Соня и Александра

– Ты сейчас говоришь так же, как мама, – буркнул юноша, словно недовольный подросток.

– Да! Я буду говорить, как твоя мама, потому что… потому что… прикрой меня… ты меня не видел…

Повар вдруг присел за барную стойку.

– Что? – удивился юноша.

– Иди, неси вино и молчи! – раздался шепот повара.

По тропинке между домами шла женщина. На вид ей можно было дать и сорок, и пятьдесят. Увидев брошенную на поляне гладильную доску, которую Владимир заметил сразу же и расценил как очередной знак общей безалаберности персонала, женщина всхлипнула и без особого энтузиазма начала ее складывать, чтобы убрать. Точнее, сначала задумалась, с тоской глядя на доску. В руках у нее была стопка чистого белья, которое нужно было отнести в дом, и женщина не знала, как поступить – сначала отнести белье, а потом убрать доску, выбивавшуюся из общей картины, или убрать, а потом отнести белье. Некоторое время она постояла в нерешительности, а затем положила белье на шезлонг, стоявший рядом, и потащила доску на место. Назад она вернулась быстро, взяла чистое белье (стопка тут же рассыпалась) и, вскрикнув, начала снова аккуратно складывать простыни и полотенца.

Владимир смотрел на этот процесс с явным любопытством. Его всегда интересовала процедура складывания белья. Женщина делала это особым способом – складывая полотенца не поперек, а вдоль, и затем еще в два раза. Самые маленькие она ловко скручивала в валики. У Владимира тоже были собственные способы складывать футболки и рубашки. Он придерживал края подбородком, ровнял рукава и потом, перекинув, делал складку. Соня вообще не умела ничего складывать. Лишь однажды он попросил ее сложить рубашку, и она сначала разложила ее на кровати, потом загнула рукава… Владимир не выдержал и забрал рубашку, чтобы сложить самому. Соня так и не поняла, почему он рассердился. Из-за рубашки? Он не смог объяснить, что для него это важно, очень важно – как именно лежит рубашка. Они поругались, а Соня обиделась. Он чувствовал себя виноватым и раздраженным, не понимая, в чем именно его вина? В том, что он любит складывать рубашки определенным образом? В том, что Соня не умеет этого делать? Сейчас Владимир с удовольствием смотрел, как женщина ловко и аккуратно складывает простыни. Да, ей пятьдесят, но хорошо выглядит и держится в форме. Ресницы подкрашены, одежда сидит по фигуре. Наверняка очень приятная и милая. Сложив белье, женщина оглянулась и увидела повара, который в этот момент как раз выглянул из-за барной стойки.

– Ты? – Женщина снова уронила белье. – За что ты так со мной? Почему? Почему ты прячешься?

Повар опять нырнул за стойку, спрятавшись, как мальчишка. Владимир утвердился в своих подозрениях: такая хорошая женщина и такой мерзкий типчик этот повар. Недаром он ему сразу не понравился.

– Почему ты все время от меня скрываешься? – Женщина, бросив белье, кинулась к барной стойке. – Немедленно вылезай! Поговори со мной!

Неизвестно, что бы случилось в следующий момент, если бы на полянке не появилась женщина с банкой краски и малярной кистью в руках. Соня немедленно приняла позу вежливой скромной гостьи, слегка уставшей с дороги. Женщина шла решительно, как ходят хозяйки. Она сразу заметила все и всех – хватило одного взгляда. Даже Владимир оторвался от пейзажа и несколько суетливо вернулся на свое место. Юноша соскочил с табурета, схватил поднос и понес его гостям. Повар принялся шинковать морковку.

– Что здесь происходит? – Хозяйка говорила тихо, но очень уверенно.

– Здравствуйте, – вежливо поздоровалась Соня. – Мы ваши новые гости.

Хозяйка смерила ее внимательным взглядом и улыбнулась Владимиру. Юноша, который расставлял бокалы на столе так, будто это было делом всей его жизни, кинулся забирать у хозяйки банку с краской:

– Мамуль, сегодня жарко, – сказал он, – тебе принести воды?

– Принеси мне шезлонг, – велела хозяйка, – и журнальный столик из гостевого дома с видом на сад. Быстро.

Юноша, судя по диалогу, сын хозяйки гостиницы, кинулся исполнять поручение, едва не сбив женщину.

– Прекрати рыдать, немедленно! – Хозяйка обратилась к женщине, по всей видимости, уборщице или домработнице. – Белье перестелить, все убрать.

Женщина тут же осушила слезы, подхватила белье и скрылась в гостевом доме.

Хозяйка огляделась и явно из вежливости, а не потому, что ей очень хотелось, подсела к Соне и Владимиру.

– Очень рада с вами познакомиться. Меня зовут Ирэна, – хозяйка натужно улыбалась, но Соня смотрела на нее не без восхищения, даже с почтением. – Вы уже познакомились с нашим шеф-поваром? – продолжала хозяйка, обращаясь к Владимиру, и было заметно, что ему это очень льстит. – Можете заказать любое блюдо. У нас домашняя кухня. Все продукты привозит мой сын, Константин. Вы его уже видели. Он работает и официантом, и шофером. Если вы захотите поехать в город, он с радостью вас отвезет, только предупредите заранее. По субботам у нас барбекю. Рыба, мясо. Только сделайте заказ заранее, что вы предпочитаете – мы привозим только свежие продукты.

– Мы от вашего шефа не можем дождаться обычного салата, – Владимир решил пожаловаться хозяйке, раз уж представилась такая возможность. – И нас встречал именно он. Между прочим, с огромным опозданием. Не говоря уже о том, что машина заглохла прямо на серпантине. Я боюсь высоты и пережил паническую атаку.

– Ничего страшного! Наш рейс задержали, наверняка возникла путаница. А салат мы ждем всего несколько минут! – защебетала Соня, испепеляя Владимира взглядом. Во всяком случае, ей казалось, что она испепеляет. – Просто мы с дороги и немного проголодались. А когда мужчины голодны, то всегда злятся. Ну вы же знаете мужчин! Они как дети! А на серпантине мы застряли совсем ненадолго. Я сделала замечательные кадры! Не слушайте его, он всегда бурчит без всякого повода…

Прервав щебетание Сони, хозяйка взмахнула кистью и с грохотом положила ее на стол. От этого жеста Соня непроизвольно отшатнулась, и даже Владимир дернулся, отодвигая стул.

– Салат? Вы ждете обычный салат? – У хозяйки немедленно изменилось выражение лица. Она смотрела мимо и вверх.

– У вас тут так мило, так по-домашнему, – Соня лепетала, не зная, как разрядить обстановку.

– Иди сюда! – Хозяйка сказала это тихо, но не услышать ее было невозможно.

На поляне тут же появился сын, тащивший шезлонг.

– Мамуль, куда тебе его поставить? В тень? Столик уже несу.

– Что? – Хозяйка пребывала в раздумьях и не сразу переключилась на сына.

– Где он? – требовательно спросила она.

– Стол? – Сын явно старался побыстрее сбежать от остекленевшего материнского взгляда.

– Какой стол? Где Макс? Ты опять его покрываешь? Почему гостей встречал он, а не ты? Почему Надя опять в слезах? Что он сделал? Если он немедленно не появится, то я сама вытащу его хоть из-под земли!

Хозяйка сделала вид, что приподнимается со стула.

Константин подавал знаки повару, который выглядывал из кухни.

– Мамуль, он на кухне, а где ему еще быть? Готовит для наших новых гостей. Салат, как они и просили. Наверняка со своим специальным соусом, – Константин лепетал так же, как Соня.

– Со специальным соусом?

Хозяйка все же встала с места, медленно дошла до шезлонга, поставила банку с лаком, положила кисть, освобождая руки, и все так же медленно пошла в сторону кухни.

Соня вжалась в стул. Владимир рассматривал скатерть так, будто впервые ее видел. Константин пятился к гостевому дому, из которого должен был принести стол.

– И если Макс ездил встречать гостей, то где был ты? – гаркнула на сына Ирэна.

– Мамуль, я не слышу. Сейчас принесу стол! – Константин закрыл дверь в домик.

– С тобой я еще поговорю! Позже! И не думай, что я забуду! – крикнула ему вслед хозяйка.

– Я не изменю свое решение! Хоть все тут перекрась, я не буду заниматься гостиницей! – отозвался сын откуда-то с балкона гостевого дома, но очень уж нерешительно.

Хозяйка направилась в сторону кухни, но ей навстречу уже выскочил повар.