектурных терминов. Проезжая мимо них со шваброй, Эша, как бы невзначай, вытянула шею, пытаясь хоть одним глазком увидеть, что же они там делают, но бывший настороже монитор тут же погас, и из-за стола на нее посмотрели неодобрительно. Хмыкнув, Эша вновь начала орудовать шваброй, добралась до курительного дивана, и тут одна из сидевших на нем сотрудниц, яркая, раздражающе красивая брюнетка лет тридцати, встала и, сделав шаг, остановилась прямо перед шваброй, чуть не наступив на нее. Шталь подняла на нее рассеянный взгляд, оценила туфли, летний деловой костюм цвета алиготе, загорелое лицо с классически правильными чертами, сделала вывод, что брюнетка, в отличие от костюма, ей не нравится, и, миновав ее, запустила швабру под диван, отчего оставшиеся сидеть на нем синхронно задрали ноги.
- Слишком вольный наряд даже для уборщицы, - брюнетка бросила недокуренную сигарету в пепельницу, и сигарета мгновенно погасла. Эша снова подняла на нее взгляд - на этот раз детски-наивный.
- Форменную одежду мне не выдавали, а этот наряд вполне удобен и для возраста в самый раз. Вот вы, конечно, такое носить уже не сможете.
- Кажется, мы друг другу не представлены, - спокойно сказала брюнетка.
- Ну, какой интерес финансовому специалисту до обычной уборщицы, - ответила Шталь не менее спокойно, не прекращая движений шваброй и старательно сдерживая желание проверить прочность этой швабры на голове собеседницы. - Я знаю, что вы - Алла Орлова, неГоворящая и работаете тут недавно, а большего мне знать и не положено.
- И я постараюсь проследить, чтоб так оно и осталось, - заверила брюнетка. - Я знаю, что Олег Георгиевич заинтересован в том, чтоб вы, как и другие, стали частью этого коллектива, но он отнюдь не заинтересован в том, чтоб вы всюду совали свой нос.
- Если б он был в этом не заинтересован, то и близко не подпустил бы меня к своему офису.
- Вы Говорящая. Куда ж ему еще вас девать? - Алла лениво улыбнулась. Эша выпрямилась и оперлась на швабру, заметив, что все обитатели кабинета превратились в слух, ни на секунду не отрываясь от своей работы.
- Мне нужно работать, а вы мне мешаете, Алла. Шли бы лучше к морю и прыгали там со скалы.
- Ближайшее море находится очень далеко отсюда, - проинформировала ее Алла.