Страница 118 из 161
- Почему? - Ейщаров пожал плечами. - Не знаю... Возможно, потому, что я не хочу, чтобы люди, которые прошли через такое, которым удалось вернуться из такого кошмара, погибли дома, от рук психа и толпы безмозглых уродов.
Кто-то понесдержанней угрожающе заворчал, и Лжец тотчас рявкнул:
- Тихо! Помните, что я говорил! Он специально вас провоцирует! А ты... неужели ты не помнишь, что может случиться, если столько Говорящих соберутся в одном месте?! Думаешь, ты смог сделать их друзьями?! Рано или поздно они обязательно перегрызутся, потому что они - всего лишь люди! То, что никто из них не смог тебе противостоять - лишнее тому доказательство! Я знаю, что ты можешь заставить человека сделать все, что угодно, даже если это противоречит всему его существу. Ты сломаешь его - это тяжело, это больно - но ты это сделаешь. А вот сломать то, что он ценит больше своей жизни, ты не сможешь. Заставить отказаться от того, что он ставит превыше всего - невозможно. Похоже, никто из них не ценит твою жизнь больше своей. А значит, и жизни других тоже. Я больше жизни ценю свою цель. Так что ты мне ничего не сделаешь!
- А они что ценят больше жизни? - Ейщаров обвел взглядом стоящих вокруг. - Деньги? Свою работу?
- Просто, мы не особо ценим саму жизнь, - сообщил чей-то густой голос.
- Не разговаривайте с ним! - прошипели из зарослей.
Эша теперь лежала неподвижно не столько из-за опаски быть обнаруженной, сколько из-за того, что была напрочь ошарашена. Лжец только что ответил на вопрос, который лишь недавно начал оформляться в ее сознании - и бог знает, сколько бы еще прошло времени, прежде чем она решилась бы его себе задать. Ветер взметнул ее влажные волосы, пряди залепили лицо, и Шталь осторожно отвела их. Лицо все еще было мокрым, но теперь дело уже было не только в речной воде. Она впустую схватила пальцами воздух в том месте, где только что был пистолет, и обнаружила, что тот успел благополучно сползти из-за пояса ей в шорты. Прикусив губу, Эша нашарила его, извлекла наружу, медленно приподняла руку для прицела и тут же мысленно чертыхнулась, обнаружив, что держит пистолет за ствол, собираясь стрелять рукояткой.
- Что ж, я тебя понял, - Ейщаров щелчком послал окурок по ветру в сторону машин, чуть не угодив при этом в голову одного из стоявших. - Ты действительно хочешь знать, зачем я сюда приехал?
- Да, - жадно ответил Лжец. - Да, хочу!
Шталь заметила, что одна из темных фигур стала держать пистолет как-то странно, уведя прицел от Ейщарова куда-то в сторону неба, как будто человек пристально разглядывал свое оружие, то ли ища неисправность, то ли вообще пытаясь понять, что это такое. Также она заметила, что Олег Георгиевич уже не стоит так прямо, как раньше, и чуть пошатывается - вновь сказывались и усталость, и все силы, потраченные на разговоры в последнее время. Когда он уезжал из офиса, то выглядел совсем больным, здесь же, на речном берегу он до сей поры казался довольно бодрым, и Эша подумала о кольце, которое Лжец велел ему выбросить. Кольцо кого-то из Ювелирш, вероятней всего, взбадривающее, дающее мощный заряд жизненной силы. Кольца не стало и, скорее всего, теперь его действие заканчивалось.
Хочу, хочу, хочу, хочу...
Эша резко дернула головой от неожиданности, задев ветку и чуть не обнаружив себя, но ее спас ветер, усилившийся за последние несколько минут. Она не сразу поняла, откуда исходит этот тонкий, острый бесплотный голос, в котором жадности было не меньше, чем в голосе спрятавшегося во тьме среди зарослей сумасшедшего.
Хочу, хочу... хочу еще, я знаю, как... ты тоже будешь знать, как... ты тоже захочешь...
Ее взгляд скользнул к парангу, рукоять которого она по-прежнему сжимала в пальцах, а тусклый клинок наполовину спрятался под ее бедром, и голосок опять протек в ее сознание, подтверждая правильность взгляда.
Хочу... давай еще... хочу еще... ты тоже захочешь, тоже...
Рукоятка вдруг дрогнула в ее ладони, как живая, словно нож попытался выпрыгнуть из кустов, и Эша почувствовала, как ее пальцы сжимавшие рукоятку, стали горячими, и рука перестала ощущать холодное дыхание осенней ночи. К мышцам вернулась гибкость, они жаждали действий. Руке хотелось выпрыгнуть из кустов вслед за парангом, волоча за собой свою хозяйку. Потому что паранг знал, что делать. И рука тоже знала, что надо делать. Тонкий бесплотный голосок начал задыхаться от нетерпения. Да, Миша говорил, что паранг будет отличным оружием даже в неумелых женских руках... Но он не говорил, насколько тот кровожаден. Паранг сегодня уже отведал крови. Ему было мало. Ему хотелось еще.
- Я умею признавать свое поражение, - Ейщаров словно говорил откуда-то издалека, и голос его был неприятно-льстивым. Она бы нипочем не поверила такому голосу. - Я приехал для того, чтобы сказать тебе об этом. Ты меня обыграл, молодец. Я тебя недооценил.
- Ну, - чуть растерянно произнес Лжец, - я... И это все?
- Все, - удивился Олег Георгиевич. - А чего еще? Мне там больше делать нечего. А вот они не верят, что все кончено. Глупо, правда? Все еще ищут, все еще надеются. Но они не найдут твою вещь, не так ли? Человек, которому ты ее передал, отлично ее спрятал. Вот уж не думал, что в городе можно найти такое место.
- Место! - заросли усмехнулись. - Штука в том, что мою вещь вовсе никто не прятал. Она всегда на виду. Она везде!
Еще один из стоявших опустил пистолет и закурил, непрофессионально глазея на шумящие березовые вершины. Другой, маячивший перед зарослями, в которых притаилась Шталь, вытащил сотовый и теперь как-то задумчиво держал его, чуть приподняв руку.
- Да брось! - теперь ейщаровский голос звучал как-то капризно и вместе с тем угодливо. - Как такое возможно?! Никто не может такого сделать!
- Но я же смог! - Лжец сухо рассмеялся. - Обшаривали квартиры, да? Магазины, банки, офисы... До меня доходили новости из города. Вам и в голову не пришло, что для достижения такого эффекта вещь не может находиться в помещении?! К тому же, вы тогда бы быстро вычислили, где она. Ну конечно же она на улице. Я бы сказал, что она на всех улицах. Сегодня там, завтра здесь... Они никогда ее не найдут.
- Хочешь сказать, что твоя вещь на человеке?
- Ну, конечно! И всей твоей бестолковой команде никогда его не найти! Потому что он не оставит за собой следа из сошедших с ума вещей. Вокруг него нет вещей, которых бы он не любил. Он любит все и всех. Я долго его выбирал.
- Похоже, недавно мы встретили полную противоположность твоему человеку, - пробормотал Ейщаров. - Как же твоя вещь на него не действует? Ведь прямой контакт...
- Действует - как же ей не действовать, - чуть удрученно сказали из зарослей. - Но когда это станет заметно - будет уже неважно.
- Ты врешь! - вдруг резко отрезал Олег Георгиевич и повернулся так, что его лицо исчезло из поля зрения Эши. - Человек, который любит все и всех... таких людей не бывает!
- Бывает! - Лжец почти выкрикнул это слово, словно недоверие Ейщарова оскорбило его до глубины души, и Эша широко раскрыла глаза, только сейчас поняв, что происходит и насколько сильно ошибся Лжец в самом себе. - Таких людей хватает. Правда, на мой взгляд, они не совсем нормальны!
- Елки! - Ейщаров от души расхохотался. - Хочешь сказать, что ты доверил такое мощное оружие... какому-то чокнутому верующему? Божья благодать, рай, всеобщее прощение и все такое прочее?
- А кому есть дело до старушки? - Лжец тоже рассмеялся. - Старушка, божий одуванчик... она крестится и крестится, кто обратит на нее внимание в городе? Кто обратит на нее внимание на посту? Да, мы провели отвлекающие маневры, но оказалось, они вовсе не были нужны.
- Тогда понятно, как ты совместил в одной вещи ненависть к нам с ненавистью к нелюдям, - Ейщаров поднял правую руку, потом опустил ее, и Эша увидела, что его развернутая ладонь вновь, как в офисе, влажно блестит кровью. - Вероятно, тебе даже не пришлось долго ее уговаривать. Что это - крест, икона, святая книга? Что-то, что она носит с собой, раздавая листовки, или призывая прохожих принять Господа в свое сердце, или собирая пожертвования на храм? И не стыдно тебе? Я хоть и не верующий, но даже мне такое слышать неприятно. Кстати, это довольно самодовольно с твоей стороны. Бросил вызов самому создателю...