Нечаянный король

…Сварог долго вдыхал полной грудью свежий вечерний воздух, казавшийся невероятно сладким после подвальной духоты, пропитанной дерьмом, копотью и грехами человеческими. Потом задумчиво сказал:

– Он не врал, я уверен. Вполне возможно, о чем-то я попросту не спросил, но любое вранье я бы выявил… В самом деле, это никак не похоже на нечистую силу…

– Решительно не похоже, – кивнув головой, подтвердил брат Фергас. – Ни малейших следов мы не выявили. Что ж, так легче…

– Смотря кому, – поморщился Баглю. – Лично мне, как главе известной канцелярии, крайне неприятно, что под носом у меня регулярно проскальзывают контрабандисты. То, что они приходят из зеркала, ситуации не меняет – из зеркала ты там или откуда, а пошлину платить изволь, и документы у тебя должны быть в порядке…

– Рейту они говорили, что таскают свою поклажу из одного ненашенского мира в другой… – протянул Сварог. – Но вы правы, милейший Баглю: пользоваться нашим миром без нашего дозволения – по меньшей мере бестактно. А по большому счету, это вульгарнейшее нарушение наших законов. И отвечать должен по всей строгости.

– Никуда они от нас уже не денутся, – мстительно поведал Баглю. – Замок занят гвардейцами, всех без исключения причастных мы перехватали и посадили под замок. День следующего визита знаем точно. Уж я их встречу… Не смотрите так, государь, я не собираюсь, словно глупый юнец, бросаться с голыми руками на эти их жерла. Дадим им выйти и тихонечко сграбастаем на полпути к морю. А тот корабль никуда не денется, наши корветы перехватят. Вообще-то, ваше величество, о подобных случаях я должен незамедлительно ставить в известность Канцелярию земных дел, ее восьмой департамент…

Сварог спокойно сказал:

– Но ведь вам известно, что совсем недавно ее величеству императрице было угодно распорядиться о создании еще одной конторы, чей глава стоит выше милорда Гаудина?

– Разумеется… господин капрал Небесной лейб-гвардии!

– Так-то, – сказал Сварог. – То, о чем восьмой департамент не знает, ему и не повредит… Я дам вам людей, вооруженных кое-чем посерьезнее мушкетов. Опасаюсь, у этих созданий под балахонами может оказаться и оружие… Одного я не пойму: почему никто в округе не заметил вьючных ящеров? Создания в балахонах еще могли в ночном мраке сойти за людей, но ящеры-то?

– Ваше величество… – легонько усмехнулся Баглю. – Вы, должно быть, невнимательно читали ученые книги о гланской фауне… У нас еще водятся горные вараны, нигде на континенте их уже не осталось, вымерли, а у нас тысячи две осталось. Есть умельцы, которые приучают пойманных совсем крохотными детенышей и к плугу, и к вьюку. Так что здесь нет никакой загадки: их ящеры очень похожи на горных варанов, только и всего…

Он неотрывно следил за каретой с занавешенными окнами, стоявшей у входа в подвал. Вывели глэрда Рейта, закутанного в плащ с опущенным капюшоном, затолкали внутрь, стражники вскочили на запятки – и карета тронулась.

– Езжайте, милейший Баглю, – сказал Сварог. – Я же вижу, вы сгораете от нетерпения продолжить разговор, вытряхнуть из него все остальное… Езжайте.

Баглю с видимым облегчением поклонился, бросился к своему коню, взлетел в седло и поскакал вслед за каретой, уже свернувшей к главным воротам королевского замка. Сварог медленно зашагал по брусчатке бок о бок с монахом. Поодаль маячил слуга, но приближаться опасался, полагая не без резона, что его величество поглощен важнейшими государственными делами.

– Как же вы проморгали… – произнес Сварог.

– Потому и проморгали, что это нечто насквозь житейское, – задумчиво сказал брат Фергас. – Не имеющее отношения к потустороннему, к магии… И ведь не только мы проморгали… А в общем… Наши Братства не всемогущи, государь. Конечно, досужие языки нам приписывают нешуточное могущество и обладание некими страшными тайнами, но признаюсь, ваше величество, в этом все же много от сказок. Нет ни особого могущества, ни каких-то тайн. Просто-напросто мы старые и опытные охотники – вот и все… Боремся с Тьмой, как умеем. А упорство и решительность, увы, не всегда заменят могущество… Тот же случай, что и с вами, уж простите за дерзость. Вам тоже присуща решимость и упорство, но они не делают вас всемогущим…

– Да уж, к великому моему сожалению… – сказал Сварог печально. – Нужно нам с вами как-нибудь выбрать время и обстоятельно поговорить по душам, причем я буду выступать не в роли короля, а в качестве главы той самой конторы, о которой мы говорили с Баглю… Меня беспокоит Горрот… даже не сам Горрот, а то, что внешне там все благополучно, все в рамках имперских законов и установлений – но, я уверен, есть и оборотная сторона.

– Полностью с вами согласен, – кивнул брат Фергас. – Не примите за лесть, государь, но вы нашли отличную формулировку. Полная открытость и благолепие – и некое потайное дно, как в старинных шкатулках.

– Значит, вы…

– Мы ничего не можем выяснить, – сказал монах. – Те, кто оттуда возвращаются, не могут выяснить ничего… конкретного. Другие бесследно пропадают, и мы опять-таки не в состоянии отыскать следов. Или улики. О, никто не создает помех деятельности Братства – но люди исчезают, словно тают в воздухе…

– А что, если пойти на него войной? – размышлял вслух Сварог. – Повод найти нетрудно, никого не удивит даже отсутствие повода – когда это оно считалось препятствием к развязыванию войны?

– Для серьезной войны у Глана не хватит сил. Вам ведь нужна не очередная пограничная стычка, а полный разгром Горрота и его захват?

– Желательно бы, – кивнул Сварог.

– У Глана на это никогда не найдется сил. Впрочем, как и у Горрота в отношении нас.

– Союзников бы нам, – сказал Сварог мечтательно. – Коалицию с Ронеро или Снольдером… Попробовать, что ли?

– Ронеро не до нас, – подумав, сказал монах. – Конгер умирает, ему остались считанные дни. А законного, признанного всеми наследника нет – только внебрачная дочь и около двадцати королевских родственников, в большинстве своем людишек пустых и никчемных. В Снольдере обстановка еще унылее – там есть совершенно никчемный король, но нет сильных министров, имевших бы вес… Никакой коалиции нам в обозримом будущем не сколотить. Наши Братства не в состоянии выступать в чистом поле против армий…

– Бог ты мой, – в сердцах сказал Сварог. – Я, конечно, и раньше предполагал, что быть королем непросто, но только теперь понял, как это тягостно. Точно знаешь, что хочешь, что нужно сделать, – и отчетливо видишь, что сделать не в силах ничего…

Они понемногу приближались к королевскому дворцу – не столь уж большому зданию старинной постройки, с узенькими окнами и навесными башенками-машикулями, задуманному в первую очередь как рубеж обороны, а не средоточие комфорта. Откровенно говоря, почти спартанская простота сего обиталища Сварогу не очень так уж и нравилась, он был уже чуточку избалован небесной роскошью.

Возле узкого высокого крыльца – опять-таки идеально приспособленного для долгой обороны – стояла Мара в компании нескольких телохранителей. Слуга так и тащился следом, то порываясь подойти, то робко отступая.

– Вам нужно беречься, государь, – сказал монах бесстрастно. – Эта неожиданная вежливость Стахора – я об оставлении им Заречья и Корромира – меня беспокоит даже больше, чем какой-то откровенно враждебный акт…

– Меня тоже, признаться, – серьезно сказал Сварог. – Но вот от чего прикажете беречься, святой брат? Не знаете? И я не знаю… Положительно, этому болвану что-то от меня нужно!

Он приостановился и жестом приказал тащившемуся по пятам слуге подойти.

Тот, кланяясь, как подобает, тихо сообщил:

– Государь, в столицу прибыл ваш младший брат…

– Вы что-то путаете, любезный, – сказал Сварог почти весело. – Нет у меня братьев и не было… – И тут же спохватился. – Тьфу ты, я и не подумал… Конечно же, младший брат… Харланский герцог или кто-то из Вольных Маноров?

Старательно пуча глаза и держа руки по швам, слуга доложил: