Наемник. Дилогия

 – Ты что делаешь, придурок? – вскинулся Баин.

 – А что? – осклабился Молин. – Думаешь, я здесь замерзну?

Немного поколебавшись, видимо – в раздумьях, он намотал оторванный рукав на наконечник копья и зашарил по карманам в поисках огнива.

 – А отбиваться, если что, ты чем будешь? – Ретон, сложив на груди руки, наблюдал за манипуляциями товарища.

 – Мечом. – коротко ответил Молин. Он наконец-то нашел искомое огниво, высек искру и теперь пытается раздуть огонек на труте.

 – Ламил узнает – убьет. – пробормотал Баин, скорее для себя, чем пытаясь образумить друга. Он давно уже понял, что взывать к голосу разума Молина, когда тот почуял золото, бесполезно. Впрочем, он все же предпринял последнюю попытку. – Без масла, даже если зажжешь, то гореть будет плохо. И недолго.

Молин, как и ожидалось, полностью проигнорировал попытку Баина. Тем более, что небольшой язычок пламени уже расцвел на обмотанной вокруг наконечника копья ткани.

 – Ну что, пошли? – когда огонь достаточно разгорелся, Молин подошел к проему и обернулся уже на самом пороге.

Импровизированный факел из копья и рукава рубахи Молина давал света ровно столько, чтобы видеть пол под ногами и стены. Мы оказались в широком коридоре, стены которого были так же черны, как и снаружи. Но, в отличи от наружных стен, эти не были девственно гладкими. То и дело в стенах, на разной высоте от пола, попадались ниши самых различных форм и размеров. Глубокие и еле заметные, круглые, квадратные, треугольные... Вначале Молин внимательно осматривал каждую из них.

 – Если есть ниша, – глубокомысленно сказал он, – то для чего-то ее сделали.

 – Для того, чтоб ты туда нос сунул. – предположил я. – Знали неведомые строители, что сюда забредет любопытный пройдоха. Только форму его носа не знали – вот и выдолбили здесь дырки на любой вкус...

Молин лишь посоветовал мне заткнуться и заявил, что если я так настроен, то все золото, найденное в нишах, он разделит с Баином. Я заметил, что Ретона-то он обделил, на что Молин, подумав, присоединил к списку потенциальных богачей и Ретона. Тот только хмыкнул в ответ, не отрывая взгляда от тьмы, будто еще больше сгустившейся за пределами круга света от факела.

Через десять шагов – я специально оглянулся – пятно дневного света за нашими спинами уменьшилось до размеров крупной монеты. А свет факела все еще не высветил конца коридора, по которому мы шли. Все тот же, покрытый толстым слоем пыли, пол. Все те же стены, испещренные нишами, будто сыр дырами. Ниши абсолютно пусты. Даже Молин уже перестал их осматривать. Просто шагал вперед по мягкому ковру из пыли, вглядываясь в темноту впереди. Почему здесь нет растений? – подумал я. Странно вообще. Джунгли – просто одно большое переплетение лиан, кустов, деревьев и Дарен знает чего еще. Внутри стен растительности не так много, как снаружи, но она все же есть. А здесь, внутри здания... И насекомых тоже нет...

 – Стой! – голос Ретона заставил меня подпрыгнуть от неожиданности.

Мы застыли, вопросительно глядя на товарища. Не отвечая на наши немые вопросы, Ретон прошел на пару шагов вперед и присел, рассматривая что-то на полу. Я присоединился к нему. На толстом слое пыли, покрывающем весь пол, отпечатался след. Будто здесь проползла огромная змея. Нет, змеи, которых я успел уже повидать, ползали зигзагами и должны оставлять совсем не такие следы. Скорее – будто здесь протащили толстое, не меньше локтя толщиной, бревно. Или кто-то шел и загребал за собой пыль какой-то лопатой... В пыли отпечаталась широкая колея.

 – И что? – поморщившись, спросил Молин и вновь повернулся к продолжению коридора.

 – Разуй глаза! – прикрикнул Ретон. – Что-то должно было оставить здесь этот след.

 – И что? – повторил Молин.

 – Мы здесь не одни. – пояснил другу, все мысли которого заняты предвкушением сокровища, Баин. – Неизвестно кто или что оставило здесь этот след. А нас всего четверо...

Не обращая никакого внимания на предостережение, Молин сделал еще шаг вперед. Остановился у очередной ниши, осветил ее факелом. Ничего не найдя, но еще не успев перевести взгляд себе под ноги, Молин сделал еще шаг и внезапно, потеряв равновесие, замахал руками. Я еле успел подскочить и ухватить друга за воротник.

 – Ты, урод, – заорал я, – совсем разума лишился?

Коридор, по которому мы шли, закончился и мы оказались на пороге какого-то помещения. Огромного, темного... Свет почти догоревшего факела, которому оставалось всего несколько мгновений жизни, позволил рассмотреть все более-менее ясно лишь на пять-десять шагов и дальше растворялся во тьме. Потолка тоже не видно. Зато под ногами отчетливо видна круглая дыра, диаметром в два шага. Молин чуть не провалился в какой-то колодец, до дна которого свет тоже не доставал. Свет факела выхватывал еще три таких колодца впереди. Похоже, весь пол помещения, в которое мы попали, усеян такими дырами.

 – Идиот! Ты хоть под ноги смотри! – продолжал орать я, чуствуя себя так, как будто это я сам чуть не провалился неведомо куда.

 – Ладно, хватит кричать. – спокойный голос Баина отрезвил как ведро холодной воды и вымыл из меня всю ярость, яркой вспышкой затмившую мой разум когда друг по глупости оказался на краю гибели. – Давайте назад. Факел уже догорает...

 – Тихо! – Ретон насторожился и уставился куда-то вправо. – Какой-то шорох...

 – Паук наверно... – неуверенно предположил Молин. Яма под ногами, куда он по глупости чуть не упал, немного отрезвила его и Молин наконец-то снова смог ясно соображать.

 – Ты здесь, за стеной, хоть одного паука видел? – спросил Баин. Он смотрит в том же направлении, что и Ретон и острие меча Баина следует за взглядом. Или взгляд следует за острием меча?

 – Приближается... – Ретон сделал шаг назад.

Осторожно, выставив перед собой оружие и прикрывшись щитами, мы начали пятиться назад по коридору. Рука Молина, служивший нам факелом, почти догорел и отдает сейчас последние остатки того света, который вообще мог дать. Мы ускорили шаг, все не решаясь повернуться спиной к тому, что прячется во тьме. Теперь и я услышал шорох – приближающийся звук, будто нечто перебирает по камню пола меленькими, когтистыми лапками. Пару раз что-то проскрежетало по камню. Новый звук – такой же шорох, но вроде с другой стороны.

Вскрикнув, Ретон ткнул копьем куда-то во тьму. Наконечник проскрежетал по чему-то, но это не тот звук, который издает железо, ударяясь об камень. Другой, более глухой... Ретон ударил еще раз, что-то пискнуло. Он отскочил назад. Больше всего мне сейчас хочется развернуться и со всех ног припустить к выходу – туда, где светит солнце и на выручку ко мне придет вся наша маленькая, но все еще внушительная армия. Но провернуться спиной ко тьме я не смог себя заставить.

Что-то метнулось из тени, размытым темным пятном взмыв над полом. Ударило о вовремя подставленный щит и снова раздался тот писк. Возмущенный, недовольный внезапно возникшей на пути к цели преградой. К Ретону подскочил Баин и махнул мечом. Даже в тех жалких остатках света, который исходит от почти погасшего факела, я разглядел, как он побледнел. Подняв клубы пыли, что-то шмякнулось на пол. Тарелка? Существо, барахтающееся в пыли действительно походило на тарелку. Круглый, чуть выпуклый панцирь был больше локтя диаметром. Факел, плюнув в последний раз дымом, погас, но я успел заметить по окружности 'тарелки' множество коротких, суставчатых лапок, которыми существо беспомощно пытается ухватиться за воздух. И еще шесть, более длинных, таких же суставчатых лап в центре панциря. А со стороны помещения, которое мы только что покинули, приближаясь, нарастал шелест еще множества лап.

* * *

Наружу мы вылетели, будто пробка из бутылки. Дневной свет, уже слабый, в преддверии заката, после тьмы, царящей внутри покинутого строения, ударил по глазам как кулак в пьяной драке. Оказавшись снова под открытым небом, я почувствовал себя в безопасности. Пусть относительной, но теперь ведь никакая тварь не сможет приблизиться незамеченной! Рядом вздохнул Молин – вздохнул с не меньшим, чем я чувствовал, облегчением.