Страница 21 из 50
Отэм встала на носочки черных туфель на шпильках и оглядела толпу. Не заметив Сэма, она направилась через бар к большому балкону. Ветер разметал ей волосы, и она заправила их за уши. В одном углу диджей крутил записи шестидесятых и семидесятых, а по периметру балкона располагались угловые столики и кресла. И Сэм.
Он оказался в группе людей, состоявшей в основном из женщин, смеялся и болтал, и хорошо проводил время. На нем была синяя рубашка с закатанными рукавами. По сравнению с окружавшими его женщинами Отэм выглядела консервативно. Платиновая блондинка в маленьком платье с тигровым принтом и завязками на шее положила ладонь на руку Сэма, и его, казалось, это не беспокоило. Отэм повернулась к бару и стала изучать меню. Джентльмен, сидевший рядом, посоветовал «Знахаря», но Отэм не хотела ничего большого и объемного, что пришлось бы держать двумя руками. Она заказала мохито и засмотрелась, как бармен подкинул шейкер в воздух и поймал его за своей спиной. Потом взглянула через плечо на Сэма, который все еще был занят. В этот раз одна из женщин касалась его груди. Повернувшись обратно, Отэм вытащила двадцатку из маленькой черной сумочки, висевшей на серебряной цепочке у нее на плече. Парень, сидевший рядом, попытался купить Отэм выпивку, но она отказалась. Парень казался нормальным, и, если бы не Сэм, она могла бы задержаться и поболтать с ним. У него были короткие темные волосы, мощная шея, и он чем-то напоминал Винса.
Она указала на дымок, поднимавшийся от большого стакана соседа.
— Что в твоем «Знахаре»?
— Ром, кокосовый ром, банановый ром и снова ром. Хочешь глоточек? — Он повернул соломинку к ней.
Покачав головой, Отэм рассмеялась.
— Нет, спасибо. Четыре шота рома — это на три больше, чем мне нужно.
Передав двадцатку бармену, она почувствовала, что Сэм позади нее, мгновением раньше, чем он скользнул руками по ее талии и убрал прядь волос от лица.
— Кто этот осел? — прошептал он ей на ухо.
Отэм полагала, что могла бы стать всей такой ревнивой и возмущенной из-за того, что Сэм позволил женщинам трогать себя, но она не имела на это никаких прав, а ревность — такая отвратительная эмоция.
— Привет, Сэм.
— Что делаешь?
— Покупаю выпивку.
— Я вижу. — Его голос был темным, соблазнительным рокотом на ее коже. — Что тебя так задержало?
Она улыбнулась бармену, который положил ее сдачу и поставил мохито на стойку.
— Покупала нижнее белье.
— М-м-м. Какое?
Убрав сдачу в сумочку, Отэм повернулась к Сэму.
— Черные стринги.
От него немного пахло алкоголем. Как будто он уже какое-то время развлекался здесь.
Одна черта, которую Отэм заметила в Сэме, кроме его шести кубиков и чрезвычайной красоты, заключалась в том, что он много пил. По крайней мере, по ее мнению, а она провела три года в университете Айдахо. Известное своими вечеринками учебное заведение. Но это же Вегас. Почти все много пьют в Вегасе.
— Сексуально.
В первый раз за очень долгое время она чувствовала себя сексуальной.
— Попозже я тебе продемонстрирую.
Еще одна черта, которую Отэм заметила в Сэме, помимо его сильного голоса и еще более сильных рук, заключалась в том, что он никогда не выглядел пьяным. Он не бормотал чушь и не шатался. Он никогда не был противным, и вся эта выпивка не доставляла ему никаких проблем в постели. Он никогда не забывал презерватив или то, что должен делать.
Сэм поцеловал Отэм в шею, потом взял за руку, и они направились через танцпол к столику с края, пройдя мимо большой лестницы, которая вела на крышу, где на ветру трепетал большой американский флаг.
Сэм представил Отэм парню по имени Даниэль и другому парню по имени Влад. Первый оказался шведом, второй — русским. И оба были большими, и у обоих на руках висели женщины. Под звуки песни «Милый дом Алабама», игравшей на заднем плане, парни представили своих спутниц. Акцент Влада был так силен, что Отэм показалось, будто она расслышала имена Джаззззззззз и Тиииииина, но она бы не стала спорить на это.
Насмешливый взгляд Даниэля, казалось, разобрал Отэм по косточкам, а затем собрал обратно.
— Ты — та причина, по которой Сэм не смог прийти в «Скорс».
— Или в «Чиииитаз», — добавил Влад.
Эти парни явно любили стрип-клубы, и Отэм стало интересно: женщины, что были с ними, зарабатывали на жизнь, танцуя у шеста?
— В первый вечер, когда мы встретились, Сэм подумал, что я танцовщица. — Она сделала глоток и поставила бокал на столик. — Думаю, он разочаровался.
— Я не разочаровался. — Сэм обнял ее за талию и притянул ближе к себе.
Даниэль нахмурился:
— Ты в порядке, Сэм?
— Ага. — Он повернулся к городу, сиявшему внизу. Сверкающая, вспыхивающая огнями Стрип и близлежащие улицы освещали пустыню как звезды. — Хочешь уйти отсюда?
Она посмотрела на его профиль, на синий неоновый свет и ночные тени, расчертившие его щеку и подбородок.
— Что-то не так?
Рука на талии Отэм сжалась сильнее.
— Сегодня тринадцатое.
— Ты суеверен?
Последние аккорды «Милый дом Алабама» растворились в ветре, заглушенные звуками города.
— Да. — Сэм взглянул на нее. — В твоем списке есть «секс в лимузине»?
Отэм почувствовала, как его хватка превратилась в нежную ласку.
— Нет.
— Хочешь добавить?
Он, должно быть, шутит.
— У тебя есть лимузин?
— Ага. — Сверкнув улыбкой, Сэм вытащил мобильник из кармана брюк и сказал: — Всем хорошей ночи, — передвигая ладонь на спину Отэм.
И они направились к выходу. В лифте по пути вниз ладонь Сэма скользнула ей на попку и оставалась там, пока они не вышли из «Рио».
Длинный «Хаммер» ждал у тротуара, и Отэм поняла, что Сэм не шутил. Он помог ей забраться в огромный автомобиль и на секунду остановился, чтобы поговорить с водителем, прежде чем сесть рядом с ней.
— Он знает, что ты собираешься делать? — спросила Отэм, когда дверца захлопнулась, закрывая их в темном салоне. Бегущие огоньки освещали пол как в «Боинге 747», а на панели управления светилась маленькая лампочка. Даже если Сэм и не шутил насчет секса в лимузине, могла ли Отэм пройти через это?
— Возможно. — Сэм поиграл на клавишах, и перегородка скользнула вверх.
— У меня никогда не было секса при свидетелях. — И она не была уверена, что сможет сделать это сейчас.
— Он не увидит.
— Ты уверен?
— В разумных пределах. — Он выбрал радиостанцию и прибавил громкость “Boulevard of Broken Dreams” «Грин Дэй».
В темном салоне машины Сэм нашел губы Отэм, и в его поцелуе было какое-то отчаяние, которого она не ощущала прежде. Какая-то нужда и жадность.
Как будто он хотел съесть ее. Проглотить, прямо тут на заднем сиденье «Хаммера».
Через несколько коротких дней Отэм уедет. И Сэм тоже. Она никогда больше не увидит его, и заниматься сексом, мчась по Вегасу, намного лучше, чем думать о возвращении домой в одиночестве. Машина отъехала от тротуара, и салон наполнил голос Билли Джо. Пока он пел об одиночестве и пустых сердцах, Отэм села верхом на колени Сэма и обхватила ладонями его лицо. Она целовала его долго и глубоко, пока сильные руки двигались вверх по ее бедрам, потому что это Вегас, и, очевидно, у нее не возникало проблем с сексом в лимузине. Пусть даже лишь с уверенностью в разумных пределах, что водитель не увидит их. Здесь ничего не было реальным. Ни фасады зданий, ни фальшивые каналы, ни вулканы. Ни обещания легких денег или чувства, грозившего взять верх над благими намерениями. И уж точно ни отношения, которые не имели ничего общего с любовью.
Сэм скользнул руками по бедрам Отэм и выше по ее животу. Потянул за лиф платья, пока оно не оказалось на талии, а обнаженные груди не легли ему в ладони. Большими пальцами рук Сэм ласкал ее отвердевшие соски и говорил.
— Ты мне нужна, — стонал он. — Мне нужно, чтобы ты заполнила меня.
Он говорил и другое. Грязные слова. О том, что хочет сделать с ней и как. О том, что хочет, чтобы она сделала с ней. Слова, которые только такой мужчина, как Сэм, мог говорить безнаказанно.