Сумерки светлого леса

Маг телепортации спешно повел руками и светящийся столб, возникший рядом с ним, потемнел изнутри. Не желая слушать никаких возражений, первый подхватил Дисси на руки и шагнул в эту темноту. Следом почти сразу, выпустив на свободу свои способности, на сверхскорости ринулись остальные инлины и куэлянка, а за ними прыгнула лишь на миг отставшая Астра.

Так кучей они и вывалились на мягкий ковер из пышно цветущей невысокой травки, покрывающей пол покоев повелителя. И, не обращая никакого внимания на ошарашенно распахнувшийся рот повелителя, мгновенно вскочили, заключая командира и Дисси в живое кольцо.

Но только через несколько секунд из портального тумана важно шагнул верховный маг, сходу оценил создавшуюся обстановку, ехидно ухмыльнулся и с преувеличенной напыщенностью провещал:

– Хранительница легендарного амулета Дельри-о-тиль, Одиссия Изагорская, и её муж, Айтерис, король страны Изагор, с сопровождающими лицами!

Аэолиртинэль{16} с едва заметной подозрительностью величественно смотрел на верховного мага, прекрасно понимая, что для этой его едкой улыбочки обязательно должна быть веская причина. Да и как не понимать, если все шестьсот лет, что он правит, и все восемьсот, что живет, Эниль почти каждый день мельтешит у него перед глазами. И всё время у него какие-то глобальные проекты и грандиозные планы по возрождению расы. А он, Тинэль, само собой, попадал в них как мушка в мед всеми лапками до самого последнего времени. Еще лет пятьдесят назад искренне верил, что верховный маг настолько хитер и прозорлив, что ошибаться не может.

И вот в этом, последнем его прожекте, с поисками старинных артефактов, тоже разрешил действовать на свое усмотрение и брать все и всех, что маг сочтет нужным. Хотя не понравилось ему наглость вот этого самого командира кучки воинов из чужого мира, который теперь ни с того, ни с сего громко именует себя королем. Впрочем, это его личное дело, а правителю Светлого леса нет никакого дела до самозванцев, живущих на далеком континенте.

Его интересует только хранительница Дельри-о-тиль и истинность старинного амулета. Который он прекрасно помнит скукоженным серым камушком без всякого следа магии. Ну, да, держал в руках и даже пытался вдохнуть в него жизнь. Сильно сомневаясь, что это вообще возможно.

– Подойди, сюда, Одиссия, – повелел правитель, – и дай мне амулет.

Дисси послушно шагнула к нему, остановив неприметным пожатием руки напрягшегося мужа, и остановилась рядом с увитым цветущими побегами троном.

Вообще-то, этот зал чем-то напомнил ей лавку торговца редкими растениями и животными, в которую она иногда заходила, приезжая в соседний городок. Маленькие бассейны и просто прозрачные вазы с разноцветными рыбками безо всякого видимого порядка разбросаны по просторному помещению, обилием цветов напоминающему весенний луг. Между бассейнами так же беспорядочно посажены диковинные растения, по ветвям которых вяло перепархивают еще не совсем проснувшиеся птички.

– Давай, – лениво приподнял навстречу знахарке тонкие холеные пальцы правитель.

Дисси осторожно зажала в ладони амулет, секунду подержала отзывающуюся живым теплом льдинку и отрицательно покачала головой.

Не бойся, маленький, никому я тебя не отдам, пока не почувствую, что ты сам этого хочешь. Что нашел себе другого хозяина, достойнее меня. И вовсе не потому, что мне так жаль расставаться с понравившейся диковинкой. Просто за последние дни пришло ясное понимание, – добро очень просто убить. Как его уже убили в этом амулете один раз, и многократно убивают в непростом окружающем мире. Но добро очень трудно вернуть к жизни, почти невозможно, и уж коли такое произошло, то просто так, без боя, отдавать его в случайные руки нельзя. Даже если это белые и хрупкие ручки повелителя светлого леса.

– Что?! – тонкая, словно нарисованная светлая бровь потянулась вверх, встала возмущенным домиком. – Эниль! Почему она качает головой?!

– Не хочет отдавать Вам, Ваше Сиятельство, свой амулет.

– Но это наш амулет!

– Она получила его в наследство, я проверял, все законно. И предыдущая владелица купила его с соблюдением всех правил. А как он попал к торговцу редкостями – я выяснять не стал, да это и неважно. Вы ведь сами его подарили прапрадеду короля Медерия,{17} – неторопливо поясняя правителю все эти детали странствования амулета, верховный маг с хорошо скрытым удовлетворением следил, как раздраженно стискиваются красивые губы и невольно сжимают нежную ткань накидки тонкие пальцы.

– Хорошо! – резко взмахнул рукой правитель, останавливая отлично понятый им спектакль мага. – Что она за него хочет?!

– Ничего, – неожиданно для него ответила наглая человечка, – я отдам его совершенно бесплатно тому, кого амулет выберет сам.

– Как это… выберет?! – правитель презрительно изучал ее простое лицо.

Обычная человечка. Хотя есть немного и нашей крови, надо же, совсем немного, а сыграло такую несвоевременную шутку.

– Если амулет кого-то признает достойным, то не станет сопротивляться. То есть его можно будет спокойно взять в руки, – еще приторнее пояснил Эниль, благодаря всех богов, что свежеиспеченной королеве не пришло в голову предложить потрогать амулет ему самому, и сокрушенно добавил. – Мой ученик Лиэнь пробовал… ему не удалось даже коснуться.

– А ты сам?! – вовремя раскусил замаскированную ловушку Тинэль.

– Я так долго живу… что давно растерял иллюзии насчет собственной непогрешимости, – с притворным покаянием скорбно качнул головой маг.

– Хорошо… – важно согласился повелитель, подумав с полминуты, – это просто проверить. Селль,{18} подойди сюда.

Вскочивший с изящного креслица эльф был откровенно недоволен этим распоряжением, хотя и всячески старался это скрыть. И Налю, тайком пробравшемуся в малый тронный зал и наблюдающему за происходящим из-под кушетки, было предельно ясно, почему. Никакими особыми добродетелями, позволяющими надеяться, что амулет его признает, его преемник на посту старшего придворного мага не обладал, и неважно, что он наплел по этому поводу повелителю. Важнее то, что знает он, Наль. И что он почувствовал в тот момент, когда, собираясь прибить эту человечку, схватил ее за плечо. Такой вспышки стыда, раскаяния и желанья просить прощение он до того мгновенья не испытывал ни разу в жизни. И надеется больше не испытать никогда. А это значит, боги уберегли его сегодня от очень опрометчивого поступка. Ведь если бы он внезапно обрел свой истинный облик, следующего, кому повелитель прикажет трогать амулет, долго искать не пришлось. Розовая пантера плотнее прижала к мохнатой голове длинные ушки и еще глубже заползла под кушетку.

– Ваше сиятельство! – состроил печальную гримасу Селль, правильно поняв безмолвный жест повелителя, – я уже трогал этот амулет… когда его привозили в последний раз. Мне очень жаль, но беспредельная доброта, видимо, не входит в перечень моих достоинств.

– Я хочу увидеть это собственными глазами! – рыкнул начавший терять терпение Тинэль и верховный магистр спешно опустил длинные ресницы, чтобы скрыть бушующее в глазах ликование.

Его хитроумный план начинал постепенно осуществляться.

– Только можно, мы сначала сядем? А то у нас дома сейчас глубокая ночь, – без церемоний пояснила повелителю хранительница и двое из сопровождавших ее смуглокожих великанов молниями метнулись по залу в поисках сидений.

Правитель даже рот открыть не успел, чтобы возмутиться таким грубым нарушением церемоний, как они притащили несколько хрупких креслиц.

В центральные сели хранительница с мужем, по бокам от них уверенно устроились две девушки, одетые как воительницы Торвальского женского гвардейского полка. А за креслами настороженно замерли остальные трое инлинов.