Наемник. Дилогия

 – Ну что, Молин, – Ретон зло сверкнул глазами, – нашел свое золото?

 – Тебя никто не заставлял идти. – буркнул Молин. – Зато теперь мы знаем, что здесь живут какие-то твари.

 – Знаем-то, знаем... – протянул Баин, но Молин не обратил на его слова внимания.

 – Думаю, Ламил нам еще и спасибо скажет. – продолжал рассуждать он. – Ведь, как-никак, а мы кое-что разведали...

Плюнув под ноги, Ретон резко развернулся и, положив копье на плечо, широко зашагал обратно – туда, где должен ждать десятник и остальные ребята. Мы с Баином переглянулись, посмотрели на Молина, который все смотрел во тьму входа в строение, и поспешили вслед за Ретоном. Сзади раздался тяжкий вздох и быстрые шаги – оставаться здесь в одиночестве не хотелось даже Молину.

Мы успели как раз к тому моменту, когда последние солдаты проходили через проход в стене, окружающей эти руины. В пустом пространстве, которое разделяло внешние стены и 'холмы', оказавшиеся останками неведомых строений, стало тесновато. Со всех сторон долетали обрывки разговоров. Кто-то предвкушал скорый отдых – ясно ведь, что, найдя такое удобное место для лагеря, командиры вряд ли прикажут продолжать движение. Кто-то ругал во всю мощь своей фантазии джунгли, через которые прошли. А кое-кто, как недавно Молин, рассуждал о сокровищах, которые стоит поискать здесь... Потолкавшись между снующими туда-сюда наемниками и баронскими дружинниками, мы обнаружили свою роту.

 – Вы куда, недоделки, пропали? – десятник набросился на нас, едва увидел.

Ретон вытянулся перед ним и нам пришлось последовать его примеру. Пока Ретон докладывал о произошедшем, впрочем – представляя все так, будто мы специально пошли на разведку, а не сунулись неведомо куда в поисках неведомо чего, я, Молин и Баин молчали, только иногда дополняя его рассказ.

 – Как вам вообще пришло в голову лезть в эти строения? – Ламил немного успокоился, но до добродушия его голосу было столько же, сколько мне до баронского титула.

 – Случайно вход обнаружили. – нашелся Баин. – Решили...

 – Свободны! – рявкнул десятник и, ругаясь, исчез в толпе.

Лагерь действительно разбили среди руин. Приказ пришел меньше чем через звон с того момента, как мы нашли свой десяток. Как раз когда Молин заканчивал рассказывать всякому, кто изъявил желание слушать, о наших приключениях внутри 'холма', вернулся Ламил. Похоже, он тоже успел поставить кого надо в известность о том, что мы вторглись в обиталище каких-то тварей. С издевательской улыбкой, преувеличено ласково, десятник объявил нам благодарность за проведенную разведку. Я этим словам не поверил бы даже без той улыбки и тут же насторожился. Предчувствие не обмануло – нашему десятку приказали проверить заросшие стены ближайших строений и отыскать входы, которые обращены к лагерю. Кроме того, нам предстояло еще и дежурить до полуночи. Молину-то – ладно! Ему Ламил обещал уже дежурство. А вот за что мне такое...

Ночь опустилась незаметно. Такое ощущение, что вот только что светило солнце, моргнул – и уже вокруг сумерки. Посты в эту ночь, думаю – благодаря нам, были утроены. Многочисленные костры освещали все вокруг ярким, красноватым светом. Мне почему-то вспомнилась та ночь, когда нас чуть не сожрали крабы. Точно так же мы сидели у костра, вглядывались в темноту... Сейчас сидим точно так же. Только под ногами не перемешанный с ракушками песок пляжа, а перемешанная с костями земля и непонятные строения вокруг. Хотя, на том пляже костей тоже было предостаточно. И еще – с нами тогда был Клони...

Мой взгляд скачет туда-сюда. С костра на темный проем одного из двух обнаруженных входов в строениях, с входа на костер. Молин ковыряет ножом землю. Вот что-то звякнуло под его лезвием. Немного покопавшись, он извлек из земли какую-то шестиугольную пластинку и принялся разглядывать ее в свете костра. Баин, задрав голову, наблюдает за звездами. Ретон что-то жует, как и я косясь на ближайшее строение. Комил поправляет прутиком дрова в костре и провожает взглядом взмывающие ввысь искры, которые будто стремятся воссоединиться со звездами – другими, холодными искрами, горящими в темном небе. А Навин, по-моему, вообще спит с открытыми глазами – стеклянный, невидящий взгляд устремлен в никуда. Подошел и присел рядом Ламил.

 – Как те твари, о которых вы говорили, хоть выглядели?

 – Круглые такие, – охотно принялся рассказывать Молин, довольный, что может хоть разговором разогнать мрачные мысли, навеваемые окружающими руинами, – как тарелка. Или как щит... Это панцирь у них такой. А по краям панциря у них мелкие такие лапки...

 – Может крабы? – предположил десятник.

Потрескивал костер. Пролетел легкий, игривый ветерок, зашуршав листьями, и от этого звука стало еще более жутко. А ветерок, будто довольный удачной шуткой, снова коснулся моего лица и исчез куда-то по своим делам.

 – А у нас, неподалеку от деревни, трактир один был. – внезапно сказал Навин. – Хозяином там – Бабрик. Такое пиво продавал... Сам господин баронский управляющий частенько заезжал...

 – Навин, хватит о пиве. – простонал Ретон. – Я бы сейчас месячное жалование отдал за хорошую кружку...

 – А дочка у трактирщика какая была! Гимза ее звали. Красавица! Все парни в округе по ней сохли. – Навин не обратил никакого внимания на просьбу Ретона. – Мы как-то танцевали с ней на празднике урожая. Как она смеялась!..

 – Нет, он точно издевается. – Молин бросил в Навина поднятой с земли мелкой косточкой. – Хватит, говорят тебе, о пиве и бабах! А то я сейчас тебя вместо бабы использую!

 – А ну, тихо! – не столько сами слова, сколько тон, каким произнес их Ламил, оборвали зарождающуюся ссору. Десятник настороженно прислушался. – Баин, Молин, сходите-ка к соседям. Посмотрите, все ли в порядке.

Я с тоской посмотрел вслед удаляющимся спинам. Не то, что хотелось бы отправиться с ними, но без друзей возникло какое-то чувство... Неприятное чувство. Вдобавок к этому, наш, и так далеко не полный десяток, сидящий у костра, уменьшился еще больше с их уходом. Неуютно, в общем. Я продолжил всматриваться в темноту, в том направлении, куда ушли друзья, даже когда они исчезли из виду. Вдруг мне показалось, что руины вокруг стали еще мрачнее, будто они угрожающе надвинулись на нас. И такое это было сильное чувство, что я даже вскрикнул. И мой крик эхом повторил другой – раздавшийся с той стороны, куда ушли друзья.

Я даже не помню, как мы оказались на ногах. Все разом, будто по давно ожидаемой команде. В своих руках я, с удивлением, обнаружил копье и щит. Когда я успел их подхватить с земли? Остальные тоже стояли рядом, напряженно озираясь и прислушиваясь к окружающим звукам. Лагерь начал просыпаться. 'Кто кричал?' – спрашивал кто-то. 'Что случилось?' – доносилось с другой стороны. Отшатнулся от чего-то, невидимого мне, Навин. Тут же, туда, куда был направлен взгляд Навина, прыгнул Ламил и ударил в темноту копьем. Какая-то тень мелькнула на самом краю зрения. Я инстинктивно отшатнулся и закрылся щитом. Удар оказался не очень сильным, но заставил меня, неготового к нему, пошатнуться. Что-то шмякнулось на землю у моих ног, туда же впился наконечник копья Ретона. Я успел заметить только то, что напавшая на меня тварь была темной, плоской, и извивалась, пригвожденная железом к земле, будто совсем лишена костей.

Огромными прыжками, будто сам Эльзиар кусал их за пятки, прибежали Молин и Баин.

 – Там... – задыхаясь, указал назад Молин, но не смог закончить.

Баин оттолкнул его в сторону и в его, вовремя подставленный, щит вонзилась непонятная тварь. Действительно вонзилась! Существо было длинным, тонким и полностью покрытым хитином. Зад или перед ее – не знаю – заострен как копейный наконечник или острие меча. Да, на вид тварь больше всего напоминала меч. Вначале я даже подумал, что кто-то метнул в нас свое оружие, чуть не вонзившееся в Молина, но потом 'меч' яростно запищал и принялся мелко подрагивать, пытаясь освободиться от щита, в котором он застрял. Еще движение – прыжок влево. Я чуть не сбил с ног Ретона, но смог увернуться от новой опасности. Еще одна тварь, оказавшаяся такой же, как та, от которой мы бежали из того строения, напала на нас. В свете костра, гораздо более ярком, чем недофакел из копья и оторванного рукава рубахи, я сумел рассмотреть ее подробнее – круглый панцирь, больше локтя диаметром, был чуть выпуклым и абсолютно гладким. По цвету он почти сливался с землей и лишь многочисленные лапки, мелькающие между панцирем и землей, лишь то, что оно двигалось, подсказывало, что передо мной не тарелка, не щит, не... на что еще может походить эта плоская круглая штука? Копье, ударившее почти вертикально вниз, с хрустом пронзило панцирь, вонзилось в землю и заскрежетало по чему-то металлическому, скрывающемуся под землей. Я с трудом вытащил копье и, стряхнув с него тварь, отступил поближе к остальным.