Наемник. Дилогия

— Так, тебя ж! — Выругался Дони, оказавшийся прямо напротив эльфийки.

Незаметным движением, стремительным, как полет стрелы, она выбросила вперед руку и схватилась за край его щита. Мощный рывок чуть не вырвал щит из рук Дони. Время, словно решив окончательно добить меня, вновь замедлилось.

— Бей! — Я скорее почувствовал, чем услышал крик Ламила.

Эльфийка не успела нанести удар. Ее странное оружие только начало свой полет к голове Дони, но крепкая рука внезапно обмякла — одновременно в живот эльфийке, взорвав его яркими фонтанами крови, вонзились два копья. С удивлением, я понял, что древко одного из этих копий сживает моя рука. Нарив, стоявшая за спиной Дони, подалась вперед — один из ее мечей, глухо прогудев в воздухе, отсек вцепившиеся в щит пальцы и застрял глубоко в древесине. Жрица резко выдернула оружие еще до того, как эльфийка упала на колени. Все замерли, глядя на громадное тело, распростертое у наши ног, и вслушиваясь во вновь вернувшуюся тишину.

— Вроде, те другие были. — Рогум протиснулся между нами и высунулся из-за щитов. Гном рассматривал тело, словно какую диковинку. Хотя, собственно диковинкой мертвая эльфийка и была. — Никогда такого не видел! — Его взгляд перескочил на выпавшее из руки эльфийки оружие.

— Слушай, десятник, — Протянул Зелик, — а она же совсем как те, что у нас водятся. Я имею в виду…

— Вот уж спасибо, а то я сам не вижу! — Ламил плюнул на эльфийку, попав ей прямо в лицо. — А то я проклятых эльфов не насмотрелся!

— Так я…

— И я о том же! — Десятник повернулся к гному.

— Алин… — Нарив прикоснулась к моему плечу, — Ты видел таких эльфов прежде?

Я перевел взгляд с женщины на тело, распростертое у наших ног.

— Да. С такими же тварями мы сражались у Жило… Это было еще до того, как мы попали сюда.

Нарив кивнула. Но мне показалось, что этот кивок был скорее обращен к ее собственным мыслям, чем к моим словам.

— Алин! Ты оглох, чтоб тебя! — Я вздрогнул, когда осознал, что Ламил стоит прямо передо мной. — Спроси у гнома, куда побежал тот коротышка. — Десятник указал куда-то вглубь коридора. Обернувшись, я как раз успел заметить спину гнома, скрывшуюся за поворотом.

— Я послал гонца к королю. — Пояснил, в ответ на мой вопрос, Рогум. — Его Величество должен знать, что здесь произошло.

— Хорошо… — Кивнул Ламил.

Новая тень выскользнула из-за угла.

— К бою! — Закричал десятник.

На этот раз перед нами стоял обычный, можно сказать — местный, эльф. Хитиновая броня не оставляла открытым и малейшего участка кожи. Шероховатая, вся в мелких наростах, маска слепо смотрела на наш строй. Ни следа прорезей для глаз не было на этой жуткой личине, но я чувствовал, как злой взгляд, будто дыхание холодного ветра, скользнул по мне. С тихим шелестом эльф поднял руку, нацеливая на нас короткий раструб, торчавший из предплечья…

Нарив оттолкнула меня с такой силой, что мои кости чуть не хрустнули, когда я с размаху впечатался в стену. С диким криком жрица махнула рукой. Серебристая молния свистнула, рассекая воздух, и эльф, из груди которого словно ветвь на дереве, вдруг выросла рукоять ее меча, начал заваливаться на спину.

— Ах ты ж, богами проклятый… — Ламил во все глаза смотрел на Нарив. Похоже, эмоции распирали десятника так, что он вот-вот взорвется. — Вот дает, девка!

Нарив, даже не удостоив его взглядом, просто шагнула сквозь строй. Клинок ее второго меча, свистнув в воздухе, опустился на шлем эльфа, расколов маску пополам.

— Кто-то снова приближается. — Тихо сказала жрица, возвращая назад свое оружие. Ее взгляд остановился на обнажившемся лице эльфа, перескочил на лицо другого, убитого первым. Жрица снова кивнула.

— Что? — Просто спросил я, когда она вернулась. — У тебя есть какие-то мысли насчет этих эльфов?

Нарив вздохнула.

— Я никогда прежде не видела таких эльфов. — Она указала мечом на голое тело. — Эльфы, с которыми мы сражались, всегда были такими. — Острие меча дернулось, указывая уже на второе тело. Нарив недолго помолчала. — Я не знаю, что происходит, но думаю, что это не просто нападение эльфов. Здесь что-то намного большее.

— Алин, ко мне! — Крик десятника вновь прервал наш разговор. Дарен, оставит он меня когда-нибудь в покое?!! Я уже был не рад тому перстню, который позволял мне понимать языки. — Переводи! — Приказал десятник, когда я подбежал к нему. — Скажи гному, что нам нельзя оставаться здесь. Рано или поздно нас обойдут сзади, и… Пусть подумает, как нам выбраться из этих проклятых коридоров!

Я перевел слова десятника. Рогум мрачнел с каждым словом.

— Мы должны сражаться! — Вспыхнул он, когда я закончил. — Если застава падет, то эльфы прорвутся на верхние уровни. К Тронному залу и нашим семьям!

— Застава уже пала, проклятый ты ублюдок! — Закричал Ламил, нависнув всем своим немалым телом над гномом. — Мы — это все, что осталось от вашей проклятой заставы! Может еще кто-то остался в соседнем коридоре, но мы не удержимся! Понимаешь ты это своими проклятыми мозгами?

Я не успевал переводить. На этот раз я не опускал крепкие словечки десятника — на это не было ни времени, ни желания. Лицо гнома все гуще наливалось краской. Железные пластины, оковывающие его перчатку, скрипнули, когда Рогум изо всех сил сжал рукоять топора. Еще миг, и он бросится на десятника.

— Мы должны сражаться. — Его лицо было багровым, словно жар угасающего в ночи костра, но от слов веяло морозной стужей. — Мы не можем бежать.

— Боги, конечно мы не можем бежать! — Ламил всплеснул руками. — Куда бежать, если снизу нас подпирают треклятые эльфы, а сверху — мятежники, будь они прокляты? Мы должны найти других, кто еще сражается, и присоединиться к ним. Об этом я тебе толкую, недомерок проклятый!

Я аж клацнул зубами, прикусывая последние слова. Если бы они вырвались, Рогум бы попросту бросился бы на десятника, если бы они вырвались. Гном и так сдерживался из последних сил. Видно было, что, еще чуть-чуть — и он пустит топор в дело.

— Он прав. — Нарив вклинилась между гномом и Ламилом. Говорила она спокойно, будто обсуждала нечто незначительное, но взгляд ее глаз был серьезен. — Если мы останемся здесь, то убьем еще нескольких эльфов. Но мы не можем стоять здесь вечно. Эта позиция потеряна и мы должны найти другую, где наши мечи принесут хоть какую-то пользу.

Удивительно, но спокойный голос жрицы возымел большее действие, чем крик десятника. Краска постепенно спадала с лица Рогума, а пальцы гнома уже не с такой силой стискивали рукоять топора. Он собрался что-то сказать, но…

— Идут! — Крикнул кто-то.

— Держать строй! — Ламил на миг снова повернулся к гному. — Подумай, куда нам следует отойти! — И побежал к первому ряду.

Следом за ним устремилась Нарив. За ней — я, наспех переведя Рогуму слова Ламила. Я успел занять свое место в строю как раз в тот момент, когда из-за угла выскочил первый эльф.

 - Долго мы еще будем плутать по этим проклятым норам? - Ламил устало привалился к стене. Слова с хрипом вырывались из его рта, а грудь десятника вздымалась и опадала, будто кузнечные меха.

  Тусклое пламя догорающего факела едва на пять шагов освещало узкий коридор. Тени причудливо плясали на неровных серых стенах, словно живые существа, празднующие победу над остатками нашего отряда.

  Я, стараясь успокоить выскакивающее сердце, прерывисто перевел слова десятника. Рогум, выглядевший осунувшимся даже для своего невысокого роста, долго не отвечал. Ламил, вопреки своему характеру, и не торопил его.

  - Не знаю. - Наконец произнес гном. Взгляд его был пустым, будто на нас смотрели не живые глаза, а два горлышка опорожненных бутылей. - Нам надо подняться на пять уровней...

  - Проклятье, так почему же мы движемся вниз, если надо вверх! - Перебил гнома, а точнее - меня, Ламил. Выплеснув свой гнев, он произнес гораздо тише. - Проклятые эльфы!

  Эльфы... Похоже, этих тварей здесь видимо-невидимо. За первыми эльфами последовала целая волна, едва не смывшая наш отряд. Они появлялись из-за поворота, вначале поодиночке, затем - парами... А потом зал, который мы вынуждены были оставить, изверг целый поток врагов. Мы держались сколько могли. Выжили лишь благодаря тому, что ширина коридора едва позволяла эльфам атаковать нас по двое, да и то - из-за огромного роста развернуться в тесном пространстве они не могли. Несмотря на это, наши копья оказались почти бесполезны против закованных в живую броню врагов. Лишь один удар из десяти наносил хоть какой-то урон. Большинство же просто скользили по доспехам эльфов, не причиняя никакого вреда. Однако, масса врагов начала оттеснять нас все дальше и дальше. Сперва строй подался на шаг назад, потом еще на шаг... Ламил орал изо всех сил, призывая держать строй. Десятник сам встал во втором ряду, коля эльфов коротким мечом поверх щитов.