Страница 6 из 51
И наконец 14 мая 1764 г. в Адмиралтейств–коллегию потупили два указа императрицы. В одном было предписано возобновить на Шпицбергене китовый промысел и выделить на это до 20 тыс. рублей. Об этом был осведомлен Сенат. А второй, где говорилось об истинных целях экспедиции, считался секретным даже от Сената. Во втором указе было сказано:
«Секретной указ нашей Адмиралтейств–коллегии.
Для пользы мореплавания и купечества на восток, наших верных подданных, за благо избрали мы учинить поиск морского проходу Северным океаном в Камчатку, и далее.
Того ради всемилостивейше повелеваем, не упуская времени, положить сему предприятию начало нынешним летом, под именем возобновления китовых и других, звериных и рыбных промыслов на Шпицбергене, таким образом:
1. Начать оный путь от городу Архангельского до западных берегов острова Большого Шпицбергена, оттуда идтить в открытое море, в вест, склоняясь к норду, до ближайших берегов Гренландских, которых достигнув, простираться подле оного на правую руку, к западно–северному мысу Северной Америки, пока удобность времени и обстоятельства допустят.
2. Для сего путешествия отправить, главным командиром искусного и надежного офицера, и с ним двух других, также бывалых и знающих людей, на трех невеликих морских судах, к сему предприятию удобных, которых взять, буде есть, от Архангелогородского адмиралтейства, или купить, либо нанять у тамошних промышленников.
3. В команду поручить оным офицерам надлежащее число унтер–офицеров, знающих навигацию и матросов; и сверх того придать, бывалых на оном Шпицбергене и на Новой Земле, искусных тамошних кормщиков и мореходцов, на каждое судно сколько заблаго найдется.
4. Взять из удобного места на всякое судно по тамошней промышленной избе, для зимования, ежели оное случится.
5. Оные суда снабдить довольным провиантом, на два или на три года; и сверх того, всякими надобными орудиями, без скудости.
6. На произвождение определяем употребить из адмиралтейской суммы до двадцати тысяч рублев, на счет оной Коллегии.
7. Отправляющимся сей путь офицерам жалуем, для ободрения, при самом отправлении, повышением чина; потом, когда их тщанием достигнут благополучно до назначенного места, то могут себя сами объявить, высочайшим именем нашим, повышенными другим рангом; а после возвращения из оного походу, по расмотрению их усердия, и третьим рангом награждены быть имеют.
8. Во время сего пути всем офицерам, унтер–офицерам и рядовым определяем по их чинам двойное жалованье, а наемным людям двойную плату против обыкновенной, которое и года на два впредь выдать можно.
9. В случае благополучного успеху сего предприятия всемилостивейше обещаем: всем, бывшим в том пути, окладное рядовое жалованье каждому по смерть, не считая того, что в продолжении свой службы впредь по чину получать будут.
10. Кому ж в сем предприятии смерть приключится, того оставшим, жене по замужество или по смерть, а детям до возрасту, производить половинное окладное, по чину покойного, жалованье.
11. На все сие и на протчее, что к тому принадлежит, сочинить и дать главно–команду имеющему офицеру обстоятельную инструкцию, для порядочного управления и для всяких чаятельных случаев.
12. По сему делу повелеваем присутствовать статскому советнику и профессору Михайле Ломоносову.
13. Все сие предприятие содержать тайно, и пока сего нашего указу до времени не объявлять и нашему Сенату.
14. А для производства по тому письменных дел употреблять обер–секретаря и одного из канцелярских служителей, которой бы переписывать мог.
На подлинном написано собственною ее императорского величества рукою тако: Екатерина.
Получен майя 14 дня 1764 [года]» [2, с. 306–308].
Получив указ императрицы об организации экспедиции, Адмиралтейств–коллегия решила прежде всего организовать зимовочную базу на Шпицбергене и подготовить суда — два пинка (военных транспортных судов) и один бот для плавания самой экспедиции.
По поводу зимовочной базы было решено (явно по совету Ломоносова): «Для предписанной экспедиции, во–первых, весьма потребно на Шпицберген взять, ради зимовья, избы с сенями и чуланами. Купить у города Архангельского или в близлежащих деревнях готовые, об одном жилье, без подклетей, около трех сажен 10 изб, да одну баню с сеньми и с кровлями, а на дело печей — кирпича. Выгрузить сперва к зимовью избы и амбары, построить на удобном месте, куда бы зимние высокие воды не досегали и где бы глубокие снега зимовья не заносили. И чтоб изба от избы была реже. Дабы одна другой не сделала пожару» [4, с. 186–187].
Приобретение судов и их снаряжение, а также организацию зимовочной базы поручили провести Архангелогородской конторе над портом, которой командовал капитан порта капитан–командор Петр Авраамович Чаплин, участвовавший еще в 1-й Камчатской экспедиции Беринга 1727–1729 гг.
В июне императрица, которая вникала во многие подробности подготовки к экспедиции, сообщила Адмиралтейств–коллегии о том, что «буде Коллегия рассудит, что способнее и более успеху ожидать можно от начатия северной кампании предбудущего году [т. е. в следующем году], то на это я согласна» [2, с. 314].
После этого Коллегия решила в связи с новыми сроками начала экспедиции построить для нее новые суда. Строительство новых судов, пригодных для плавания во льдах, было поручено корабельному мастеру англичанину Джеймсу Лембе (James Lambe), который был отправлен в Архангельск.
Одно судно длиною в 90 футов (27,5 м) и два судна длиною по 72 фута (25 м) были построены и спущены на воду 1 августа 1764 г. В трюмы судов в качестве балласта было загружено 4500 пудов (72 тонны) железа.
Суда экспедиции были построены довольно прочно по меркам того времени, с расчетом плавания во льдах. Подводные части корпусов поверх обшивки обили сосновыми досками в качестве дополнительной второй обшивки — ледовой защиты.
10 июня 1764 г. Адмиралтейств–коллегия окончательно решила вопрос о назначении начальника экспедиции и одновременно командира флагманского судна. Им был определен недавно вернувшийся из плавания в Англию капитан 1-го ранга Василий Яковлевич Чичагов (1726–1809). Командирами двух меньших экспедиционных судов назначили капитан–лейтенантов Никифора Панова и Василия Бабаева (1725–1783).
Василий Яковлевич Чичагов был опытным моряком, сведущим в морском деле. В апреле 1742 г. он поступил на службу во флот гардемарином, плавал на кораблях Балтийского флота, а в 1757 г. уже выполнял важную секретную миссию в проливе Зунд у берегов Дании и Швеции, командуя фрегатом «Св. Михаил». В марте 1758 г. за примерную службу он был произведен в капитан–лейтенанты, а через 6 лет в капитаны 1-го ранга и назначен командиром корабля «Ревель».
Его сын адмирал Павел Васильевич Чичагов в своих записках так писал про отца: «Он оказал успехи, замеченные сначала его товарищами, а впоследствии и правительством. Поэтому‑то императрица, намеревавшаяся в начале своего царствования снарядить экспедицию к Северному полюсу для открытий, и возложила на него начальствование над нею». Родственник Павла Васильевича Чичагова Леонид Чичагов писал о Василии Яковлевиче: «Он должен был силою ума, так сказать головой, пробивать себе дорогу, не имея к тому никаких иных средств». В более раннем сообщении о Василии Чичагове сказано: «Соединял он осторожность и быстрое соображение, умел пользоваться случаем» [2, с. 316]. Эти качества совсем не лишние для полярного капитана.
Капитан–лейтенанту Василию Бабаеву в 1764 г. исполнилось 39 лет. 20 из них он прослужил во флоте. Он неоднократно плавал по Баренцеву морю, в том числе из Ревеля в Архангельск на пинке (военном транспорте) «Лапоминк» под командованием известного исследователя Арктики Дмитрия Овцына. В 1756 г. на 80 пушечном корабле «Св. Николай» под командованием другого участника Великой Северной экспедиции 1733–1745 гг. Дмитрия Лаптева он посетил о. Готланд. В 1759–1761 гг., будучи лейтенантом, В. Бабаев командовал бомбардирским кораблем «Самсон» и отличился в войне с Пруссией при боях под крепостью Кольберг (ныне Колобжег). За храбрость и отличную службу в апреле 1762 г. ему был присвоен чин капитан–лейтенанта.