Проект «венера»

То есть это подразделение было далеко не толпой, а коллективом. А коллектив, в отличие от толпы, имеет свой коллективный разум.

Это отличие от того, с чем он постоянно имел дело на Земле, его всегда интересовало, и когда он столкнулся с этим здесь — воспринимал до недавнего времени как Тайну.

Теперь же ему всё стало ясно окончательно: Общество Звёзд, Общество Паутинки было гигантским коллективом. Именно поэтому многие механизмы его функционирования для стороннего наблюдателя, привыкшего к конкурентному или полуфеодальному общественному устройству Земли, были «тайной за семью печатями».

Что неудивительно.

Если толпа — это стадо двуногих животных, имеющее инстинкты и сильно заряженное эмоциями, то коллектив — это нечто другое. Тут каждый ЗНАЕТ, каковы цели деятельности, что надо сделать, и уже в этих рамках сознательно и творчески действует.

Если в толпе человек теряет свою индивидуальность, сливая её с коллективным бессознательным толпы, то в коллективе каждый человек есть вполне самостоятельная РАЗУМНАЯ единица, действующая по заранее согласованному плану. В том, в котором она же и принимала участие как один из разработчиков. В коллективе тупое следование приказу начальника не благо, а порок. Коллектив требует СОЗНАТЕЛЬНОСТИ. А это значит, что любое тебе порученное дело он требует выполнять через разум, а не через мозжечок.

Многие не понимали там, на Земле, этой разницы, становясь тупыми индивидуалистами, подсознательно готовыми к слиянию в нерассуждающую толпу и считающими свой индивидуализм высшим достижением цивилизации.

Осознав это, Алексей очень сильно удивился. Особенно тому, что до сих пор искал Тайну.

А оказалось, что никакого секрета, никакой Тайны не было. Было только остаточное непонимание со стороны Алексея вот этой особенности общества. Он видел со стороны его законы — законы братства. Но только попав вот так в плотный коллектив абордажной команды, почувствовав этот дух, который, в отличие от толпы, не забирает разум, а наоборот, его даёт и усиливает, он окончательно понял его.

Получалось, он, будучи в душе истинным ценителем индивидуальности, человеческого разума, бессознательно очень сильно страшился её потерять. Потерять вместе с разумом. Потому всегда на Земле тщательно сторонился всех толп и Вождей. Часто поступая весьма по-свински и крайне эгоистично по отношению к каким-либо группам или коллективам, которые пытались его включить в себя. И когда попал на «Звёздочку», видя человеческие законы, всё равно боялся её общества. Потому и создалось у него такое впечатление, что его крутят по каким-то кругам посвящения и испытаниям. На самом деле это общество ломало в нём тот остаточный, глупый индивидуализм, который он имел, и включало его в себя, в свои проблемы, каждый раз на более высоком уровне. Выходило, что он мог бы сразу войти в это общество на самом высшем уровне «посвящения» и полностью включиться в него, в его жизнь, если бы сразу понял вот эту особенность.

За день до подхода к цели включили маскировку. Как понял Алексей, суть этой маскировки была в статическом поле с какой-то хитрой, как её называли «фрактальной», пылью, которая одевала весь транспорт от головы до дюз, делая его невидимым для сканеров и радаров. По причине слишком уж больших размеров покрытие вышло не таким уж и совершенным, из-за чего транспорты были со стороны похожи на эдакие серые тени. Но эту беду скомпенсировали «тараканы». По сигналу они весьма успешно и надёжно перегрызли кучу кабелей, соединяющих внешние антенны и прочие устройства, которые были хотя бы отдалённо похожи на средства связи и обнаружения. Пока ремонтная система станции соображала, что произошло, и принимала меры по ремонту внезапно вышедшего из строя оборудования, нападавшие оказались полностью невидимые.

По сути поля, укрывшие транспорты, в этом контексте были простой перестраховкой. На всякий случай.

За четыре часа до момента атаки отделились штурмовые модули и отправился «в вольное плавание» челнок «Стрела». С клириками и журналистами на борту.

«Стрела» также была укрыта полем. Но так как её размеры были не в пример меньше, а поверхность не такая сложная, как состоящая из ферм и кабелей пополам с разного рода отдельными устройствами, маскировка была совершенна. За пределы маскировочной «шубы» Алексей выставил только приёмник и телекамеру, чтобы иметь хоть какое-то представление, что происходит. А так со стороны он выглядел как два мелких космических булыжника, медленно дрейфующих в никуда.

Задание для «Стрелы», до получения особых указаний, было простым — выйти в созвездие Геркулеса, как оно смотрится от станции, на расстоянии не более пятисот метров от неё и ждать. В случае неудачи — подобрать команды. В противном — ждать сигнала для стыковки.

Алексей вывел себе в отдельное окно виды мест пассажиров, где сидели трясущийся от страха глава миссии СИ с безудержно потеющим по той же причине подчинённым и пара журналистов. Гонт просто и откровенно скучал, Михаил напряжённо вглядывался в изображение станции, где, как хорошо было видно, на причальной аппарели висел транспорт с опознавательными знаками Дома Блэр. И на станции, и на этом транспорте сейчас шёл бой.

Алексей, чтобы привлечь внимание, послал световой сигнал на его пульт. Михаил, заметив, что ими заинтересовались, вопросительно посмотрел в сторону телекамеры.

— Скучаете?

— Скучаем… Дела нет, а вид станции, похоже, до последнего стыка и шва уже изучил. Может, нас развлечёшь — интервью для потомков оставишь? О текущих впечатлениях, мыслях? — просительно ответил Михаил.

— А чего бы и не? Камера твоя включена?

— Включил…

Алексей помялся, собираясь с мыслями.

— Трудно наблюдать бой со стороны. Вот сидишь тут под прикрытием маскировочных полей и просто ждёшь. На экранах станция. Возле неё два тёмных силуэта — крейсера. Третий чуть поодаль… И ничего. Так же ровно светят звёзды. Так же медленно и неторопливо поворачивается станция. Неизвестность, она гнетёт очень сильно. Но то, что пока на приём идёт вполне деловая телеметрия пополам со вполне предсказуемыми звуками… Хм! Обнадёживает!

— А что это за звуки, и откуда вы их берёте?

— Я к «тараканам» подключился. Принимаю всё, что транслируется ими. Картинки, ясное дело, пока нет, но по звукам могу судить, что пока наши продвигаются. Звуки, какие?.. Гм… По-разному! В основном выстрелы, ругань на английском, на пиджин — это враги, и… чисто русская речь — это уже наши. Последнее особо радует. Иногда слышу что-то скандинавское и японское.

— А что значит «чисто русская речь»?

— Ну как же?! — воскликнул Алексей. — Вот на каком «диалекте» ты будешь изъясняться, когда сам будешь на месте наших десантников?

— Понял! — рассмеялся Михаил.

— Вот сейчас сижу и думаю, что там, на станции наши ребята поворачивают Мир.

Михаил подбадривающее кивнул — ему понравилась метафора.

— Он ведь сейчас на грани… наши комментаторы правы. Сейчас мир балансирует на грани между миром и войной. Между хоть и худым, но мирным продолжением жизни и повторением Катастрофы. Если действительно Дом Блэр, как утверждают многие аналитики Колоний, является ключевой фигурой поворота Землян в сторону нарушения Конвенции, то, показав всему миру, кто они на самом деле, возможно, удастся остановить Катастрофу. Поэтому там наши ребята действительно повернут мир в сторону Мира… Такой вот каламбур… Если всё то, что обнаружили наши разведчики — правда. Повернут, если удастся захватить образцы, материалы и самих разработчиков.

— Можешь ли ты определить по тому, что принимаешь от «тараканов», где сейчас идёт бой?

— Примерно — могу. Сейчас захвачен транспорт Блэр и полностью зачищена ось, захвачен центр управления и верхние этажи станции. Самураи, — я сужу по тому, какие команды слышны, — сейчас пробиваются на нижнем. Куда — не ясно. Просто слышна стрельба.

Алексей наморщил лоб и прислушался.

— О! Тишина…