Флирт с маньяком

— Да, болонка французская. Мне за нее две сотни обещали. Могу поделиться, — он достал белую крошечную собачку из ее вынужденной темницы и показал мне. — Муся зовут.

Я начала хохотать, сгибаясь пополам и утирая кулаком слезы. Кроме Веры, мой приступ безудержного веселья никто не понял. Подруга же, хватаясь от смеха за живот, опустилась на стул, боясь, что свалится на пол. Лица остальных вытянулись от недоумения.

— Идите восвояси, уважаемый, — продолжая улыбаться, проговорила я. — А собачку верните. И не забудьте, что Вы нам обещали.

— Да, да, да… — лепетал счастливый Лисичкин, почувствовав близость спасения.

Он выскочил за дверь с такой скоростью, что я с трудом успела заметить мелькнувшие на лестнице подошвы его потрепанных сапог.

— Зачем ты отпустила маньяка? — хмуро осведомился Быстров, подойдя ко мне сзади.

— Потому что он — не маньяк, — весело ответила я.

— То есть?

— Освободите бедного Лари из тюрьмы! — крикнула из кухни все еще хохочущая Верка.

— Может, вы объясните, в чем дело?! — раздраженно воскликнул спасатель, поддержанный кивком головы рокера.

— Вы поймали похитителя мелких собак, который потом возвращает украденных любимцев хозяевам за небольшое денежное вознаграждение, — пояснила я. — Правда, после сегодняшнего приключения, у него вряд ли ещё возникнет желание красть чужих любимцев.

— А как же Лари? Ведь он узнал в нем насильника, — возразил Валя.

— Нет, — я усмехнулась. — Он просто почуял суку с течкой, которую господин Лисичкин прятал в сумке.

Быстров захохотал, закрыв ладонью глаза. Он, наконец, понял свою ошибку. У Андрея губы тоже растянулись, как он ни старался их сдержать. Комичность ситуации была налицо, парни скрутили не того типа. Хотя… так ему и надо. Не будет таскать чужих питомцев. Моя подруга, видя, что ее требования никто не выполняет, собственноручно выпустила пса из комнаты. Он принялся энергично обнюхивать места, где находился мужчина с болонкой, не обращая на нас особого внимания.

— Ну, вы, даете, мальчики! — весело воскликнула Верка. — Чуть что, сразу штаны снимать заставляете. Вы так со всеми обращаетесь?

— Почти… — усмехнулся Каменский.

— Может, вы и к доценту наведались, а то он мне сегодня «пять» поставил ни с того, ни с сего, — пошутила я, хитро глядя на собеседников.

— Ну… — протянул Быстров, почесав затылок.

— Что «ну»? — веселость сползла с моего лица, оставив на нем отпечаток недоверчивости и удивления.

Парни переглянулись… Воцарилось молчание. Внезапный Веркин смешок привлек мое внимание. Подруга нервно хихикнула, потом еще раз, а затем она буквально захлебнулась завладевшей ею волной хохота.

— Отвечайте, черт возьми! — воскликнула я, хмурясь. — Вы были у Кривошеина?

— А как ты догадалась? — вместо ответа невинно спросил Валентин.

У Климовой начался очередной приступ ненормальной веселости. Андрей попытался поднять ее с пола, но она лишь отмахнулась, проговорив сквозь смех:

— Вы с него штаны тоже сняли?

— Да, — честно признался Валя.

Я оторопела. Вот, значит, с кем встретился Герман Павлович. Стоило ли углубляться в рассуждения по поводу сошествия на него темных сил или гласа Божьего. Разгадка оказалась проста до безобразия. Бедного преподавателя навестила парочка заинтересованных его задницей парней.

— Он, наверное, перепугался до смерти? — не унималась подруга.

— А как ты думаешь? Когда в темном подъезде двое неизвестных оставляют тебя без штанов, разве не струсишь? — едва сдерживая улыбку, отозвался рокер. — Ваш доцент так усердно причитал, клянясь, что больше никогда не совершит ни одного плохого поступка, что мы сжалились и отпустили его.

— Проверив предварительно интересующую нас часть тела, — добавил к речи друга Валентин.

Воображение активно рисовало мне картины, описываемые собеседниками. Бедный, бедный, бедный Герман Павлович! В подъезде, без брюк, с непонятно чего требующими от него типами… Да, такого приключения не пожелаешь и врагу!

— Но, к сожалению, следов от Лариных зубов мы там не обнаружили, — печально вздохнул Быстров. — Твой преподаватель — не маньяк.

— Зато он теперь стал очень любезным, — успокоила я парня. — И очень доброжелательным. Ваш ужасный поступок разбудил в Кривошеине добрые чувства, глубоко дремавшие до сего дня.

Мне было смешно. Как я раньше не догадалась, что превращение похотливого доцента в «Божий одуванчик» — дело рук этой парочки, странным образом сдружившейся за последние сутки. И теперь они ставят на уши всех моих знакомых мужчин, которые кажутся им подозрительными. Ну и дела, однако, творятся вокруг, а я ничего не замечаю. Надо быть внимательнее, а то так самое интересное можно и пропустить.

— Значит, ты не сердишься? — заглянув мне в глаза, спросил Валя.

— Сержусь, конечно, — улыбаясь, ответила я. — Перепугали Егорова, провели через экзекуцию Кривошеина, чуть не побили несчастного Лисичкина. Вы, ребята, просто крестовый поход устроили какой-то. Разве так можно?

— Мы же за тебя беспокоимся! — в один голос сказали оба, я лишь развела руками, а Климова проговорила, став серьезной:

— Вы, случайно, по заказу штаны не снимаете? А то у меня есть кандидат для данного мероприятия.

— Кто? — заинтересовался Каменский, подавая Вере руку, чтобы помочь ей встать.

— Мой бывший парень, — вяло отозвалась она. — Мерзавец, каких мало.

— Рад это слышать, — неосторожно ляпнул собеседник, не успев вовремя прикрыть себе рот.

— Что?! — глаза подруги округлились.

— Я имел в виду… — начал оправдываться рокер, но это не спасло его от звонкой пощечины, которую Вера ему тут же залепила. — Просто ты мне понравилась… — потирая щеку, пробормотал он.

— Поэтому ты и рад, что я встречалась с подлецом? — мрачно осведомилась Климова, прожигая бедного музыканта гневным взором.

— Я рад тому, что сейчас ты уже не с ним.

— Хочешь занять его место? — в упор спросила разъяренная подруга. — Не выйдет. Мне достаточно и одного кретина! — она резко отвернулась и зашагала прочь, громко хлопнув дверью комнаты.

— Иди извиняйся, — сказал Валентин другу, когда грохот, произведенный Вериным уходом, стих, — если хочешь завоевать ее расположение.

Андрей тяжело вздохнул и, растерянно взглянув на меня, полюбопытствовал:

— А у меня шансы-то есть?

Я сдержанно улыбнулась, пожав плечами:

— Если ты готов получить еще пару оплеух, стойко выдержать все ее выходки и наезды, а также доказать ей, что ты не маньяк, не подлец, не кретин и не мерзавец…

— Я понял, — грустно усмехнулся собеседник. — Шанс один на миллион.

— Но она того стоит, — подбодрил парня Быстров.

— Две женщины из числа моих знакомых этого стоят, — отозвался Каменский. — Одну ты у меня увел из-под носа.

Выслушав его заявление, я вопросительно взглянула на спасателя, который демонстративно обнял меня за плечи с абсолютно невозмутимым видом.

— Я ее не уводил, — Валентин лукаво улыбнулся. — Я ее люблю.

— Эй, вы о ком говорите-то?! — решив, что настало время вмешаться, воскликнула я.

— О тебе, — одновременно ответили они, чем повергли меня в полное замешательство. Выходит, Валя влюблен?..

Каменский обречено поплелся вслед за расстроенной Климовой, намериваясь убедить ее не злиться. Мы с Валентином остались вдвоем. Я не могла произнести ни слова, продолжая переваривать полученную информацию.

— Почему ты молчишь? — осторожно поинтересовался он.

— А что я должна говорить? — подняв на него глаза, пробормотала я.

— Не знаю, что-нибудь.

— Ладно. Расскажи мне о том, как тебя укусила собака, — чуть заметно улыбаясь, полюбопытствовала я.

— Тебе это интересней, чем то, что я тебя люблю? — обиженно проговорил собеседник.

— Ты — что? — сделав вид, что не расслышала, переспросила я.

— Люблю.

— Кого?

— Тебя.

— Не поняла, — мне нравилось его допрашивать, в то время как Валя с каждой секундой все больше хмурился.