Страница 26 из 51
В эпоху Екатерины II российские военные гидрографы продолжили изучение и описание Белого моря, начатое ими еще в начале 40-х гг. XVIII в. Летом 1741 г. «мастер от флота» (старший штурман) Евтихий Бестужев и мичман Михайлов на двух ботах описали все беломорское западное побережье полуострова Канин — Канинский берег Горла Белого моря от Мезенской губы до самой северной точки полуострова Канин — мыса Канин Нос. До нашего времени дошли только составленные ими карты, на которых довольно подробно обозначены все реки и изгибы берегов. Правда, на них нет отметок глубин. Благодаря гидрографическим работам Бестужева и Михайлова было выяснено истинное положение Канинского берега, а выполненные ими исследования рек Чижи и Чёши, обрамляющих полуостров с юга и протекающих в разные стороны: Чижа на запад, а Чёша — на северо–восток, были единственными вплоть до 1850 г.
В 1756–1757 гг. более совершенное гидрографическое описание Белого моря было выполнено штурманами Беляевым и Толмачевым. На одномачтовом боте они обошли и описали о. Моржовец, оба берега Мезенской губы и весь Зимний берег моря (более 500 км восточного побережья). Они впервые промерили глубины у побережья между устьями Мезени и Северной Двины. «Работы Беляева отличаются точностью и подробностью, удивительными по средствам, которые он имел для выполнения этого дела… Быть может, этот деятельный труженик скончался вскоре по возвращении… так как карта вышла под именем его помощника Толмачева, хотя большую часть описи сделал сам Беляев» [9, с. 15].
В 1769 г. участник плаваний экспедиции Чичагова в 1765–1766 гг. капитан–лейтенант Михаил Степанович Немтинов на боте заснял весь южный берег Белого моря — побережье Онежского полуострова от устья Северной Двины до устья Онеги. «Острова Онежских шхер, виденные им вдоль восточного берега залива, означены грубо и неверно, но под настоящими своими названиями» [9, с. 15].
И наконец, военные морские гидрографы исправили голландские карты XVII в., используя материалы этих трех описей, и составили первую «похожую карту» восточной половины Белого моря, служившую морякам в рукописных списках с 1770 по 1778 г.
В 1778–1779 гг. за два летних сезона на трешхоуте «Бар» под командой лейтенанта Петра Ивановича Григоркова и на боте под командой лейтенанта Дмитрия Андреевича Доможирова была завершена опись Терского берега (северо–западная часть побережья моря) и положены на карту полуостров Святой Нос с лежащим за ним Святоносским заливом. Они обследовали ряд мелей, особенно в Горле Белого моря, которые после их работы впервые были положены на довольно точную карту. Съемка берегов велась береговыми партиями, при помощи астролябии, компаса и тесьмы. В результате был положен на карту берег Горла Белого моря от реки Пялицы до Иоканских островов. Промер делалася по всему Горлу Белого моря продольными и поперечными галсами, а на пути из Архангельска и обратно вдоль всего Зимнего берега. Сохранилась только копия составленной обоими офицерами общей карты. «Между тем [их] работы. забытые [Адмиралтейств] — Коллегией, приобрели заслуженноеодобрениеи доверенность. мореплавателей» [9, с. 15].
Глава 4
Как в эпоху Екатерины II было основано россиянами первое постоянное поселение в Русской Америке
Как царства падали к стопам Екатерины,
Росс Шелихов, без войск, без громоносных сил,
Притек в Америку чрез бурные пучины
И нову область ей и Богу покорил.
Не забывай, потомок,
Что росс, твой предок, был и на Востоке громок.
3 августа 1784 г. галиоты «Три Святителя» и «Святые Симеон Богоприимец и АннаПророчица», которые принадлежали торгово–промысловой компании иркутских купцов, подошли к о. Кадьяк, расположенному у берегов Аляски, и стали на якорь в одной из бухт. Руководителем экспедиции был купец Григорий Иванович Шелихов, в плавании на «Трех святителях» его сопровождала жена Наталия Алексеевна и двое малолетних детей.
На берегу именно этой бухты (в честь судна ее назвали гаванью Трех Святителей) Шелихов основал первое постоянное российское поселение в Америке. Это событие явилось существенной и важной вехой в период активной цивилизаторской деятельности российских купцов, моряков, священников и промышленников в среде коренных жителей северо–западного побережья Америки и Алеутских островов: алеутов, эскимосов и индейцев.
А сам Г. И. Шелихов являлся удивительным человеком, купцом и мореходом, предшественником целой плеяды талантливых и энергичных сибирских предпринимателей, деятельность которых зачастую не лишена была элементов авантюризма, но так много сделавших для развития Сибири и Дальнего Востока в XIX и начале XX вв.
Григорий Иванович Шелихов родился в г. Рыльске Курской губернии в семье небогатого купца.
Автор последней и наиболее значительной биографии Шелихова новосибирский историк Л. А. Ситников склоняется к мнению, что наш герой родился в конце 1747-го или в начале 1748 г. [17]. Историк и курский краевед А. В. Зорин доказывает, что наш герой родился в начале 1749 г. Он согласен с Л. А. Ситниковым, что это был день одного из святых Григориев, отмечаемых православной церковью в январе. По его мнению, Григорий Иванович родился, скорее всего, около 25–30 января 1749 г. (25 января день святителя Григория Богослова, а 30 января праздник трех святителей — Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоуста, отсюда, вероятнее всего, и название знаменитого галиота, на котором Г. И. Шелихов плавал в Америку: «Три святителя: Василий Великий, Григорий Богослов и Иоанн Златоуст». Их, а особенно Григория Богослова, Г. И. Шелихов, по мнению А. В. Зорина, несомненно почитал своими небесными покровителями) [18, с. 132].
В доме родителей Шелихова хранился серебряный ковш, подаренный одному из предков Шелиховых самим императором Петром I. Впоследствии Г. И. Шелихов писал, что именно эта памятная реликвия побудилау него желание «быть предкам своим подражателем» [19, с. 82].
Так до конца и не ясна причина того, почему Григорий Иванович в начале 70-х гг. оставил отцовский дом и отправился в Сибирь. Историки объясняли это и бегством от рекрутчины, и разорением отца, и вспышкой эпидемии чумы в родной округе. Вероятнее всего, причиной отъезда был и сам характер нашего героя, его стремление к активной предпринимательской деятельности и желание выбиться в состоятельный купеческий круг.
Уже в 1773 г. он появляется в Охотске в качестве приказчика богатого вологодского купца М. Оконишникова. По–видимому, именно тогда он начал приобретать так пригодившиеся ему впоследствии знания и опыт в снаряжении промысловых судов и торговле мехами.
В 1776 г. вместе с якутским купцом П. С. Лебедевым–Ласточкиным Шелихов принял участие в снаряжении торгово–промысловой экспедиции — «секретного вояжа» — на Курилы и к берегам Японии. Важно отметить, что эта экспедиция осуществлялась на основании указа Екатерины II, исполнителями которого были иркутский губернатор А. И. Бриль и главный командир Камчатки М. К. Бем. Снаряженный в экспедицию бот «Св. Николай» разбился, и компаньон Шелихова, финансировавший снаряжение бота, понес большие убытки.
В 1775 г. Г. И. Шелихов женился на Наталье Алексеевне, 13 летней девочке, родившей ему первенца спустя два года. Такой возраст невесты в то время был вполне обычным делом. Согласно ревизских сказок, она аттестуется как «Наталья Алексеевна, дочь из Сибири». Была ли она дочерью камчатского штурмана Алексея Кожевина, как предполагает Л. А. Ситников, или же внучкой богатейшего (хотя и разорившегося после 1768 г.) иркутского купца–старовера Н. А. Трапезникова, так достоверно до сих пор не установлено, и вообще ее девичья фамилия до сих пор точно не известна [18, с. 133].
Так как попытки Г. И. Шелихова участвовать в добыче морского зверя на Курилах не увенчались успехом, то он все силы и средства направил на организацию добычи ценных мехов с островов Тихоокеанского Севера. Уже в 1776 г. вместе с камчатским купцом Л. Алиным он участвовал в снаряжении и отправке на промыслы из Нижнекамчатска промыслового судна, возвратившегося в 1780 г. с грузом пушнины, оцененной в 74 240 руб.