Флотоводцы и мореплаватели Екатерины Великой

Мы, други, летали по бурным морям.

От родины милой летали далеко

На суше, на моpe мы бились жестоко

И море, и суша покорствуют нам!

Неуемная натура царя Петра I проявилась в полной мере в его стремлении защитить национальные интере­сы России на всех окраинных морях европейской части огромного Российского государства. Наряду с созданием Азовского флота и проникновением российских кораблей в Черное море он одновременно начал осуществлять «на­мерение делать корабли и навигацию на Каспийском море», выраженное еще его отцом царем Алексеем Фе­доровичем. Великий реформатор надеялся через Каспий проложить путь российской торговле в Среднюю Азию и Индию. В 1720 г. усилиями его моряков капитан-поручика Александра Бековича-Черкасского, лейтенантов Алексан­дра Кожина и князя Василия Алексеевича Урусова, и осо­бенно капитан-поручика Карла Петровича Ван-Вердена и лейтенанта Федора Ивановича Соймонова, была составле­на и впервые в истории географических исследований на­печатана сводная карта Каспия под названием «Картина плоская моря Каспийскаго от устья Ярковского протока дельты Волги до залива Астрабатскаго по меридиану воз­вышается в градусах и минутах, глубина в саженях и футах. Рисована в Астрахани и выгрыдорована на меди в Санкт Питер Бурхе. 1720 год».

Это было выдающееся достижение молодой россий­ской гидрографии и морской науки, отмеченное всеми историками российского флота и биографами его выдаю­щихся деятелей. «Первая печатная навигационная карта 1720 г., — отметил историк Л. А. Гольденберг, современный биограф Ф. И. Соймонова, — буквально перевернула все су­ществовавшие до того представления о Каспийском море и для своего времени была научной сенсацией мирового значения» [26, с. 34]

В феврале 1721 г. царь Петр отправил в Парижскую Академию наук благодарственную грамоту по случаю своего избрания в ее почетные члены. Вместе с грамотой академики получили печатную карту Каспийского моря. Петр сообщал, что «до сего времени не было еще никакой подлинной карты Каспийскому морю» и что «новая и вер­ная» карта должна заинтересовать адресатов [26, с. 34].

Действительно, во Франции карта произвела на уче­ных огромное впечатление. Ведь на этой карте впервые очертания Каспия были близки к действительным, море изображалось протянувшимся по меридиану почти на 1200 км, а в ширину до 200—400 км. Королевский гео­граф Франции Гийом Делиль сразу же оценил ее важное научное значение. Он немедленно издал карту с надписями на французском языке и поместил ее в «Грудах» Париж­ской Академии наук. В 1723 г. карту опубликовали и в Амстердаме. Первая печатная карта Каспийского моря, изготовленная в России, получила всеобщее признание в Западной Европе.

5 марта 1726 г. Адмиралтейств-коллегия предписала продолжить на Каспии описные работы по восточному берегу моря. Командиром новой экспедиции назначили капитан-лейтенанта Ф. И. Соймонова. В ходе проведения он ясных работ он не рискнул зайти в залив Кара-Богаз-Гол из-за резко меняющихся глубин у входа и наличия там «худых» грунтов (т.е. грунтов, плохо державших якорь), но описал сам вход в залив. Он первым правильно оценил схему водного баланса величайшего моря-озера, который определяется соотношением количества воды, испаряющейся с поверхности моря, и величиной речно­го стока Соймонов решительно отверг слухи о какой-то «пропасти» в Кара-Богаз-Голе, куда якобы уходит вода, поступающая в залив из моря. А ведь много позже, уже в 50—60-е гг. XVIII в. и даже позже ряд русских и многие иностранные ученые продолжали высказывать мысли о наличии в этом заливе некоей «бездны» В 1731 г. впервые в истории были изданы гидрографический атлас и лоция Каспийского моря, подготовленный Соймоновым но ре­зультатам всех выполненных российскими гидрографами, и в первую очередь им самим и его помощниками, описей побережья Каспия.

«Атлас Каспийского моря» Ф. И. Соймонова состоял из генеральной, семи общих и частных карт всего моря и отдельных наиболее сложных для плавания участков моря- взморья при устье Волги, проливов, заливов и устьев дру­гих рек. На общих и частных картах Соймонов поместил врезки и планы наиболее сложных участков фарватеров и защищенных участков заливов-гаваней.

Лоция Каспийского моря имела название «Описа­ние моря Каспийского от устья Волги реки, от протоки Ярковской до устья реки Астрабацкой, положение за­падного и восточного берегов, глубины и грунтов и виды знатных гор». Этот атлас и лоция более полувека, т.е. и в эпоху Екатерины II, служили основным справочником, источником информации для российских и иностранных моряков, плававших по Каспию.

Тем не менее описные работы на Каспии продолжи­лись и в последующие годы. В 1730—1734 гг. опись от­дельных участков побережья моря проводил лейтенант Алексей Иванович Нагаев (впоследствии адмирал, руко­водитель описных работ на Балтике и первый директор Морского шляхетного кадетского корпуса).

В 1748 г. в Санкт-Петербурге было издано «Описание моря Каспийского», составленное геодезистом Перевало­вым. В нем были учтены все новые описи участков побережья моря, выполненные российскими гидрографами после 1726 г. В 1762 г. опись южного побережья моря вновь провел штурман Панин. В 1764—1766 гг. была проведена новая опись восточного побережья Каспий­ского моря под руководством капитана 2-го ранга Ильи Васильевича Толмачева.

В 1780—1781 гг. капитан 2-го ранга Марко Иванович Войнович (впоследствии адмирал) командовал отдельной эскадрой кораблей на Каспийском море и произвел опись островов у Апшеронского полуострова, берегов у Красноводского залива, о. Челекен (впоследствии в связи с понижением уровня моря стал полуостровом) и других участков восточного побережья моря. А у Апшеронского полуострова им были открыты подводные нефтяные источники.

С самого начала знакомства с Каспием в эпоху Петра I российским ученым и морякам не давали покоя загадки Каспия, в частности, каков его уровень по отношению к уровню океанов, а в еще большей степени причины значительного колебания уровня моря на протяжении веков.

Наряду с проведением на Каспии российскими моря­ками гидрографических исследований началось изучение Прикаспийского региона натуралистами, направляе­мыми российскими властями, а затем и Петербургской Академией наук. Одним из первых натуралистов на бе­регах Каспия был доктор Готлиб Шобер(1670—1739 гг.), совершивший в 1717 г. большое путешествие по При­каспийскому Кавказу.

А начало путешествия натуралиста Иоганна Густава Гербера в 1722—1723 гг. было связано с Персидским походом Петра I. Итогом этого путешествия явилось сочинение И.Г. Гербера «Известие о находящихся с западной стороны Каспийского моря между Астраханью и рекою Курою народах и землях», напечатанное в «Сочинениях и переводах» за 1760 г. Карга этих земель, составленная И.Г. Гербером, была издана Географическим департамен­том Петербургской Академии наук в 1736 г.

В сочинении Гербера указывалось на высокий уровень Каспия в 30-е годы XVIII в. (суда подходили прямо к кре­постным стенам Баку, омываемым морем). О высоком уровне Каспия упоминает доктор Иоанн Якоб Лерхе, посетивший западные берега моря во время двухкратного путешествия в Персию в 1733—1735 гг. и 1745—1747 гг. В его «Выписках из путешествия в Персию» говорится, что нижняя часть городской стены Баку находится в воде. Он первый обратил внимание на местное предание о 30-летней периодичности колебаний уровня Каспия. Впоследствии эту точку зрения разделял известный на­туралист, академик Петербургской Академии наук Петр Симон Паллас.

Первые систематизированные научные описания Каспия и его прибрежных областей даны в трудах натура­листов — участников экспедиций, организованных Петер­бургской Академией наук в начальный период эпохи Ека­терины II в 1768—1774 гг. Эти экспедиции проводились в ходе реализации большой программы изучения России, одобренной новой императрицей Екатериной II.