Сломанные ангелы

Вот тебе, бабушка, и файв-о-клок…

Позади шаркнули по доскам чьи-то ступни. Взгляд метнулся в сторону звука, а руки сами собой приняли защитную стойку. Напоминает позу эмбриона. Вслед за рефлексом мелькнула мысль: в реальном мире никто не подошел бы так близко, не выдав себя ни одним шорохом.

– Такеши Ковач, – женщина, одетая в форму, назвала меня правильно, мягко выговорив славянское окончание фамилии. – Добро пожаловать в отделение для выздоравливающих.

– Чудненько, – я встал на ноги, игнорируя протянутую руку. – Скажите, я еще на борту госпиталя?

Она качнула головой, откинув с резко очерченного лица длинные медно-рыжие волосы:

– Ваше тело находится в палате интенсивной терапии, но текущее состояние сознания было своевременно скопировано в хранилище «Клин-1» и ожидает момента физиологической реанимации.

Я посмотрел вокруг и снова подставил лицо солнцу. На Северном выступе было дождливо.

– А где находится ваше хранилище «Клин-1»? Наверняка оно засекречено?

– Боюсь, что да.

– Как это я угадал?

– Думаю, богатый опыт работы на Протекторат позволил вам безошибочно…

– Оставьте. Вопрос-то риторический.

На самом деле у меня были свои соображения насчет места расположения виртуального мира. Обычная практика планетарной войны включала скрытое размещение на сильно вытянутых эллиптических орбитах небольшого количества станций с небольшой отражающей поверхностью. Что минимизировало вероятность их случайного обнаружения. Судя по тому, что пишут в книгах, космос очень велик.

– В каком темпе вы это моделируете?

– В реальном времени, – моментально отозвалась она. – Если хотите, масштаб времени можно укрупнить.

Мысль о возможности приближения моего, вне всякого сомнения, скорого выздоровления к тем самым тремстам процентам была заманчивой. Впрочем, если я и собирался поскорее вернуться к боевым действиям, то потеря контроля над ситуацией в любом случае не входила в мои планы. Кроме прочего, я не был уверен в позиции командования подразделениями «Клина». Неизвестно, что скажет начальство.

Болтаться в более чем натуральной виртуальной реальности месяц-другой: что еще может нанести ущерб энтузиазму скупленного по оптовой цене скота?

– Существует возможность аккомодации. По крайней мере для вас. Достаточно указать изменения, которые хотите сделать.

Я проследил за взмахом руки и наконец разглядел сооружение из стекла и дерева в два этажа, стоявшее на краю каменистого пляжа.

– Выглядит пристойно, – внутри моего существа определенно натянулась струна сексуального интереса. – Похоже, вам назначено играть роль моего идеала?

Она вновь качнула головой:

– Я лишь унифицированная сервисная конструкция, работающая в среде системного интерфейса «Клин-1», и физически соответствую подполковнику Люсии Матаран из штаба Протектората.

– С такими-то волосами? Вы издеваетесь.

– У меня есть определенная свобода. Хотите, чтобы я сгенерировала идеальную по вашим представлениям форму?

Как элитный сервис ее предложение выглядело заманчивым. Впрочем, после шестинедельного пребывания среди горластых отморозков, в задачи которых входили «победа или смерть», мне хотелось побыть одному сильнее, чем когда-либо.

– Я подумаю. Что дальше?

– Для вас есть запись брифинга самого Исаака Кареры. Записать в память вашего жилища?

– Нет. Прокрутите прямо сейчас. Если мне понадобится еще что-то, я вам позвоню.

– Как прикажете, – призрачное создание почтительно склонило голову, немедленно удалившись из виртуального пространства. На этом же месте из тени возникла фигура мужчины, одетая в черную форму «Клина». Коротко остриженные, черные с проседью волосы, благородное лицо патриция и мрачноватый взгляд строгих, все понимающих глаз. Пожалуй, его облик видавшего виды бойца не контрастировал с формой для высших чинов. Напротив: казалось, этот человек находится на поле боя.

Передо мной стоял Исаак Карера – отмеченный наградами командир отряда «Вакуум», впоследствии основавший самое мощное в Протекторате подразделение наемников. Выдающийся образец солдата, командира и тактика. Иногда, при крайних обстоятельствах, он проявлял себя компетентным политиком.

– Приветствую, лейтенант Ковач. Извини, что это лишь запись, но после Ивенфолла мы оказались в тяжелой ситуации и не имеем времени на организацию канала прямой связи. Судя по медицинскому заключению, на восстановление твоего тела потребуется дней десять. Это означает, что они не станут затевать нового клонирования. И ты нужен мне на Северном выступе. По возможности – скорее. Правда состоит в следующем: бои на твоем участке позиционные, и пару недель здесь обойдутся без твоего участия. К моему сообщению присоединены данные, в том числе о потерях в последней атаке. Прошу, изучи информацию, пока находишься вне реальности, и сделай выводы. Включи ту самую интуицию, которая характерна для всех Посланников. Ей-богу, нам всем пора искать нешаблонные решения. В контексте единых действий захват выступа гарантирует успех одного из девяти решительных ударов, необходимых нам для превращения конфликта в…

Здесь я снялся с места и, быстро пройдя по мосткам, стал подниматься на пологий берег, направляясь к ближайшим возвышенностям. Небо уже затянули облака, впрочем, не предвещавшие грозы. Мне казалось, что после подъема на достаточно высокое место должен открыться великолепный вид на залив.

Голос Кареры отдалялся, постепенно заглушаемый шумом ветра. Покинув мостки, я оставил его проекцию озвучивать пустое пространство. Надеюсь, выступление хоть немного развлекло тюленей. Разумеется, в случае, если у них не было действительно важных дел.

ГЛАВА ВТОРАЯ

В конце концов на излечение дали всего неделю.

Не думаю, что я много потерял. Далеко внизу, в роящейся облаками местности северного полушария Санкции IV, под падающим сверху проливным дождем – так, между прочим – убивали друг друга люди – мужчины и женщины.

Виртуальное подобие обслуги регулярно посещало мой дом, сообщая наиболее интересные новости. Союзники Кемпа пытались прорвать кольцо Протектората извне и потерпели неудачу, что вылилось в ограничение движения их межпланетного транспорта. С прорывом более совершенных, чем обычно, и неизвестно откуда взявшихся бомбардировщиков был разнесен на атомы дредноут Протектората. Правительственные силы продолжапи удерживать позиции по линиям тропиков, в то время как на северо-востоке войск «Клина» и остальные подразделения наемников отступили, сдав территорию элитным частям президентской гвардии Кемпа. Продолжали гореть руины Ивенфолла.

Как уже было сказано, ничего важного я не упустил.

Очнувшись наконец в госпитальном отделении, я ощутил поток жизненных сил, наполнявших организм с головы до пят. Эффект, по большей части вызванный химией. В военных госпиталях так принято. Выздоравливающее тела нашпиговывают лекарствами, что называется, от дури. Нечто вроде доброго стопарика по случаю возвращения домой. Помогает не думать ни о чем, кроме победы… Победы в этой гребаной войне: малой кровью, на чужой территории и над всей сворой, одним молодецким махом. Несомненно, «дурь» была качественная – и самого животворного свойства. Однако, купаясь в парах патриотического коктейля, я параллельно испытывал и более простые ощущения, состоявшие в удовольствии от целости и нормальной работы конечностей и внутренних органов. И уверенности в своих силах.

Но только до момента, когда поговорил с докторшей.

– Мы отпускаем вас немного раньше времени, – сообщила она. Яростные ноты, звучавшие в ее голосе на первом осмотре, несколько улеглись. – Нам пришлось так поступить по распоряжению командования «Клина». И ваши раны не затянулись полностью.

– Я отлично себя чувствую.

– Разумеется, вы чувствуете себя хорошо. Потому что тело залито эндорфинами выше иллюминаторов. Но едва окажетесь внизу, почти сразу поймете: левая рука примерно на треть слабее нормальной. Кстати, ваши легкие совершенно не в порядке. Обожжены со времен Гаерлейна-20.