Громов

Многое здесь напоминало о прошедшей войне. И в армии тогда служило большое количество фронтовиков. У меня был командир батальона подполковник Евтушенко Николай Васильевич. От него мы узнали о войне много интересного. Он был по нашим понятиям совсем старым человеком. Между собой мы называли его «Батя», он пользовался огромным уважением.

«Батя» действительно по-отечески к нам относился, очень любил работать с молодыми офицерами, оберегал и поддерживал. Потом, когда мне пришлось попасть на настоящую войну, я много раз вспоминал «Батю» и благодарил за то, чему он нас научил.

Четыре года я прослужил в Прибалтике. Был командиром взвода, потом командиром роты. Мои друзья — командиры соседних взводов, тоже выросли. Боховер ушел в политработники, Шаровер — теперь уж не помню куда, тогда я его и потерял, о чем жалею.

Нижепоименованных офицеров освободить от занимаемых должностей и назначить:

…

2. Лейтенанта Громова Бориса Всеволодовича, командира стрелкового взвода 167-го гвардейского мотострелкового полка — КОМАНДИРОМ СТРЕЛКОВОЙ РОТЫ ТОГО ЖЕ ПОЛКА.

1943 г. рождения, член КПСС с 1966 года, образование: общее — высшее, военное — Высшее общевойсковое командное училище с дипломом в 1965 году. В ВС с 1962 года.

Назначается на высшую должность из числа не аттестованных к выдвижению, как офицер, добившийся отличных показателей взвода в боевой и политической подготовке в течение двух лет.

В соответствии со статьей 14 Положения о прохождении воинской службы офицерами, генералами и адмиралами Советской Армии и Военно-Морского Флота нижепоименованным офицерам присвоить очередные воинские звания:

…

старший лейтенант

…

38. Лейтенанту Громову Борису Всеволодовичу, командиру стрелковой роты 167-го гвардейского мотострелкового полка 1-й гвардейской мотострелковой дивизии

Б. В. Громов:

— Это были годы хрущевского сокращения армии, которое нас, служивших в Прибалтике, к счастью, не коснулось.

Кстати, и отставка Хрущева прошла для нас как-то незаметно. Гораздо большее впечатление осталось даже от убийства президента США Джона Кеннеди. Но то, что к власти пришел Брежнев, мы сразу заметили. Повысились оклады, началось перевооружение, и вообще к армии проявлялось большое внимание. Это мы замечали и ценили.

Тогда я впервые увидел новую технику — боевые машины пехоты (БМП), они и сейчас еще есть. Тогда это были БМП-1, сейчас БМП-3. Я очень любил и люблю технику, и в армии всегда старался сразу же освоить все новинки, которые поступали на вооружение. На БМП я поездил вволю, машина эта произвела на меня огромное впечатление.

Четыре года. Командир взвода и командир роты мотострелковой — это большая школа. Когда остаешься один со взводом, а из солдат две трети старше тебя, тогда ведь три года служили, тут хочешь не хочешь многому научишься.

У меня во взводе служил «пожилой» грузин Георгадзе. Ему исполнилось уже лет 26–27. Это был очень авторитетный товарищ во взводе, настоящий «дед». Был он уже женат, имел нескольких детей. Из-за них-то, видно, и получал отсрочки, но потом его в армию все же забрали. Георгадзе ко мне очень хорошо относился и взял надо мной негласное шефство. Попробовал бы кто-нибудь не послушаться!

Когда он демобилизовался, мы обнялись на прощание и он очень просил меня обязательно приехать к нему в гости.

Прошел месяц или два. Мне позвонили с почты и сообщили, что на мое имя пришла посылка.

Я никаких посылок не ждал. Мои родные в Саратове жили в то время очень трудно, какие уж там посылки, а больше неоткуда и ждать. Почта на территории соседнего полка одна на всю дивизию, чтобы туда попасть, нужно еще выкроить время.

Примерно неделю я никак не мог собраться. Наконец мне командир батальона говорит — поезжай и забери. Уже ему пожаловались.

Отправился на почту. Захожу в помещение, а там запах, ну просто голова кружится! И не пойму, чем пахнет. Почтовые работники на меня так и набросились. «Забирай скорее свою вонючую посылку!» Сразу стала понятна причина их настойчивости.

Забрал я этот «душистый» ящик. Принес домой. Открыл. Весь набит орехами. А внутри этой кучи разбитая бутылка с чачей.

Орехи мы постепенно пощелкали, хотя есть их приходилось только вечером, перед сном, чтобы за ночь этот запах чачи выветрился.

Я, конечно, Георгадзе позвонил, поблагодарил его. Он сразу спросил, понравилась ли чача, я уж не стал его расстраивать, сказал, что очень хорошая. Он тут же с гордостью заметил, что именно для меня ее делал, и обрадовал, что пришлет еще. С трудом уговорил его чачу не присылать.

Вот так, примерно, шла моя служба в Прибалтике. Оттуда я поступил в академию Фрунзе. Это уже новый этап моей жизни.

Итак, первые шаги сделаны, и очень многое в судьбе молодого офицера зависит от того, удастся ли ему поступить в военную академию. Конечно, можно служить и без академии и стать майором или даже подполковником. При известном везении можно пройти и чуточку дальше, но стать генералом и настоящим военачальником невозможно. Причем если время будет упущено, то и пройденная с опозданием академия ничем уже не поможет.

Глава пятая

САНАТОРНО-КУРОРТНЫЙ ОКРУГ

Жизнь человека в армии — постоянная учеба. Это прежде всего боевая подготовка, в которой формируются разнообразные профессиональные навыки военного человека. Это умение понять свою роль, утвердиться в качестве командира, стать тем самым «отцом» для своих солдат, каким был ветеран обороны Ленинграда, товарищ деда, Петр Петрович Плеханов, каким стал для самого Бориса Громова его собственный «батя» комбат-фронтовик. Это необходимо. Без этого солдаты не признают твоего права распоряжаться их жизнью и смертью. Но и это не все. Настоящий командир обязательно должен продолжать учебу в высших военных учебных учреждениях.

Б. В. Громов:

— Стать «академиком» — дело не простое. Попасть сюда хотят многие. По службе, однако, все складывалось удачно. Начальство относилось хорошо. С первого же захода меня направили в академию для сдачи экзаменов. Очень помогло то, что к тому времени у меня уже была медаль «За боевые заслуги». Я получил ее как раз за свое любимое дело — освоение новой техники. Медаль давала возможность идти вне конкурса и вместо трех сдавать всего один экзамен.

Однако, по моим меркам, я ведь старался как-то свою жизнь организовывать, поступил в академию все-таки поздно. Через четыре года. Знаю немало ребят моего возраста, которые умудрялись стать академиками даже через два года службы. Поступать нужно с должности не меньшей, чем командир роты. Я командиром роты стал через два года.

Сдал экзамен на «хорошо» и поступил. Но тоже не без приключений.

Мой приятель, начавший учиться в академии на год раньше (я как раз сменил его на должности командира роты), очень за меня переживал и всеми силами старался помочь и едва не переусердствовал.

Экзамены мы сдавали в летнем лагере, в одноэтажном деревянном домике. Я получил билет, сел готовиться. Тут в окне появляется физиономия моего приятеля и его рука прижимает к стеклу бумагу, на которой крупными буквами написаны основные тезисы моего билета.

Мы с ним договорились, что когда я возьму билет, то покажу номер на пальцах, а потом, если мне понадобится помощь, дам ему знак. Билет я ему показал, но сразу понял, что помощь мне не нужна, и потому никаких знаков больше давать не стал. И вдруг вижу в окне его озабоченную физиономию и эту бумагу.

Я замахал на него: «Убери скорее!»

Если б его увидели, меня с экзамена точно бы выгнали.

Слава богу, обошлось.

Кроме этого был еще экзамен по общефизической подготовке. Там для меня особых проблем не было, кроме кросса. Надо было пробежать три километра по пересеченной местности, где-то в пределах 10 минут.