Дословный перевод

— Ну, извините, запахи к заявлению не пришьешь. Может, вы мусор утром не вынесли? — участковый открыл папку и вытащил бумагу. — Все понятно. Сейчас мы с вами напишем, что вызов не оставлен без внимания, но дверь вы забыли закрыть сами, покаетесь, и про все забудем. Иначе придется отвечать за хулиганство — срываете занятых людей по ложному вызову.

— Да не ложный он! — Герман с силой хлопнула дверью ванны, куда снова заглянула в поисках подтверждения своим словам.

— Вы успокойтесь, не надо нервничать. Ага, воры пришли, по квартире походили, но ничего не взяли. Потом закрыли дверь и ушли восвояси. Какие сознательные.

— Ладно, не ругайтесь, — Женька встал между теряющим терпение участковым и насупившейся Аленкой. — Можно это дело решить как-то миром?

— Ну, не положено…

После этих слов Власов, подхватив представителя правоохранителей под локоток, увел его на кухню, с целью интимно пошептаться. О чем именно шла речь, девушка, конечно, догадывалась, но сейчас её больше заботило другое — кто и с какой целью решил так подгадить? Если бы это произошло во Владике, другой вопрос — там одних только врагов целая толпа, не говоря уже о просто недоброжелателях. Но здесь…

Живет она тихо и мирно, никого не трогает, ни в какие дрязги не встревает. Любовника и того нет.

А может, и, правда, померещилось? Бывает же такое, что-то типа миражей в пустыне. Ага, или галлюцинаций у нариков. Вот только есть две проблемки — дурь она последний раз употребляла ещё в родном городе, да и песка с раскаленным воздухом тут тоже не видать.

— Спасибо за понимание, — пока Алена, стоя посреди спальни, пыталась понять, во что она вляпалась, Власов уже провожал полицейского, вошедшего в положение и не ставшего требовать оправдательных бумаг. Мол, всякое бывает, в родной отдел позвонит сам, все объяснит, и никакие писульки тут не нужны.

— Всего доброго, — участковый козырнул девушке и направился к двери.

— И вам того же.

Дождавшись, когда облагодетельствованный полицай покинет её территорию, Алена повернулась к нависшему хмурой грозовой тучей другу. Конечно, она много "прекрасного" ожидала услышать, но его слова завершили полную гамму красок этого наипаскуднейшего дня:

— И нахрена ты эту комедию ломала?

— Жень… — девушка не стала оправдываться или пытаться то-то доказать — зачем, если доказательств нет, а он не настроен верить на слово.

— Что — Жень?! Ладно, мне встречу обломала, неприятно, но терпимо, а вот с ментами зря связывалась, — Власов пробежался по комнате, выглянул в окно, зачем-то заглянул за шкаф и остановился прямо перед ней. — У тебя отпуск когда? Может, отдохнешь несколько дней?

— Да не в этом дело, — даже насмешки участкового были не так обидны, как это недоверчивое участие. — Я на зрение пока не жалуюсь. И точно видела — тут кто-то был!

К концу фразы она уже почти перешла на крик. Странно, обычно она намного более выдержанна и спокойна, а эта неизвестность и очевидная неправильность происходящего выбивали из колеи.

— Не ори, — парень мотнул головой и с покровительственной улыбкой закончил. — Ладно, будем считать, что ничего тебе не привиделось. Тогда вопрос — нафига? У тебя под матрасом золотые слитки лежат, или ты у нас внебрачная, но любимая дочь султана Брунея?

— Не ерничай, и без этого голова пухнет… — Алена закрыла глаза, пытаясь понять, с какой целью к ней может кто-то залезть. Воровать? Тут, скорее, посмотрев на пустоту квартиры, грабители сразу бы плюнули с досады и ушли восвояси. Тогда зачем? — Не знаю я… Наверное, нужно замки поменять.

— Ну, поменяй, хуже не будет, — Женька тяжело вздохнул, глядя на расстроенную девушку и уже привычным жестом потрепал по темной макушке. — Не грузись, лучше поспи, а то круги под глазами, как у панды. Если ночью вдруг покажется, что кто-то к тебе лезет, звони, так уж и быть, проведу сеанс экзорцизма.

— Спасибо, что приехал, — она обхватила себя руками, стараясь скрыть острое разочарование. Ведь она никогда не врала и не юлила в общении с ним, и это недоверие, конечно, не разрушит их дружбы, но едва заметная тонкая трещинка появилась. Алена не раз теряла друзей и точно это знала. Ладно, остается надеяться, все со временем сгладиться и раскола не будет. — Извини.

— Да ладно, бывает. Ну, показалось, ничего страшного, с кем не бывает. Это и к лучшему, что позвонила, а не сама полезла, здравый смысл пока на месте.

— Благодарю за комплимент, — хоть и попыталась придать лицу если не счастливое, то тогда уж приветливое выражение, все равно получилось так себе. — Езжай, уже поздно.

— Хорошо. Тебя завтра забрать?

— Нет, сама доберусь. Может, ты и прав — нужно проветриться, — Алена остановилась возле двери, ожидая, пока Женька обуется. А сама внимательно, по миллиметру, изучала полотно — ни царапин, ни дефектов. Кто бы к ней не пожаловал, похоже, у него были ключи.

— Вот и умничка, — Власов выпрямился и уже собирался уходить, но замялся на пороге, пристально посмотрев на Герман.

А у неё от этого взгляда, как обожгло внутри. Не от волнения, предвкушения или возбуждения. И не огнем лизнуло легкие изнутри, а ледяным холодом. Даже губы свело, но она смогла их искривить в страшноватом подобии улыбки и молча закатала рукава, показывая локтевые сгибы. Потому что он рассматривал её зрачки.

— Ален…

— Не надо. И на будущее, я не собираюсь снова возвращаться к этой зависимости. Спокойной ночи.

Не пытаясь выслушать оправдания, Алена спокойно, без хлопков и прочих психов, прикрыла дверь.

Значит, ошиблась — в их дружбе уже не маленький скол, а полноценная трещина…

Ветер не давал покоя веткам растущей за окном липы, тормоша кисти нежных, ещё не пропылившихся насквозь листочков, отчего по светлому пятну падающего от уличного фонаря света постоянно метались тени. В другой день Алена на них и внимания бы не обратила, отсыпаясь после довольно напряженного дня, но сейчас…

Не только непонимание, дурные предчувствия и — что греха таить, страх — были причиной. Девушка никак не могла отделаться от горьковатого ощущения чего-то, сильно похожего на предательство. Естественно, совсем уж закадычными друзьями с Власовым они считаться не могли — слишком уж мало друг друга знают, но такое недоверие, а особенно подозрения в возвращении к наркомании, сильно обижали.

Алена даже несколько раз начинала шмыгать носом — то ли от пережитого испуга, то ли от злости, то ли от этого самого предательства. И ведь ещё неделю назад, до той самой фразы Алинки, Женя, скорее всего, горой бы встал на защиту подруги, теперь же…

Хотя, в какой-то мере она была даже рада, что все это стало явным. Гораздо неприятнее, если такие вещи выясняются, когда между друзьями устанавливаются совсем уж доверительные отношения.

Особенно сильный порыв пригнул красавицу-липку, отчего лохматое стройное дерево игриво постучало веточкой в окно. Раньше Алена бы только улыбнулась или напомнила себе, что ветви стоит обрезать, чтобы во время урагана не разбило стекло, а сегодня девушка была настороже. Потому что тот, кто смог войти в ней в дом один раз, сможет сделать это снова. До утра звонить в фирму, устанавливавшую дверь, все равно бесполезно, да и неизвестно, смогут ли они приехать завтра. Если заказов много, все это, вполне возможно, растянется на несколько дней. Но ещё пару ночей без сна она просто не вынесет физически.

Конечно, Герман заперлась в спальне, только если уж массивные и, как утверждали продавцы, надежные замки на входе не удержали неизвестного от вторжения, надеяться на эту хлипкую защиту и вовсе наивно.

Подперев для надежности дверь стулом, Алена все-таки улеглась в постель, пусть и не раздеваясь. Даже принесенный с кухни нож для разделки мяса положила. Хотя с трудом представляла, как пускает его в дело в случае опасности, но близость оружия немного успокаивала.

Женька звонил дважды — оба раза извинялся, говорил, что не хотел обидеть и предлагал, пока не сменят замки, переехать на пару дней в его квартиру, а сам он это время поживет у родителей. На мольбы о прощении девушка ответила стандартным: "Ничего страшного", а вот идею со сменой места жительства отмела сразу.