Страница 71 из 72
— Ходят слухи, что глава приемной комиссии в конце этого академического года уходит на пенсию, — сказала Тара. — Так что очень скоро они будут искать замену. Кто бы ни поступил на эту должность…
— А теперь послушайте меня, — сказала Мэгги, начиная убирать тарелки. — Я в годичном отпуске, а в августе я собираюсь вернуться в Вашингтон и продолжать свою работу в качестве главы приемной комиссии в Джорджтаунском университете. Так что Сиднейскому университету придется подыскать кого-нибудь другого.
Она села и начала вскрывать второе письмо.
Мэгги вынула из конверта чек на 277 тысяч долларов, подписанный министром финансов США. Как объяснялось в сопроводительном письме, это была «полная компенсация» за потерю мужа, который погиб при исполнении служебного долга в качестве сотрудника ЦРУ. Где им понять, что означают слова «полная компенсация»?
Ни Тара, ни Стюарт не сказали ни слова.
Мэгги быстро вскрыла третье письмо. Она припасла его под конец, узнав по старинной машинке, кто его написал.
Тара подтолкнула Стюарта локтем.
— Если не ошибаюсь, ежегодное любовное письмо от доктора О’Кэйси, — сказала она театральным шепотом. — Не знаю, как он ухитрился узнать ее адрес.
— Я тоже, — сказала Мэгги с улыбкой. — По крайней мере, с ним мне не нужно притворяться. — Она открыла конверт.
— Жду вас обеих на улице через час, — сказал Стюарт, взглянув на часы. — Я заказал столик в кафе у моря на час дня.
— Будет выполнено, господин и повелитель! — нежно вздохнула Тара.
Стюарт хотел было шлепнуть ее по голове газетой, когда Мэгги воскликнула:
— О Боже!
Стюарт и Тара посмотрели на нее с изумлением. В ее устах это было почти богохульство.
— Что такое, мама? — спросила Тара. — Он снова предлагает тебе руку и сердце, или после стольких лет он наконец женился на ком-то другом?
— Ни то ни другое. Ему предлагают работу на математическом факультете университета Нового Южного Уэльса, и он прилетает, чтобы поговорить с проректором, прежде чем принять решение.
— Отлично! — воскликнула Тара. — В конце концов, он красавец ирландец, и он всегда тебя обожал. И, как ты нам не раз говорила, папа с трудом тебя у него отбил. Чего еще тебе желать?
— Боюсь, это не совсем так, — сказала Мэгги.
— Что ты имеешь в виду? — спросила Тара.
— Это правда, он был красивый, и он отлично танцевал, но он был такой зануда!
— Но ты всегда говорила…
— Я знаю, что я тебе говорила, — сказала Мэгги. — И нечего на меня так смотреть, юная леди. Я уверена, ты иногда дразнишь Стюарта, когда рассказываешь ему о том молодом официанте из Дублина, который…
— Мама! Во всяком случае, он теперь…
— Теперь он — что? — спросил Стюарт.
— Лектор в Тринити-коледж в Дублинском университете, — сказала Тара. — И, мало того, он счастливо женат, и у него трое детей. Ты вряд ли сможешь сказать такое про большинство твоих бывших подружек.
— Верно! — признал Стюарт. — Так скажите мне, — он обратился к Мэгги, — когда доктор О’Кэйси прибывает в страну Оз?
Мэгги снова развернула письмо и прочла:
— «Я лечу из Чикаго четырнадцатого, прибываю пятнадцатого».
— Но это сегодня! — воскликнул Стюарт.
Мэгги кивнула и продолжала:
— «Я проведу в Сиднее ночь и на следующее утро встречусь с проректором, а потом вернусь в Чикаго».
Мэгги подняла голову от письма.
— Он улетит назад, прежде чем мы вернемся домой после уик-энда.
— Жаль, — сказала Тара. — После всех этих лет я бы хотела познакомиться с преданным доктором Декланом О’Кэйси.
— У тебя еще есть возможность с ним познакомиться, — Стюарт взглянул на часы. — Когда приземляется самолет?
— В одиннадцать двадцать сегодня утром, — сказала Мэгги. — Боюсь, мы не успеем. И он не написал, где он остановится, так что я не смогу с ним связаться до того, как он улетит домой.
— Не отчаивайтесь, — сказал Стюарт. — Если мы выедем через десять минут, то домчимся до аэропорта как раз к прибытию самолета. Можно пригласить его пообедать вместе с нами.
Тара посмотрела на мать, которая, судя по ее виду, была не в восторге от этой идеи.
— Даже если мы успеем его встретить, он наверняка откажется. Возможно, он будет плохо чувствовать себя после такого длинного полета, да еще через столько часовых поясов, а ему еще нужно подготовиться к завтрашней встрече с проректором.
— Но попытка — не пытка, — улыбнулась Тара.
Мэгги сложила письмо, сняла передник и сказала:
— Наверно, ты права, Тара. После стольких лет это наименьшее, что я могу сделать.
Она улыбнулась дочери, вышла из кухни и поднялась наверх.
У себя в комнате она открыла шкаф и выбрала свое любимое платье. Она не хотела, чтобы Деклан воспринял ее как пожилую женщину — хотя это было глупо, потому что она была пожилой, такой же, как и он. Она посмотрела на себя в зеркало: вполне прилично для пятидесяти одного года. Она не прибавила в весе, но за последние полгода у нее на лбу появилось несколько новых морщин.
Спустившись вниз, Мэгги увидела, как Стюарт расхаживает взад и вперед по прихожей. Она знала, что машина уже будет готова: даже двигатель наверняка будет запущен.
— Тара, пошли! — закричал он, похоже, что уже в третий раз.
Тара появилась на лестнице, улыбнулась, и нетерпение Стюарта в момент улетучилось.
Забираясь в машину, Тара сказала:
— Я жду не дождусь встречи с Декланом. У него даже в имени есть что-то романтичное.
— В свое время и мне так показалось, — сказала Мэгги.
— «Что значит имя?»[61] — улыбнулся Стюарт и вывел машину из подъездной дорожки на улицу.
— Очень много значит для урожденной Маргарет Дейдре Берк, — ответила Мэгги; Стюарт засмеялся, и Мэгги добавила: — Когда я была студенткой, я однажды написала письмо самой себе, адресованное «доктору и миссис Деклан О’Кэйси». Но это не сделало Деклана более интересным.
Она нервно поправила прическу.
— Но, может быть, — спросила Тара, — после всех этих лет доктор О’Кэйси стал остроумным, мужественным и практичным?
— Вряд ли, — ответила Мэгги. — Я думаю, он скорее стал морщинистым и напыщенным и все еще остался девственником.
— Откуда вы знаете, что он был девственником? — спросил Стюарт.
— Он постоянно об этом говорил, — ответила Мэгги. — Для него романтический уик-энд заключался в том, чтобы сделать научный доклад по тригонометрии на математической конференции.
Тара рассмеялась.
— Хотя, честно говоря, твой отец был не опытнее, чем Деклан. Нашу первую ночь мы провели на скамейке в парке, и единственное, что я тогда потеряла, — это мои шлепанцы.
Стюарт так хохотал, что чуть не ударил машину о бортик тротуара.
— Я даже узнала, как Коннор потерял свою девственность, — продолжала Мэгги. — Это была девушка по кличке «Безотказная Нэнси», — прошептала она с притворной доверительностью.
— Не может быть, что он сам вам это сообщил, — недоверчиво сказал Стюарт.
— Конечно, нет. Я об этом никогда не узнала бы, если бы как-то вечером он не опоздал с футбольной тренировки. Я решила оставить записку у него в шкафчике и на внутренней стороне дверцы нашла нацарапанное имя Нэнси. Но я не имела права жаловаться. Когда я обследовала шкафчики других футболистов, я увидела, что у Коннора было нацарапано меньше всего имен.
Тара чуть не лопнула от смеха и попросила мать перестать шутить.
— Когда твой отец в конце концов…
К тому времени, как они доехали до аэропорта, Мэгги исчерпала весь запас своих историй о соперничестве между Декланом и Коннором и стала тревожиться о том, как она встретит своего партнера по танцам после стольких лет разлуки.
— Мама, хочешь, я пойду с тобой? — спросила Тара.
— Нет, спасибо, — Мэгги покачала головой и быстро пошла к автоматическим дверям, чтобы не иметь времени передумать.
Она проверила расписание прибывающих самолетов. Самолет рейса 815 компании «Юнайтед Эйрлайнз» приземлился вовремя, в одиннадцать двадцать. Сейчас было почти одиннадцать сорок. Ни разу в жизни она не приезжала в аэропорт встречать кого-нибудь так поздно.
61
«Что значит имя?» — слова Джульетты из трагедии Шекспира «Ромео и Джульетта».