Страница 10 из 73
Загадка остается
По преданию, перед отбытием из Константинополя Аскольд и Дир дали клятву византийцам-единоверцам никогда больше не идти войной на священную страну христиан. А если их соплеменникам — приильменским новгородским россам вздумается поднять дружины против града Константина, то не пропускать их на днепровских порогах и чинить всяческие препятствия агрессии. Пообещали также «варяжские витязи» при необходимости помогать византийским братьям по вере своими боевыми отрядами. Варяжские князья заключили договор с Византией о дружбе, а также заверили императора и патриарха Фотия в том, что будут приднепровских варваров обращать в святую веру, в том числе и личным примером.
Так ли было на самом деле, или это всего лишь красивый вымысел? Можно по-разному относиться к легендам, но факт остается фактом: долгие годы, почти два десятилетия, после последнего похода Аскольда и Дира в Константинополе, судя по документальным источникам, не наблюдалось событий, связанных с воинственными набегами россов.
Как бы то ни было, после возвращения из константинопольского вояжа Аскольд и Дир не только не пытались нарушить заключенный мир, но и не допускали иных вражеских продвижений в сторону града Константина на контролируемых ими водных путях.
Недовольных договором с Константинополем в Киеве было много: и среди варягов, и среди славян. Особенно воинственно были настроены дружинники, основным занятием которых была война. Но «варяжским витязям» удалось убедить и уговорить большинство из числа даже самых непримиримых противников мирной жизни.
Дружеское сосуществование Киева и Константинополя было нарушено лишь в начале X века.
Амбиции князя Олега
В 879 году умер правитель Новгорода — варяжский князь Рюрик, оставивший после себя наследника — четырехлетнего Игоря (некоторые исследователи полагают, что у Рюрика не было прямых наследников). После недолгой борьбы власть в Новгороде перешла к соратнику (по другой версии — родственнику) Рюрика — варяжскому князю Олегу, который стал опекать наследника Рюриковича и действовать от его имени.
В 882 году Олег совершил поход на Киев и, прикрываясь младенцем Игорем — будущим правителем Руси, обманом захватил город, убил Аскольда и Дира. Олег объединил Новгород и Киев и таким образом утвердил великокняжескую власть в едином Древнерусском государстве под названием Киевская Русь. Смерть Аскольда и Дира стала расплатой за мир с городом Константина.
Существует мнение, что воинственный варяжский князь Олег умышленно выжидал долгое время, не трогая Аскольда и Дира, хотя и был недоволен их примиренческой политикой, особенно по отношению к богатой Византии. Он считал, что рано или поздно все равно завоюет днепровские берега и водные просторы, и хитроумно давал временную возможность своим соратникам — киевским варягам — подготовить для него благодатную почву — сделать южные русские земли более богатыми и преуспевающими.
Некоторые исследователи полагают, что на самом деле амбициозный князь считал Аскольда и Дира изменниками их общего ратного долга. Ему претило их желание жить в мире и согласии с иными племенами и народами. Возможно, Олег не мог простить киевским князьям того, что они не покорили Константинополь. Допустимо также, что Олегу не совсем пришлась по душе попытка Аскольда и Дира без согласия Новгорода склонить киевлян к христианской вере.
История умалчивает, насколько далеко заходили планы Олега как единовластного правителя Древнерусского государства. Был ли в курсе замыслов своего соратника Рюрик, тоже неизвестно. Но, как показала впоследствии история, ловкости и удачливости князю Олегу было не занимать.
«Пошел Олег на греков»
В 907 году князь Олег отправился в большой военный поход на Константинополь. Причинами этого грандиозного предприятия исследователи чаще всего называют желание отвоевать богатую добычу и устрашить силой византийцев. Но вполне может быть, что отправить свое войско князя вынудили многочисленные жалобы вернувшихся из Царьграда купцов на произвол византийских чиновников, мздоимство и притеснения русских «гостей». Сообщали они и о случаях убийства русских торговцев в византийской столице.
К походу князь подготовился основательно. В летописи говорилось: «В год 6415 (907). Пошел Олег на греков, оставив Игоря в Киеве; взял же с собою множество варягов, и славян, и чуди, и кривичей, и мерю, и древлян, и радимичей, и полян, и северян, и вятичей, и хорватов, и дулебов, и тиверцев, известных как толмачи: этих всех называли греки «Великая Скифь».
Вооружение русской варяжской дружины, даже по современным меркам, поражало своим количеством и разнообразием: «… пошел Олег на конях и в кораблях; и было кораблей числом 2000…» Осознавая свою военную мощь, Олег не отчаялся, когда византийцы, завидев вражеское ополчение, перекрыли пролив цепями: он начал войну на берегу, под стенами Царьграда: «И вышел Олег на берег, и начал воевать, и много убийств сотворил в окрестностях города грекам, и разбили множество палат, и церкви пожгли. А тех, кого захватили в плен, одних иссекли, других замучили, иных же застрелили, а некоторых побросали в море, и много другого зла сделали русские грекам, как обычно делают враги». Жестокость пришлых варягов не имела предела.
Еще больше испугались византийцы, когда увидели, что изобретательный Олег приказал своим воинам поставить корабли на колеса, чтобы продолжать сражение на суше. А когда подул попутный ветер, подняли русские воины прямо в поле паруса и пошли к городу. Греки, предвидя грозное сражение, решили отправить своих послов к Олегу с предложением начать переговоры. «Не губи города, — стали просить греческие гонцы, — дадим тебе дань, какую захочешь».
В ответ решил Олег остановить своих воинов, но потребовал дань за приостановку наступления. В летописи сказано, что византийцы попытались отравить князя и вынесли ему пропитанные ядом пищу и вино. Однако Олег не дотронулся до пищи и обвинил греков в коварстве, заявив о том, что им верить нельзя. Скорее всего, князя предупредили о покушении толмачи, подслушавшие разговор византийцев. Византийцы не знали о многочисленных переводчиках в русской дружине и свободно общались между собой в присутствии противников. Посланцы Константинополя были так поражены прозорливостью русского предводителя, что тут же признали в нем святого. «Это не Олег, но святой Дмитрий, посланный на нас Богом!..» — вскричали они и предложили «дани на 2000 кораблей: по 12 гривен на человека, а было в каждом корабле по 40 мужей».
Первый мирный договор
Несмотря на жестокость, которую проявили в Константинополе воины Олега, именно во время этого похода им были предприняты попытки перевести взаимоотношения русских и византийцев на правовую межгосударственную основу. Тогда впервые появился серьезный документ, подписанный людьми, думавшими не только о сиюминутных выгодах, но и о перспективах на будущее.
Олег начал переговоры о мире с греческими царями Леоном и Александром и послал к ним в Константинополь своих послов Карла, Фарлафа, Бермуда, Рулава и Стемида. Посланникам велено было передать византийцам слова Олега: «Платите мне дань». Греки ответили: «Что хочешь, дадим тебе».